Роберта Вустерова - Куклы мадам Баттерфляй

– Тогда непонятно, – заявил Макс. – В четверг, когда случилась история с Тимофеем, обе кнопки были у старухи. В субботу Кепарь наконец добрался до Усатого и пошел к старухе за ОЖИВЛЯТЕЛЕМ. Откуда у него в сумке взялся ПРЕВРАЩАТЕЛЬ? Когда Тимофей сумку нашел, он был там.

– Думаю, когда Кепарь напал на мадам Баттерфляй, она попыталась воспользоваться кнопкой, – ответил Деванш. – Он ее отнял и сунул в сумку. А потом в их ссору вмешался я… Лиза, ты звонишь маме?

Дальше все происходило быстро.

Буквально через три минуты Лиза ввела в комнату рыжеволосую женщину. Мамуся поздоровалась с индийцами, приветливо кивнула Максу, потрепала по плечу Тимофея. Когда Деванш спросил, не ограбили ли в городе ювелирный магазин, она замешкалась, но лишь на секунду. Потом поинтересовалась, откуда ему это известно.

– Ограбление очень странное, – добавила она. – Мы решили немного придержать информацию, чтобы узнать хоть что-то. Но вы, судя по всему, знаете больше нас. Расскажите, что знаете.

Пока индиец пересказывал женщине соображения соратников по мозговым атакам, она выглядела как Катя, которой на ночь читают увлекательную сказку. А едва Деванш умолк, резко спросила: «Доказательства?».

Катю с Алишей оставили на диване. Помпрокурора вывели в прихожую, поставили напротив усатой куклы и вручили ОЖИВЛЯТЕЛЬ.

– Нажимай, – сказал Тимофей. – Прицелься в него и жми. Не бойся, ничего страшного не произойдет.

«Эта мамуся фиг испугается», – подумал Макс.

Мама Галкина расставила ноги пошире, двумя руками прицелилась в Усатого и нажала на кнопку.

К удивлению Макса, первым после вспышки пришел в себя Усатый.

«Натренировался, – решил Макс. – Не первый раз превращается».

Взгляд медвежатника заметался по прихожей. Потом Усатый прыгнул к двери и рванул ее на себя. Но дорогу к свободе перегородили двое нехилых мужчин в галстуках.

«Терминаторы, – заценил Макс. – Сразу два. Теперь терминаторы, оказывается, в галстуках ходят».

– Посмотрите, что у него в рюкзаке, – приказала терминаторам мама Галкина.

Они молча подчинились.

– Мы ведь эту куклу хорошо обыскали, – задумчиво произнесла Галкина-старшая, выложив на ладонь два сапфира. – И не нашли ничего подозрительного. Шкатулка для рукоделия, иголки, ножницы, бисер…

Когда терминаторы с рюкзаком и Усатым удалились, все вернулись в гостиную.

– Магические кубики я у вас пока заберу, – сказала мама Галкина. – Вдруг придется вживую объяснять начальству, как раскрыли дело. Но очень не хочется. Надеюсь, выкручусь как-нибудь без мистики.

Она поморщилась и стала похожа на Лизу.

– Ваш Кочепаскин и Кепарь, скорее всего, уже пустились в бега. Найти их несложно, но в чем обвинить? В том, что превращали людей в кукол и обратно? Ладно, разберусь. А потом мы с вами соберемся вместе и сунем кубики в микроволновку.

– Это уже без нас, – сказал Деванш и обнял жену. – У меня в аспирантуре отпуск заканчивается. Пора возвращаться.

Мамуся посмотрела на Лизу и Тимофея.

– Ну, что, едем домой? Остальное дорассказываете завтра.

– Давай задержимся еще чуть-чуть, – попросила Лиза и насмешливо улыбнулась Максу. – Сейчас родители Макса вернутся. Мы так долго их ждали.

Ровно в десять вечера Ивановы-старшие вошли в подъезд своего дома и начали устало подниматься по лестнице. Они одолели всего один пролет, когда наверху раздался грохот. Что-то тяжелое и неудобное сыпалось навстречу, издавая человеческим голосом негромкие проклятия.

Мгновение, и из-за поворота показался сосед Ивановых, Петр Савельевич Кочепаскин. С ним явно происходило нехорошее. Морщась, будто раздавил во рту горсть кислого винограда, он тащил за собой два здоровенных клетчатых чемодана на колесиках. Колесики подпрыгивали на каждой ступеньке, издавая стонущие и режущие звуки.

Увидев Ивановых-старших, Кочепаскин замер, будто жутко их испугался.

– Я помогу, – бросился к нему папа Иванов.

– Не надо, – сердито буркнул Одуванчик. – Сам справлюсь.

– Куда вы, на ночь глядя? – вежливо поинтересовалась мама Иванова. – Подождали бы до утра.

– Ну уж фигушки, – почему-то возмутился Одуванчик. И добавил непонятно: – Если подождать, можно и дождаться.

Мама Иванова слегка содрогнулась от несвойственной соседу манеры выражаться. Но потом не удержалась:

– Вернетесь-то когда?

– Фиг я сюда вернусь, – прошипел Одуванчик. – Найду какую-нибудь тьмутаракань, там и ласты склею.

Мама содрогнулась еще раз. Но, будучи человеком вежливым, сочла необходимым выразить сожаление:

– Как же мы теперь без вас?

– Еще лучше будет. Мне только что заявили: там хорошо, где меня нет.

На этих словах Кочепаскин достиг конца лестницы, с трудом протиснулся через дверь на улицу и исчез в ночи.

– Неужели, совсем уехал, – вздохнула мама. – Жаль, хороший сосед был.

– Может, еще вернется, – сказал папа Иванов, гремя ключами. – Поживем – увидим.

– Открывай потихоньку, – прошептала мама. – Они, наверное, уже спят.

Но в доме не спали. В прихожую из ярко освещенной гостиной доносились голоса нескольких человек.

Мгновенно забыв о Кочепаскине, Ивановы-старшие бесшумно подкрались к двери гостиной.

Неожиданная картина открылась их глазам.

Их маленькая дочь сидела на коленях у красивой рыжеволосой женщины, которая, напевая, расчесывала ей волосы.

Их сын и худенькая девочка в огромных солнечных очках сидели на полу перед ноутбуком и оживленно спорили о чем-то, размахивая листами бумаги.

В креслах расположилась пара молодых индийцев в нарядной национальной одежде. Маму Иванову просто потряс бархатный тюрбан с пером на голове мужчины.

Перед индийцами стоял рыжий мальчишка, который что-то темпераментно им рассказывал.

Появления Ивановых-старших никто не заметил. Они покашляли.

– Мама! Папа!

Катя соскочила с колен рыжеволосой женщины, подбежала к родителям и со словами «Что вы мне привезли?» запрыгнула на папу.

Рыжеволосая женщина поднялась с дивана и поправила узкую серую юбку.

Индиец в тюрбане встал и поклонился, сложив перед собой ладони.

Молодая индианка, вскочив с кресла, накинула на голову шарф и тоже поклонилась.

Рыжий мальчишка уставился на Ивановых-старших, вытаращив глаза. На его лице почему-то засияла широкая улыбка.

Худенькая девочка дернула Макса за руку.

Макс оторвался от ноутбука.

– Привет, ма-па! – сказал он и помахал исчерканным листом. – У вас все в порядке? Можно я поеду с Галкиными на балет?

– Гости! Гости! – проорал кто-то хриплым голосом, и в комнату влетел зеленый попугайчик.