ДИКИЙ НОСОК - Расходный материал

Водитель такси Машин диковатый взгляд истолковал по-своему:

«Дамочка, если блевать надумаете, то предупредите заранее. Лады?»

«А да, конечно. Я не собираюсь, честно,» – откликнулась пассажирка.

«Хорошо, коли так,» – удовлетворенно кивнул водитель.

«Вас не избили, часом?» – разглядывая Машу в зеркало заднего вида, некоторое время спустя спросил он. – «Или, может, Вы кого?»

«Что за чушь?» – возмутилась Маша. – «Никого я не била. Это меня, кажется, убить хотели.»

«Да ну,» – хохотнул водитель. – «Любите Вы, однако, попадать в истории. Галина, как её там по батюшке не помню, зловредная бабка – оклемалась?»

Маша изумленно вытаращила глаза на чересчур осведомленного водилу.

«Это ведь Вы тогда были с ней в подъезде? С девочкой? Скорую никак не могли вызвать?» -уточнил мужик.

«Да. Ой, а это Вы,» – опознала, наконец, мужика Маша.

«Я,» – покладисто согласился тот.

«Галина Степановна поправилась. Уже на посту. Бдит,» – отчиталась Маша, разглядывая водителя. Тогда она и не рассмотрела его как следует, да и не пыталась, не до того было. Кроме большой спортивной сумки, низко надвинутой на глаза шапочки и спокойного голоса ничего толком и не помнила. Крепыш лет сорока, круглоголовый, волосы на лысеющей голове подстрижены очень коротко, толстая накачанная шея. Поймав её оценивающий взгляд, усмехнулся. Маша смутилась.

«А Вы в нашем подъезде живете?» – спросила она, скрывая неловкость. Как и большинство городских жителей, соседей своих Маша знала плохо, хотя и прожила в этом доме восемь лет. Не считая особо примелькавшихся персонажей типа незабвенной Галины Степановны и мам Лизиных подружек, остальные соседи оставались незнакомцами.

«Нет. Бывшая жена с сыном. Я иногда захожу в гости,» – снисходительно отчитался водитель. Разговор начинал походить на допрос. К счастью, машина уже ползла вдоль Машиного дома, так что забуксовавшую беседу продолжать не пришлось. Маша расплатилась, зашла домой, закрылась на все замки и пошла в ванную комнату, на ходу снимая новое платье. Так и есть, только что принявший нормальный цвет бок снова наливался багровым.

***

Все последние рабочие предновогодние дни Маша чувствовала себя звездой. Приятного было мало. Все статистические дамы: от технички до начальницы сочли своим долгом осведомиться о её самочувствии и тяжести похмелья на следующее утро после происшествия, украдкой хихикали, провожая её взглядом, и делились подробностями: «Целую бутылку коньяка? Да что Вы говорите!» Уровень популярности зашкаливал: то ли поп-звезда, сверзившаяся со сцены во время концерта, то ли ведущая новостей, пукнувшая во время прямого эфира.

Ощущая себя загнанным зверем, Маша старалась мышкой проскользнуть утром в кабинет и не высовывать из него носа целый день. Она с нетерпением ждала длинных новогодних выходных, надеясь, что за это время история подзабудется и шум вокруг неё уляжется. По лестницам Маша теперь ходила чрезвычайно аккуратно, крепко уцепившись за перила и предварительно оглядевшись. На улице и вовсе крутила головой непрестанно, замедляя ход и пропуская вперед подозрительных мужчин, на остановках не забивалась в гущу толпы и держалась подальше от проезжей части. Нервы были на пределе. Маша так устала от постоянного напряжения, что даже бояться сил уже не было.

Вечером 30-го декабря – в последний рабочий день года, выполнив после работы обязательную программу (детский сад, магазин, прогулка во дворе), Маша до дома совершенно выдохшаяся и, побросав неразобранные пакеты с покупками, упала в кресло. Так дальше продолжаться не может. Невозможно жить, зная, что над твоей головой постоянно занесен дамоклов меч. Нужно что-то делать. Обратиться в полицию? Смешно. Её там поднимут на смех и слушать не станут. «Вам показалось, что Вас столкнули с лестницы? На корпоративе? А сколько, Вы говорите, тогда выпили?» На этом занавес. Нанять частного детектива? А разве они существуют в реальности? Может быть, где-нибудь в Москве и существуют, а может и вовсе только в книгах. А что тогда остается? «Самой мозгами пошевелить, вот что,» – определилась Маша. – «И Наташку напрячь.»

Позвать Наташку сегодня, да и завтра тоже не представлялось возможным, а вот послезавтра она с великой радостью прибежит сама, устав от праздничной кухонной вахты и своих оглоедов.

Первой жертвой Машиной решительности пала свекровь. Безмерно дивясь своей храбрости, Маша набрала ее номер, не терпящим возражения тоном заявила, что они с Лизой завтра прийти не смогут и отключила телефон. Вот так. Одной проблемой, тянувшей ее за душу последние недели, стало меньше.

Сохранить свой решительно-бесшабашный настрой Маше удалось и на следующее праздничное утро, когда ни свет, ни заря заявился встревоженный Паша. Свекровь вполне предсказуемо требовала вернуть заблудших овец в стойло. Вот только на сына эту миссию она возложила напрасно. У Паши против Маши кишка была тонка.

«Маш, а че, Лиза заболела?» – начал он с единственной причины, хоть как-то оправдывавшей Машин демарш.

«Нет. Вполне здорова, спасибо, что спросил,» – съехидничала бывшая жена.

«А че тогда?» – не понял иронии Паша. – «Ты это, собирайся давай. Мать велела Вас с Лизой с самого утра привезти. Побудете пока у нас. Готовить поможете, то да се. А то мне еще в гараж за картошкой заехать надо, а потом за сеструхой на другой конец города пилить.»

«Паша, мы с Лизой встречаем Новый год у себя дома,» – торжественно, тщательно выговаривая каждое слово, чтобы оно отпечаталось в мозгу недалекого бывшего мужа, произнесла Маша.

«Это как?» – совершенно искренне, по-детски изумился Паша. – «Просто так, что-ли?»

«Просто так,» – отчаянно подтвердила Маша. – «Не хотим никуда идти и не пойдем. Маме передай поздравления и наилучшие пожелания и тебе, кстати, того же. Пусть тебе, милый, под материным каблуком уютно и удобно, но мне тесновато. Дышать нечем, Паша.»

«Да ты че, обалдела?» – судя по ошарашенному тону, до него, наконец, дошла суть происходящего.

«Как я ей скажу? Да ведь она … Блин. Маш, ну не дури, поехали. Что тебе стоит? Поехали, а?» – канючил Паша, делая последнюю робкую попытку уговорить непреклонную Машу. Сейчас бывший муж напоминал маленького нашкодившего мальчика в ожидании неминуемой трепки. Маше было и смешно, и грустно, и жалко этого дурака одновременно.

«Свалил бы ты от неё, Паша. Ты же неплохо зарабатываешь. Сними квартиру и живи в свое удовольствие. Один,» – расщедрилась она на совет, показавшийся Паше настолько крамольным, что он воззрился на жену, точно на белого медведя в балетной пачке. Да, из сыновей авторитарных матерей редко вырастают самостоятельные, уверенные в себе мужчины. Либо трусливые поросячьи хвостики, либо мелкие злобные хорьки. Третьего, наверное, не дано.