Роберта Вустерова - Куклы мадам Баттерфляй

– Я, когда услышал, что Катя пропала, сразу на нее подумал. И к гадалке не ходи. Вы живете напротив парка. Катя могла пойти только туда. А старуха как раз в этом парке и промышляла. И забирала – зацени – только кудряшек, вроде Кати.

«Ведьма, – рассвирепел Макс. – Ей, значит, не любых девочек подавай, а самых симпатичных».

– После того, что старуха со мной сделала, понятно, чем она занимается с похищенными девочками, – заявил Тимофей сыщицким тоном. – Превращает их в кукол, играет, как с игрушками, а потом тащит на детскую площадку и оживляет. Я даже догадался, почему девочки пропадают в солнечный день. При ярком солнце вспышку от кнопки не видно.

– И что нам теперь делать? – спросил Макс.

– Тут и думать нечего. Идти к старухе.

– Я знаю короткую дорогу, – заявил Тимофей, когда они вылетели из подъезда. – Добежим минут за десять. Только через заборы придется перелезать. Раза два или четыре.

– Через заборы, так через заборы, – пробормотала Лиза, сняла с макушки очки и быстро заплела свой хвост в косичку. – Я хорошо перелезаю через заборы.

– Ты с нами не пойдешь, – отрезал брат. – Это опасно. Вдруг она всех нас в кукол превратит – что тогда? Иди домой. Если я к вечеру не вернусь, ты все расскажешь мамусе.

– Фигушки, – сказала Лиза. – Пойду. Сразу с тремя она не справится. И вообще, я вашим сказкам не верю. А не возьмете – расскажу мамусе прямо сейчас.

– Шантажистка! – возмутился брат.

– Пусть идет, – неожиданно для самого себя вступился за Лизу Макс. – Еще один человек не помешает. Постоит на стреме. Мы оставим ей ОЖИВЛЯТЕЛЬ, и, если что, она превратит нас обратно.

Лиза благодарно улыбнулась Максу, и он тут же почувствовал, как у него загорелись уши. Он ненавидел эту часть собственного организма. Его уши жили независимой жизнью, совершенно не считаясь с чувствами своего хозяина. Разговариваешь с одноклассницами, такой весь из себя холодный и невозмутимый, а уши вдруг начинают пылать, как файер футбольного фаната. Если Галкина заметит… Но Лизе, к счастью, было не до него. Развязав тесемки рюкзака, она рылась в его недрах. «Зачем девчонки таскают с собой столько фигни? – гадал Макс, глядя, как на свет показываются то косметичка, то футляр для очков, то упаковка фломастеров, то детский носок в зеленую и красную полоску. – Наверняка даже не помнит, что там у нее есть».

– Нашла! – воскликнула Лиза и протянула брату прозрачную пустую баночку с закручивающейся крышкой. – Давайте положим сюда ОЖИВЛЯТЕЛЬ. В ней он не потеряется.

После того как в рюкзак отправились кнопка в банке и Лизины очки в футляре, а косичка зачем-то была переплетена еще раз, они наконец пустились в путь.

Короткая дорога на Виноградную шла наискосок через дворы, детские садики, большую стройку и густо засаженный деревьями и кустарником парк больничного городка. Дворы преодолевались легко. Заборов там не водилось, а бабульки, сидевшие у подъездов, просто молча провожали бегущих подростков неодобрительными взглядами. Ограды многочисленных детских садиков были невысокими. Макс перепрыгивал их, как научил папа: опершись на руку и сильно оттолкнувшись ногами. Брат и сестра переваливались через преграды на животе, причем у Лизы это получалось более ловко.

Неприятности начались на стройке.

Из-за субботы здесь было тихо и безлюдно. Но когда они протиснулись в щель меж створками ворот, Тимофей остановился.

– Видите вагончик? – показал он пальцем на железное строение вдали. – В это время сторож всегда там спит. Собака тоже спит, наверное. Их лучше не будить.

– А другого пути нет? – нервно поинтересовалась Лиза.

– Другой есть, но длиннее. Не бойся, они не проснутся.

Оказалось, что самый короткий путь на Виноградную проходит ровно в трех метрах от опасного строения. Сначала все шло хорошо. На космической скорости они обогнули кран и бетономешалку, пробежали мимо строящегося бассейна, а приблизившись к вагончику, перешли на осторожный шаг. Пригнувшись, прокрались мимо окна, миновали дверь и уже намеревались снова припустить по площадке, как сзади раздался скрип. Дверь бытовки распахнулась, в проеме зевал мужик, держащий на поводке здоровенного ротвейлера. Несколько секунд все молча смотрели друг на друга, потом черная зверюга громко залаяла и потянула мужика за собой.

Сторож заорал «Сюда нельзя!» и «Щас поймаю, уши надеру!». Рисковать ушами не хотелось, да и ротвейлер слишком уж надрывался. Тимофей впереди, Макс и Лиза за ним пронеслись, поднимая пыль, мимо длинного ряда уложенных друг на друга бетонных плит и очутились перед высоким железным забором. Такой не перелезть, подумал Макс и оглянулся. Сторож быстро приближался, злобная тварь рвалась с поводка. Но тут Лиза схватила Макса за руку и потянула за собой. «Сюда!» – крикнул Тимофей, а потом исчез за плитами. Лиза и Макс нырнули следом. Оказалось, плиты прикрывают квадратную дыру, кем-то аккуратно вырезанную в жести ограждения. Выбравшись на свободу, они прислушались. Ротвейлер гавкнул еще несколько раз и умолк, видимо, решив, что нагнал на нарушителей достаточно ужаса. Немного отдышавшись, троица опять пустилась бегом.

В большом парке больничного городка Тимофей заблудился. Пока он шарил по кустам, пытаясь найти, где прутья забора раздвинуты, к Лизе и Максу направилась женщина в больничном халате. «Математичка, – вздохнула Лиза. – Если она меня сейчас остановит и начнет пилить, я не освобожусь до вечера».

К удивлению Макса, женщина в халате тоже была ему знакома. МариВанна жила в соседнем с Ивановыми подъезде. Ее боялся весь дом. Однажды ее выбрали домоуправом, и с тех пор во всех подъездах и дворе царил идеальный порядок. Каждый день она обходила вверенную ей территорию и, если обнаруживала машину на газоне, разбитое дверное стекло или неубранный мусор, тут же строчила письма в жилконтору, прокуратуру, газету и на телевидение, заставляя всех жильцов эти послания подписывать. Безоговорочно признавая ее правоту и покорно ставя подписи, жильцы, однако, за глаза называли ее «домомучительницей».

Лизе было не позавидовать. Наблюдая за Тимофеем, Макс одним ухом прислушивался, как МариВанна ее отчитывает. «Я говорила твоей маме, что готова с тобой позаниматься, но она отказалась, – зудела «домомучительница». – К сентябрю ты должна еще раз пройти учебник по геометрии, иначе больше тройки я тебе поставить не смогу».

В этот момент Тимофей наконец нашел лаз и помахал им рукой. «До свидания, МариВанна, – заторопилась Лиза. – Я поняла. Буду заниматься все лето». Она сорвалась с места и побежала к Тимофею. «До свидания, МариВанна», – сказал Макс, собираясь последовать Лизиному примеру. «Подожди, – сурово произнесла «домомучительница» и посмотрела на него так, будто он забыл теорему Пифагора. – Ты хорошо знаешь эту девочку? Ты знаешь, какая у нее мама? Ей не понравится, что вы тут бегаете без дела».