Руслан Тенишев - Демон из Стеклянной Башни

Включив свет и пройдя за свой стол, Николас извлек из ящика стола свои собственные распечатки из полицейского архива и положил их на стол рядом документами из городского архива, а сам уселся на стул. Некоторое время он просидел в тишине, слушая свое собственное дыхание. Затем, включил компьютер, взял ручку и принялся сводить данные из всех документов.

Неожиданно для себя, Йенс увлекся своим занятием. Это было как решение ребуса. Сначала надо было вычеркнуть из полицейского списка всех горожан, которых на момент предполагаемого совершения преступления не было в Вурджвилле. В начале выполнения своего поручения, Николас не додумался обработать это в автоматическом режиме. Теперь же на это просто не было ни времени, ни сил. Проще было проанализировать информацию на бумаге и вычеркнуть лишнее. Затем, рассортировать все оставшиеся данные в каком-нибудь порядке. Уставший от чрезмерного напряжения мозг Йенса только и смог выдать один единственный метод классификации данных – сначала распределить всех подозреваемых по профессиям, а затем – каждую профессию в алфавитном порядке. И весь этот список надо было перенести в машинописный вид.

Именно так и поступил младший инспектор. Наконец, после отчаянной и кропотливой работы, на столе Йенса лежали несколько листков машинописной бумаги. На них были напечатаны все данные о жителях Вурджвилля и гостях города, имеющих медицинское и около медицинское образование, которые в предполагаемый момент совершения преступления находились в городе и могли бы совершить данное преступление или быть причастными к его совершению. Список содержал около двухсот пятидесяти имен и фамилий со всей сопутствующей им информацией.

Почти половина списка содержала сведения о людях, имевших прямое отношение к медицине – это были либо действующие медицинские работники, либо получившие классическое медицинское образование. Причем, Николас не стал делить их по конкретным профессиям (были здесь и патологоанатомы, и стоматологи, и сотрудники младшего медицинского персонала больниц и клиник). Вторым по объему в списке, содержащем сведения о подозреваемых, были люди, имевшие около медицинское образование, такое как психологическое, гипнотизерское, ветеринарное, фармацевтическое и так далее. Чуть меньшую часть занимали люди, не имевшие прямого медицинского образования, но по долгу службы связанные с проведением опытов над живыми организмами. Это были генные инженеры, кибер-инженеры, а также различные диагностеры – люди, работающие со всевозможными и очень сложными диагностическими приборами, поэтому имеющими весьма добротное представление об анатомии человека. И наконец, заключительную часть списка занимали люди, имеющие медико-химическое образование, по причине того, что все они проходили практику в моргах и крематориях, знакомясь на опыте с анатомическим строением человека. По возрасту подозреваемых разброс был колоссальным – от двадцатилетних до глубоких стариков (некоторым было больше девяноста лет). По гендерному признаку список делился почти поровну, хотя мужчин было все же немного больше, чем женщин (здесь свою роль сыграли био- и генные инженеры, а также робототехники, куда более охотно шли именно мужчины). Да и по месту проживанию подозреваемых список был весьма обширен – в основном, это были жители Вурджвилля, но были и иногородние. От западного тихоокеанского побережья до Нью-Йорка и Флориды. Было даже три иностранца (по одному из Великобритании, Франции и Японии). В общем, было над чем поработать.

Николас, изможденный и обессиленный проведенной титанической работой, тем не менее, радостно, хотя и устало выдохнул, когда перевел получившийся список в машинописный вид, нажал кнопку «ПЕЧАТЬ» на своем компьютере и услышал журчание принтера и шелест распечатываемой бумаги. На этот раз листков оказалось больше, чем после распечатки данных из полицейского архива. Инспектор еще раз бегло пробежал глазами по горячим листкам из своего списка, довольно хмыкнул, скрепил бумаги стэплером и убрал получившуюся брошюрку в ящик стола, куда отправил и остальные распечатки, используемые им в качестве исходных черновиков.

За время работы Николас отвлекался трижды: когда в кабинет инспекторов приходили Редлифф (два раза) и один раз прибегал Ван Гистон, в тот самый момент, когда сам Йенс уже дописывал свой список. Рубен был взмылен и чем-то весьма взбудоражен. Николас принялся было, по своему обыкновению, выяснять причину такого его поведения и упрашивать взять его с собой, чтобы помочь и «заняться настоящим делом, а не пустым перебиранием и перекладыванием бумаги с места на место», но получил от ворот поворот. Да и вообще, Рубен не был расположен к пустому сотрясанию воздуха. Йенс вскоре это понял, уловил шестым чувством, и, сильно обидевшись на напарника, вновь вернулся к своим делам.

Дика он ни о чем не спрашивал. Просто перекинулся с ним парой ничего не значащих фраз, спросил как у того дела, много ли он накопал, снова пожаловался на свою долю, высказал свои сомнения по поводу нужности выполняемого им поручения. Но, так ничего не разузнав у Редлиффа относительно его успехов, Йенс снова продолжил работу по составлению списка «подозреваемых лиц с медицинским образованием» – именно так младший инспектор обозвал свое детище.

После распечатывания списка, Йенс еще недолго просидел в участке, бесцельно и бездумно тыча пальцами в клавиатуру компьютера. Его одолевала смертельная усталость. По всему телу инспектор ощущал свинцовую тяжесть, особенно в конечностях, его мучила невыносимая головная боль, временами вызывавшая приступы головокружения и даже тошноты. Ждать комиссара не имело никакого смысла. Даже если тот и придет, у Йенса просто нет физических сил, чтобы как следует доложить всю собранную им информацию и мало-мальски изложить картину происходящего, а в электронной почте всего не учтешь. Поэтому он решил заняться этим завтра с утра. Николас был просто убежден, что следующая «летучка» по расследованию исчезновения трупа Милтона будет именно завтра утром. И уж там он, хорошенечко отдохнув и набравшись сил, сможет выложить все, что накопал за сегодня, всю эту невыносимую и никому не нужную муть про медиков-убийц по порядку, буквально по полочкам. Тогда-то и станет понятно всем, что эта информация и яйца выеденного не стоит, что весь вечер, проведенный им в городском архиве, можно просто слить в канализацию. Но все это будет завтра. Сегодня же Йенс решился-таки, вяло собрав вещи и также с ленцой одевшись, покинуть стены родного участка. На прощание он перекинулся парой слов с дежурившим сегодня сержантом Хейлом, высоким темнокожим хмурым полицейским средних лет с необычайно волевым лицом и сплошной линией бровей, восседавшим за стальным бронестеклом. В отличие от своего напарника, лейтенанта Харриса, Хейл никогда не отличался особым чувством юмора и почти всегда болезненно воспринимал шутки в отношении себя. Поэтому даже сам Харрис не спешил подтрунивать над своим сменщиком, попросту опасаясь за собственное здоровье. Да и у Йенса сегодня не было никакого желания шутить, просто ему хотелось поделиться хоть с кем-нибудь, кто имеет отношение к полицейской службе, всей палитрой своих чувств и эмоций.