ДИКИЙ НОСОК - Расходный материал

Галина Степановна, к слову, до сих пор пребывала в больнице. За время её отсутствия собачники совсем распоясались, выгуливая питомцев где попало, включая детскую площадку, автомобилисты плотненько, нос к носу, утыкали своими машинами все и без того узкие тротуары, потеснив даже сугробы, мусоровозы по утрам не могли подобраться к переполненным контейнерам и оглашали окрестности обиженным ревом, дети тащили в подъезд на сапогах кучи снега, превращающиеся в грязные потеки на лестницах, подростки курили и гоготали во весь голос, детские коляски безнаказанно загромождали и так тесные лестничные площадки. И даже домофон, поддавшись всеобщей разнузданности, решил сломаться именно сейчас.

«А где твоя наглая рыжая морда? Что-то сегодня носа не кажет?» – вспомнила о коте Наташка. Отношения у них были напряженные. И это притом, что кошек Наталья любила не меньше, чем своих мальчишек, затискивая и заласкивая каждую попавшую ей в руки особь. Маша ничуть не удивилась бы, обнаружив подружку лет через тридцать сумасшедшей старушкой, окруженной двадцатью кошками. А вот с Василием отношения у нее не сложились. Слишком своенравный, свободолюбивый и эгоистичный он, наверное, пребывал в состоянии шока, когда при первом знакомстве Наташка помяла его, как диванную подушку. После пресеченной на корню попытки удрать и спрятаться, кот, утробно урча, запустил когтистые лапы в Наташкину шевелюру. Тогда, сглаживая впечатление от неудачного знакомства, Маша извела пузырек йода и три бутылки вина. С тех пор рыжий обходил подругу стороной. Едва учуяв аромат её в прямом смысле сногсшибательных духов, кот ховался в какой-нибудь укромный уголок.

«Представляешь, я все время забывала купить ему корм на этой неделе. Так теперь Лиза, в качестве компенсации, закармливает его от пуза. Вон, смотри, из миски вываливается. У кота хроническое обжорство. Он лежит на диване кверху брюхом и тяжело вздыхает.»

«Ладно, подруга, будь бдительна и не позволяй никому толкать себя в спину,» – напутствовала Наташка Машу, вываливаясь из квартиры после звонка о прибытии такси.

***

Ничто не оживляет жизнь так, как развод. Наконец-то узнаешь всю подноготную о мужчине, с которым прожила, возможно, большую сознательной часть жизни. Неожиданно оказывается, что и готовите то Вы так себе, хоть и пожирал он всегда все до крошки, мучаясь неимоверно. И неряха Вы страшная, вечно чистых носков в ящике не найдешь, хотя грязные по всему дому валяются. И дети у Вас шумные, да горластые. Не соснешь на диване после работы, заправившись пивом. И вообще. Романтики в жизни не хватает, чтоб смотрела на него с былым восторгом и ахала на закат.

Но если бывшие мужья в поисках более вкусных котлет покидают нас радостно и на всех парусах, то избавиться от ставших неактуальными родственников бывает значительно сложнее. Вот и Машина свекровь однажды завоеванный плацдарм без боя сдавать не собиралась, всячески пытаясь наследить в Машиной жизни, словно кошка, ревностно метящая территорию. И звонила она, как всегда, некстати.

«Мария,» – требовательно вопросила телефонная трубка.

«Доброе утро, Тамара Ивановна,» – обреченно выдавила Маша.

«Утро? Уже половина одиннадцатого, к твоему сведению. Вы что, до сих пор спите?» – притворно удивилась свекровь.

Конечно спим. У нас выходной. В кои то веки можно выспаться. К тому же я вчера выпила полбутылки мартини, и похмелье еще не миновало, и рот сушит страшно. Мне даже приснилось, что я пью воду из-под крана, чего в реальной жизни никогда не делаю. Но вслух сказала только: «Что Вы, Тамара Ивановна. Просто приболела немного. Ничего страшного, за выходные оклемаюсь.»

«Мария! Скоро Новый год,» – торжественно сообщила свекровь. Маша едва не застонала вслух. Это была её персональная, ежегодная «египетская» казнь – встреча Нового года в доме свекрови. Словно старая опытная паучиха Тамара Ивановна заранее начинала плести паутину, чтобы ни одна, даже самая отчаянная и изобретательная мушка, не смогла от нее ускользнуть. Новогоднее разгульное свинство было для апофеозом ее всевластия над членами семьи, точно пчеломатки над ульем.

Лишь однажды Маше удалось ускользнуть из этой ловушки. И её заслуги в этом не было никакой. Просто заболела Лиза. Заболела нехорошо: с сухим лающим кашлем, температурой и слабостью. Но единственный раз в жизни в самый что ни на есть удачный момент – утром 31-го декабря. Маша скорбным голосом сообщила, что они с Лизой прийти не смогут, по недовольному молчанию свекрови предполагая, что ещё отольются кошке мышкины слезки. Было это в прошлом году. Тогда же Маша твердо решила, что больше никогда и ни за что не испортит себе праздник визитом к свекрови. Правда в этом году убедительную отмазку Маша еще не придумала, ведь до Нового года оставалось три недели. Свекровь сыграла на опережение и обхитрила её, как ребенка.

«Да, Тамара Ивановна,» – ничего не оставалось, как покорно согласиться Маше, в то же время лихорадочно соображая, как бы избежать постылой обязанности. Но быстро соображать – это не по её части. Наташку бы сюда. Она бы с Тамарой Ивановной расправилась в два счета, точно селедку разделала.

«Так вот, Мария. Приезжай часикам к шести. Работы будет невпроворот, поможешь готовить. А Паша с Лизанькой посидит. Ведь на день рождения они так и не пообщались,» – сурово укорила Машу свекровь, будто это случилось по её вине. Оправдываться было бесполезно, только нервы себе мотать.

«И салатик свой с рыбой заранее сделай и привези,» – ободренная Машиной покорностью свекровь развернула наступление по всем фронтам, и противостоять ей Маше не хватало духу.

Настроение было испорчено безнадежно. Положив трубку, Маша жадно выпила две кружки воды и присела на кухне. Кошачья миска снова была завалена кормом. Вчерашний, он уже потерял товарный вид и ощутимо пованивал. Маша по опыту знала, что есть эту гадость рыжий уже ни за что не будет. Она как раз помыла миску, когда на кухню пришлепала босыми ногами Лиза.

«Лизун, не наваливай коту еды выше крыши. Одного пакетика достаточно,» – обратилась к ней Маша.

«Я не наваливала.»

«Лиза, я серьезно.»

«Мам, я не наваливала. Я вообще его не кормила.»

«Ну а кто тогда?» – ни на секунду не поверила ей Маша. – «Точно не я.»

Лиза флегматично пожала плечами, вытащила из холодильника большой клубничный йогурт, из ящика стола ложку и ушлепала обратно в комнату.

Спорить с дочерью и доказывать свою правоту у Маши не было ни сил, ни здоровья. Хотелось завернуться в одеяло и бездумно поваляться на диване. Почистив зубы, Маша завернула на кухню выпить еще воды. Кошачья миска была полна, корм лежал горкой, так и норовя осыпаться на пол за пределы миски. Кот методично подбирал то, что упало, плотоядно урча.