Андрей Яковлев - Незаменимый человек. По следам пропавшего директора

Виктор Алексеевич достал из своей папки листок и показал мне. На бумаге среди параллельных и перпендикулярных линий различались печатные буквы. Группы букв, разнесенные на небольшом расстоянии, составляли два слова. Они были нечёткими, но вполне читаемыми: « МАК ЛБИМИИ ».

– Видите?

– Вижу, – ответил я. – Шифровать слова – это у Ткачуков семейное.

– Что Вы имеете в виду?

– Так, ничего, просто мысли вслух. У меня складывается впечатление, что в этих двух словах есть пропущенные буквы.

– И что же?

– Написать « Б » у неё с трудом получилось. Полагаю, что некоторые буквы, особенно скруглённые, Ольге писать затруднительно, из-за отсутствия гибкости кистей рук, и она их пропускает. Методом подбора, подставив недостающие буквы, получим фразу из двух слов: « МАРК ЛЮБИМЫЙ ».

– Марк Сергеевич, потрясающе!

– Но это всего лишь гипотеза.

– Просто невероятно!

– Я благодарен Вам, Виктор Алексеевич, что Вы нашли способ общения с Олей.

– Если быть точным, мы вместе открыли этот способ.

– Главное, что Ольга нас слышит и понимает происходящее вокруг.

– Что ж, раз мы разобрались в её «манускриптах», давайте продолжим наш эксперимент. Я опять покину палату, а Вы пообщайтесь на темы, которые Ольгу могут заинтересовать. А после разговора, попросим её что-нибудь изобразить на листе бумаги. Идёт?

– Идёт.

Доктор вышел, а я остался с Ольгой наедине.

– Ну, привет, милая! – сказал я, приблизившись к ней.

Потом опустился на колени и обнял девушку. Я пытался смотреть ей в глаза, но Ольга немигающим взглядом уставилась в одну точку. Её сердце билось отчётливо громко.

– В прошлый раз не сказал тебе, что нашёл ключ для расшифровки записей твоего отца, – продолжал я. – Имя Алсу тебе не о чём не говорит?

Девушка пошевелила пальцами правой руки.

– В общем, как я понял, Алсу – хорошая знакомая Евгения Ткачука. В своём послании твой отец признался, что имел с ней отношения, в результате которых у них родился сын. Выходит, у тебя есть младший брат и зовут его Илья.

– М-м, – донеслось от Ольги.

– Ну, давай, скажи что-нибудь! Попробуй.

Кисть руки девушки сжалась в кулак.

– М-м, – уже громче повторила она.

– Оля, ты опять напряжена. Расслабься, прошу тебя.

Я поцеловал её в лоб, и рука вновь разжалась.

– Вот так, молодец, – улыбнулся я. – Обещаю в ближайшее время разобраться в этой истории и разыскать Алсу.

Я погладил Ольгу по остриженным волосам, потом продолжил:

– Знаешь, мне не хватает твоих уникальных способностей. Сейчас как раз тот самый случай. И вот почему. Ко мне на работу приходила Наталья Грачёва из Следственного комитета. Ты ведь помнишь её?.. В общем, она продолжает заниматься делом о пропаже Синицына. Так вот, следователь задала мне странный вопрос, могу ли я допустить, что Денис Валерьевич сейчас жив. Представляешь? Я всегда был уверен, что подельники убили его.

– М-м.

– Или вот, совсем недавно, решив помочь Грачёвой, был втянут в ещё одно расследование. В нашем городе в общежитии на улице Ангарская убили Елену Коневу. Есть предположение, что обнаруженное на месте тело, вовсе не Конева, а некая другая похожая на неё женщина. Ниточка расследования ведёт в город Дорогобуж, там проживает некий Гриша Стехин, которому судьба Коневой была не безразлична. Но неожиданно сожитель убитой, фамилия которого Мельниченко, взял вину на себя. И всё! Расследование сейчас закроют, не установив истины. Лично мне интересно узнать, кто в действительности убитая гражданка. Если бы ты могла говорить, это дело мы бы в два счёта раскрыли. Ведь разгадку убийства можно найти в мире призраков, но без тебя мне туда не проникнуть.

– М-м, – сказала Ольга.

– Извини, я не понимаю тебя.

– М-м, – повторила она.

Левая рука девушки сжала поручень кресла, а правой она стала делать медленные движения.

– Ну, что там у Вас? – спросил Темников, возвратившись в палату. – О, я смотрю, активно общаетесь. Молодцы!

– Стараемся.

– Самое время предложить Ольге что-нибудь изобразить, а мы посмотрим.

Доктор достал из тумбочки карандаш и планшетку с закреплённым листом писчей бумаги. Кресло придвинул ближе к столу. Правую руку Ольги аккуратно приподнял, и вложил карандаш между пальцев, потом возвратил эту руку на поверхность стола, на котором лежала планшетка.

– Видите, Марк Сергеевич, Ольга сама сжала карандаш?

– Да, вижу.

– Теперь наблюдаем.

Действительно, работа «закипела». Девушка водила линии, не отрывая карандаш от листа, они были прямые, продольные и зигзагообразные. Сначала появилась строка из плохо читаемых букв. Через минуту-другую, на листе стал вырисовываться набросок, напоминающий лицо человека. Линии в большинстве своём были прямыми, с минимумом округлений, поэтому глаза, нос и губы получались схематичными.

– О, как интересно, – прошептал доктор, не веря собственным глазам. – Она пытается рисовать! Невероятно! Этот рисунок больше напоминает карикатуру, тем не менее, он из её подсознания. Кто бы мог подумать!

Неожиданно у меня зазвонил мобильный телефон. При этом, как мне показалось, Ольга вздрогнула. Грифель карандаша надломился, портрет дорисован не был. Процесс пришлось остановить.

– Прошу прощения, – извинился я.

– Марк Сергеевич, ну как же так?! – возмутился Темников. – Надо было отключить телефон! Телефонные звонки её пугают.

– Да, конечно,… Простите, можно я выйду, мне по работе звонят.

– Ну, выйдите.

Я быстро вышел в коридор. Звонила секретарь:

– Марк Сергеевич!..

– Да, Марина, говорите.

– Тут к Вам разработчик подъехал, хотел переговорить. Во сколько Вы будете?

– В течение часа должен приехать в офис, попросите его дождаться меня. Чай, кофе предложите…

– Хорошо.

Положив телефон в карман, вернулся в палату.

– Похоже, вдохновение нашу Олю покинуло, – констатировал доктор. – Надо дать ей отдохнуть. Прощайтесь, на сегодня закончим.

Я подошёл к Ольге и поцеловал её:

– Прости, Солнышко, этот звонок телефона был некстати. Но мы обязательно продолжим. Не скучай, скоро вернусь.

Девушка не реагировала.

– Пойдёмте, Марк Сергеевич, пойдёмте, – торопил врач, и нажал кнопку вызова медсестры.

После прихода сиделки, мы покинули палату.

– Марк Сергеевич, с Вашей стороны это была непростительная ошибка! – распекал меня доктор. – Сеанс должен проводиться в полной тишине, без посторонних звуков, тем более у Вас такой резкий сигнал. Видели, как Ольга испугалась?

– Видел. Виноват, обещаю, больше не повторится. Обычно я выключаю, а тут «закрутился» и забыл. По работе меня «задёргали».

– Всё с Вами понятно.

– Виктор Алексеевич, хотел заранее Вас предупредить: мне предстоит уехать на несколько дней по делам фирмы. Командировка в Москву. Кроме меня некому.