Ирина Андрианова-Голицына - Потерянные ключи [litres самиздат]

«Милая Тася!

Я хочу попрощаться. Мы фактически уже давно не живем вместе, а лишь ночуем под одной крышей. Эта нелепая ситуация сохранялась исключительно благодаря твоей мягкости: ты не решалась попросить меня уйти, зная, что мне негде жить. Таким образом, я уже давно бесстыдно пользуюсь твоей слабостью. Причина того, что я не ушел раньше – моя несообразительность, а вовсе не нацеленность на обладание твоей квартирой, как, я полагаю, думали многие твои друзья. Просто поверь мне.

Я очень-очень хорошо к тебе отношусь и безмерно благодарен тебе за все . Уверен, что у тебя все будет замечательно.

Я постарался забрать максимум своих вещей, но кое-что пришлось оставить. Извини, если мое габаритное барахло еще немного помозолит тебе глаза (хотя ты ведь в ту комнату редко заходишь). Обещаю до октября все забрать. Ключи я положил в почтовый ящик, нехорошо держать их у себя. Так что придется нам еще разок увидеться.

До свидания».

В первую секунду я готова была поклясться, что вчера этого листка здесь не было. Значит, он (Николай?) побывал здесь ночью, пока я спала?! Я уже хотела было в панике бежать, но взяла себя в руки. Если бы он был здесь и заметил меня, то нашел бы способ сообщить своей, видимо уже бывшей, подруге. Он, как минимум, разбудил бы меня. И уж точно не стал бы оставлять записку. Еще есть вариант, что хозяин не знает меня (если это все-таки не Николай), и, так как они с его подругой в последнее время не общались, он мог предположить, что незнакомая спящая женщина на кровати – это какая-то ее знакомая, которую она пустила пожить. Но в этом случае он тоже не стал бы писать записку. Выходит, листок лежал и раньше, просто вечером я его не заметила.

Я сбегала в третью комнату, где был склад туристского скарба. Она по-прежнему была полна вещей. Но в тот первый раз, когда я сюда заглядывала, я, конечно, не стремилась запоминать, что именно тут находится. Спальники и рюкзаки – точно были, но вот они и стоят. Ага, книги были. Вот эта стопка, мне еще понравился подбор. Наверняка было что-то еще, чего я не заметила. Да, скорее всего, листок был оставлен не вчера. Просто хозяйка о нем забыла и не стала убирать. Что неудивительно, учитывая содержание послания. На письмах надоевших людей обычно не фокусируется внимание. Прочла – пообещала себе убрать – и забыла. Вполне возможно, что этот листок появился здесь еще до моего первого визита.

Я вернулась в спальню и села на кровать. Хотя нет, это маловероятно. Скорее, было так. Если бывший сожитель – это Николай, то он ушел от Таси (так вот кого имел в виду тогда старушечий голос за дверью!) примерно в тот день, когда я с ним познакомилась. Вполне возможно, как раз в то утро он зашел к ней в последний раз и оставил записку. Правда, я не помню при нем чего-то похожего на вещи, которые он мог забрать. Но ведь он мог отнести их в машину. Кто знает, может, он приехал на машине и просто оставил ее за какой-то надобностью подальше, где-нибудь на углу Седова и Красных Зорь – в той стороне, куда он потом побежал с моей сумкой. Стоп, погоди. История с сумкой в свете вновьоткрывшихся обстоятельств вообще теряет всякий смысл (хотя его и раньше было немного). Николай ушел от Таси, а заодно еще и ограбил меня. Меня, последнего человека, которого можно было бы ограбить! Меня, которую он практически не знал! Как он узнал, где я живу? Зачем он забрал мою сумку? Я увязала в пучине абсурда, и чем дальше, тем глубже.

Ладно, попробуем рассуждать с позиции здравого смысла. Предположим, Николай – вор. Еще больший вор, чем я. (Конечно, больший! Я-то ворую от безысходности и только самое необходимое, и в любую минуту готова сдаться). Если отталкиваться от этой посылки, то композиция кое-как выстраивается. Он – вор, и тогда его «версия» расставания с Тасей, представленная на листочке (я все еще вертела его в руках) может быть не совсем адекватна действительности. Вполне возможно, что он ограбил и ее. Может, он грабил ее на протяжении всей их совместной жизни – в том смысле, что он жил за ее счет, как классический альфонс. Да, ведь совсем необязательно он был циничным вором, который сначала ломает комедию, а потом выносит из дома все золотые украшения (кстати, на месте ли содержимое шкатулки с побрякушками? – Я сбегала в гостиную, нашла и открыла шкатулку. Вроде все было на месте – по крайней мере, те симпатичные вещицы, которые я рассматривала в день первого визита). Скорее всего – если просуммировать мои впечатления от общения с ним и взглянуть на них сквозь призму новой концепции – получается эдакий инфантильный красавчик с хорошими манерами и начатками эрудиции, но при этом начисто лишенный моральных принципов и искренне считающий, что все на свете женщины должны быть счастливы кормить его и одаривать материальными благами. Если они одаривают – он берет. Если по какой-то причине перестают одаривать, начинают задавать занудные вопросы, требуют устроиться на работу – он чувствует себя глубоко уязвленным и уходит, написав слезливую записку и что-нибудь стащив. Вероятно, ему в голову не приходит, что кто-то может обижаться и на него.

Обрати внимание – я с наслаждением придумывала всякие мерзости про Николая, не отдавая себе отчет, что просто мстила ему. Как мстят тому, кому сделали что-то плохое. Еще совсем недавно я чувствовала себя виноватой перед Николаем, а сейчас разом брала реванш.

Вероятно, несколько дней назад он окончательно понял, рассуждала я, что Тася его недостойна и ему стоит обидеться. Он начал даже понемногу кокетничать (в своей своеобразной манере, которая, видимо, так нравится женщинам) с невзрачной особой, встреченной на спортплощадке (то есть со мной). Пожалуй, что он нигде не работал, поэтому никуда и не спешил. Видимо, в какой-то момент он решил было перебраться от Таси ко мне, но случайно выяснил (может, ему сказала Хозяйка-1, с которой он был знаком), что поживиться у меня нечем. Тогда он принял решение просто ограбить меня. Выходит, что он все-таки скорее преступник, чем инфантильный альфонс? Непонятно. И еще непонятнее, куда делась Тася.

Я уже перешла на кухню и, теперь особенно не церемонясь, делала чай и добывала из холодильника еду. В самом деле, а не может ли быть такого, что Николай ее… словом, что он как-то повлиял на ее исчезновение? Ведь это не может быть простым совпадением! Она явно не была дома уже неделю, а то и дней 10. В холодильнике – только старые закупки. На столе и полках – пыль. Ни одна вещь не сдвигалась с места с того дня, как я впервые здесь оказалась. А Николай? Он приходил? Возможно, и приходил, но не как к себе домой – то есть ничего не приносил, не готовил еду, не ночевал. Когда он оставил эту записку? Две недели назад? Вчера? Позавчера? Жаль, я не посмотрела, есть ли пыль на листке. Теперь уж, конечно, нет. Если представить, что он действительно причастен к исчезновению Таси, то он мог специально написать записку, чтобы снять с себя подозрения.