Екатерина Соболь - Опасное наследство [litres]

Старик внезапно поднялся и с кряхтением поставил картину, прислонив к стене.

– Убивали-то все, такая уж вещь – война. Мы – их, они – нас, – прошептал он. Остальные хмуро вскинули головы. – Но не только этот грех Добрый Джентльмен замаливал, он кое-что похуже сделал. Я знаю его тайну, однажды он поведал мне ее в минуту печали.

Старик опустился обратно в кресло, вытащил трубку и принялся ее набивать. Все тут же расселись вокруг него на ковре. Ирландцев, похоже, хлебом не корми, только дай послушать какую-нибудь историю. Старик ловко вытащил щипцами уголек из камина и раскурил от него трубку. По столовой поплыл сладкий запах табака.

– Ну что, рассказать вам тайну Доброго Джентльмена?

– Да, да! – загалдели все.

«Да, пожалуйста», – подумал я, без сил опустившись на пол у двери в столовую.

– Ну так слушайте. Он украл танамор, – таинственным шепотом проговорил старик и со смаком затянулся табаком.

Я чуть не засмеялся. Ну что за бред! Я-то думал, сейчас узнаю настоящий секрет отца, а не какую-то ерунду! Похоже, остальные подумали так же, потому что переглянулись со смешками.

– Дед, ты рехнулся? – весело спросил парень с торчащими во все стороны волосами. – Украл сказочный трилистник Мерлина? Может, еще и золото лепреконов прихватил?

Старик строго посмотрел на него и выпустил колечко дыма.

– Тебя привезли в эту страну еще ребенком, – строго ответил он. – Что тебе знать о нашей родине, шкет? Это страна невероятного, край, где что угодно может случиться. Я-то всегда верил, что танамор – не сказка. Моя бабушка мне говорила, что ее сестра в детстве заболела, тяжело очень. Родители повезли ее через всю страну в деревеньку праведников, хранивших трилистник, и те спасли ее от смерти.

– Легенда это, и все, – неуверенно буркнул парень. – Дед, на дворе девятнадцатый век, как можно в такую ерунду верить?

– Вовсе не ерунда. Сестра моей бабушки, тогда совсем еще ребенок, умерла в дороге, а трилистник вернул ее к жизни, – моя бабушка врать не стала бы! Но слушайте с самого начала, как с нашим Добрым Джентльменом вышло.

Я на историческую достоверность уже не рассчитывал – старый прохвост небось на ходу выдумывал. Но как же красиво они сидели: старик – около портрета, оба освещены теплым светом камина, остальные – подавшись к нему, как дети. Если бы я однажды стал художником, я бы их нарисовал. Я не очень-то разбирался в искусстве, но мне пришло в голову: а вдруг никто из приличных живописцев еще не рисовал бедняков? Вдруг я стал бы знаменитостью? «Под этой памятной доской в Вестминстерском аббатстве покоится Джон Гленгалл, великий художник, открывший Великобритании красоту простого народа».

А старик между тем продолжал:

– Итак, все вы помните, как было дело. Мерлин подарил безутешной девушке три обломка зеленого мрамора, напоминающие формой листки клевера, чтобы она смогла вернуть к жизни возлюбленного. Камень жизни, камень разума и камень души, вот как их прозвали. Мерлин подобрал их на ирландской земле и вдохнул в них великую магию. Ну-ка, что было, когда он дал девушке первый камень? – Он сурово посмотрел на мальчика лет шести, сидевшего ближе всех.

– Ее жених ожил, – прошептал тот, смущенный таким вниманием, и крепче прижался к коленям матери. – Но был он как восставший мертвец и ее не узнал.

– Тогда Мерлин подобрал еще камешек и вернул тому красивому юноше душу, – прибавила бойкая девочка, хотя ее никто не спрашивал. – А потом третий камешек вернул ему разум. Камешки друг к другу притянулись, и получился трилистник.

– А после что было? – продолжал допытываться старик, который, судя по всему, решил использовать эту байку, чтобы проэкзаменовать юное поколение на знание легенд родной земли.

– А после Мерлин попросил девушку трилистник обратно отдать, – вдохновенно ответила девочка. – Чтоб он мог его обратно на камешки рассыпать и вернуть земле. Но она решила: зачем я такую ценную штуку отдавать буду? Оставлю, пригодится.

– Точно, – довольно кивнул старик. – Девушка была настоящая дочь Ирландии, хитрая и бережливая, и с такой диковинкой расстаться не пожелала. Тогда Мерлин рассердился и наложил на трилистник заклятие: кто хранит его, у того камни потихоньку забирают жизнь, разум и душу, каждый листок – свое. Про то, что с девушкой и ее любимым дальше было, есть другая сказка, но вы все помните: ничего хорошего. Когда тебе что-то доброе сделали, надо быть благодарным и не требовать большего, в том и мораль. Вот Мерлин их и наказал. А трилистник с тех пор стал священной реликвией нашего народа, потому что по-прежнему мог жизнь мертвому вернуть. Но и заклятие Мерлина никуда не исчезло. Поэтому танамор – так прозвали реликвию – хранила в особом святилище целая община праведных людей, чтобы разделить бремя заклятия на всех. С древних времен, затерявшись в бескрайней долине Глендалох, жили они своей маленькой деревней, и присоединиться к ним могли только самые чистые сердцем мечтатели, которые людям хотели служить. У праведников три камня тоже постепенно забирали жизнь, душу и разум, но медленнее, чем у обычных грешников. Зато, напитавшись за много лет их силами, танамор мог вернуть жизнь умершему.

Дети слушали разинув рты. Им в буквальном смысле мог бы влететь туда воробей. Да и я приник к щели между створок двери и слушал, не отрываясь, – бедный одинокий призрак, внимающий сказке из темноты.

– Те, кто верил в эту историю и хранил ее в своем сердце, теряя близких, отправлялись искать затерянную деревню, хотя путь к ней далек и очень труден. Но если кому и удавалось добраться до деревни, праведники не всегда соглашались воскресить умершего. Надо было выбирать с умом, кого вернуть. Если человек при жизни был не очень хороший, вот как возлюбленный хитрой ирландки, он мог вернуться еще хуже, чем был при жизни, и натворить много бед. Поэтому праведники чаще всего возвращали детей, у которых сердца еще чисты. Община хранила танамор столетиями, из поколения в поколение. Но сорок лет назад британцы в кровопролитной войне захватили наш остров. – Старик грустно покивал сам себе. – И одним из захватчиков был Добрый Джентльмен – уж не знаю его настоящего имени. Он сказал, что во время войны попал со своими товарищами в ту самую деревушку праведников, и праведники спасли одного из них, вернули ему жизнь. Он не объяснил, почему те согласились вернуть взрослого человека да еще солдата, да только так и было. Добрый Джентльмен и его товарищи глазам своим не поверили: мертвец ожил! И тогда они сделали то, за что когда-то была наказана ирландская девушка: решили оставить трилистник себе. Так пропала бесценная реликвия нашего народа. Джентльмен сказал, что ни о чем в жизни так не жалел, как о том, что сделал в той деревне. Потому он и помогал нам – чтобы вину искупить. Я спросил его, где же танамор теперь. Дома у него лежит, что ли? Я подловить его хотел, а он грустно так улыбнулся и сказал, а я запомнил: «Лежит, да не на виду: в моем доме полно тайников. Можно сказать, они на каждом шагу».