Андрей Бондаренко - АнтиМетро, Джек Потрошитель

Заработал музыкальный центр, установленный на низенькой тумбе. Мужской хриплый голос — под мелодичный гитарный перезвон — негромко запел:

— Очередная ерунда. Какие ещё трамваи? — возмутилась Татьяна. — На улицах Ист-Энда, по крайней мере, их не наблюдается. Сплошные двухэтажные автобусы.

— Это, амазонка, наверное, такой тонкий английский юмор, — предположил Артём. — Не обращай внимания…. Ты сиди здесь, карауль место. А я подойду к барной стойке и сделаю заказ.

Вернувшись минут через пять-шесть, он выставил с широкого подноса на столешницу два пузатых кувшина, высокие бокалы, несколько тарелок-блюдечек и пояснил:

— В этом кувшине — местное пиво, в этом — апельсиновый сок для беременных и благовоспитанных дам. А, вот, с закусками выбор здесь откровенно небогат. Тебе — к апельсиновому соку — я взял «витаминный салат». Только не знаю, из каких ингредиентов он приготовлен — по причине толстого слоя обезжиренного йогурта. Себе же — к пиву — солёные крендельки. Ещё имеется и тарелка с подозрительно-белёсыми сосисками. А примерно через полчаса обещали принести по говяжьему стеку с жареной картошкой.

Вскоре Татьяна, состроив недовольную гримаску, сообщила:

— Хвалёный «витаминный салат» состоит из долек кислых яблок, апельсинов, квашеной капусты и тёртой редьки. А сосиски, оказывается, маринованные. Да, у каждой национальной кухни — свои характерные особенности и отличия…. Кстати, Тёма, а как поживает свежая мысль, неожиданно посетившая твою умную голову в Музее детства? Переварил уже?

— Практически, — с удовольствием приложившись губами к краю бокалу, ответил Артём. — Пиво вполне приличное, даже лёгкая пикантная горчинка явственно ощущается…. Свежая мысль, говоришь? Видишь ли, я в своей жизни прочёл достаточное количество разноплановых детективных романов. Чем хороший детективный текст отличается от плохого?

— Да, чем отличается?

— В третьеразрядном детективе очень быстро становится понятным, кто является убийцей. В по-настоящему же хорошем детективном романе до самого конца остаётся интрига. Мол, а кто же — в конце-то концов — является истинным преступником? И, как правило, кровожадным злодеем оказывается самый симпатичный персонаж, которого уважаемый читатель подозревал меньше всего. Или же — не подозревал вовсе…. Понимаешь всю глубину изложенных рассуждений-доводов?

— Не-а, — честно призналась Таня. — Поясни, если не трудно…

— Пожалуйста, любовь моя хрустальная…. Наименее вероятно — по логике вещей — что новоявленным «Джеком» является уважаемый мистер Фрэнк Уилшер, директор Музея детства. Ну, как же…. Во-первых, он добрый, благородный и сердечный, даже регулярно кормит голодных голубей и милых белочек. Во-вторых, очень непосредственный и честный. Даже — по утверждению инспектора Ватсона — совершенно не умеет держать язык за зубами, то есть, хранить как чужие, так и собственные секреты. В-третьих, он уже старенький и заметно хромает. Значит, ему достаточно трудно передвигаться по запутанным подземным туннелям лондонского метрополитена. В-четвёртых, и это главное, совершённые преступления способствуют значительному оттоку посетителей из Музея детства, что может привести к урезанию финансирования данного объекта на следующий год…. Я всё верно излагаю?

— Пожалуй.

— Следовательно, если следовать безупречной и стройной логике зарубежных и отечественных писателей, работающих в жанре классического детектива, именно мистер Фрэнк Уилшер и должен являться — по крайней мере, для нас с тобой — подозреваемым за номером один. Будешь возражать?

— Не буду, — кротко улыбнулась Татьяна. — Возражать обожаемому мужу — последнее и неблагодарное дело, могущее привести к внеочередной ссоре. А оно мне надо? Правильно, не надо. Беременным женщинам полезны сугубо положительные и позитивные эмоции…. Кроме того, твоя версия, любимый подполковник, не лишена определённой элегантности. Представляешь, если в чёрной трости добросердечного директора Музея детства спрятан остро-наточенный штык-нож? То есть, искусно вделан в её съёмную рукоять? Надо будет, не откладывая на потом, навести подробные справки о личности седобородого мистера Уилшера. Основные вехи жизненного пути, семейное положение, моральный облик, возможные связи с криминальным миров, увлечения и хобби, не посещал ли он в молодости психиатрических клиник.… И соответствующий запрос направлю в Контору. Да и Хантер пусть — через черноволосую и сексапильную Линду Камбарову — провентилирует этот животрепещущий вопрос…

— Остановись, безупречная амазонка, — попросил Артём. — Наш фигурант приближается.

Мистер Уилшер, тяжело отдуваясь, опустился на стул и, приветливо улыбнувшись, пожелал:

— Приятного вам аппетита, молодые люди! Кстати, а как вы узнали, что я предпочитаю столик именно под номером три? Впрочем, глупый и наивный вопрос. Вы же — профессионалы своего дела…. Чарльз! — вскинул вверх правую руку. — Мне — как и всегда…. Что скажете по поводу сегодняшней погоды? Дождик усиливается. Я даже промок слегка. Неудобно, знаете ли, шагать, сжимая в одной ладони трость, а в другой — ручку зонтика. Особенно, если дует бодрый ветерок…

«Особенно, если трость утяжелена спрятанным в ней клинком», — ехидно хмыкнул внутренний голос. — «А дядечка-то — избыточно-разговорчивый. Будет болтать обо всём подряд, не давая даже словечка вставить…».

Общаться с мистером Уилшером, действительно, было непросто. Он — с места в карьер — оседлал любимого конька и принялся увлечённо рассказывать о вверенном ему музейном заведении. Исторические даты, известные люди, самые знаменитые экспонаты, текущие проблемы, требующие принятия оперативных и выверенных решений…

«Только время теряем зазря», — затосковал внутренний голос, никогда не отличавшийся долготерпением. — «Впрочем, пиво — просто великолепное. Надо будет, братец, обязательно повторить…».

Наконец, к столику подошли два официанта с подносами в руках. Один выставил перед мистером Уилшером литровую кружку пива и овальное блюдце с длинными сырными палочками, покрытыми крохотными кристалликами соли. А второй водрузил перед Артёмом и Таней тарелки, заполненные…э-э-э…

— Что это такое? — нахмурилась Таня. — Неаппетитный тёмный брусок, напоминающий подошву старого армейского ботинка, является говяжьим стеком? Да, похоже, что местный повар никогда не бывал в благословенной Аргентине. Там такое «гэ» даже голодные нищие есть не будут, опасаясь, что их стошнит…. А рядом с бруском, получается, жареная картошка? Извините, но здесь больше моркови, нарезанной «соломкой»…