Юрий Кемист - Три выбора

Знакомиться нам с присланным за мной встречающим было не нужно. Я хорошо помнил его колоритное имя: Савелий Ильич. Он тоже, вероятно, узнал меня – я это определил по его чуть испуганному взгляду. Но он почему-то решил «не вспоминать» нашей встречи в Магнитограде. Я поддержал его игру.

– Савелий Ильич, – представился он, – а вы – Георгий Евгеньевич?

Я молча кивнул. Савелий Ильич сразу «взял быка за рога» и, пока водитель устраивал мои вещи в багажнике, у нас состоялся такой диалог:

– Сан Саныч велел встретить вас в соответствии с нашими традициями. А это значит – никаких гостиниц. Едем сразу к нам и выбирайте себе апартаменты по душе – все четыре номера нашего «гостевого этажа» сейчас свободны. Сауна уже горячая – хорошо попариться с дорожки! А к обеду (он сегодня поздний – в 5 часов) подъедет и сам Сан Саныч. Вы в биллиард играете? Там и поговорите.

Это неожиданное предложение решало мои проблемы, которые я сам себе устроил в «Домопапове». Хотя я и не люблю такого «плотного» гостеприимства, но на этот раз отказываться не стал и, поблагодарив, принял его, тем не менее, как должное.

Толстяк, однако, ещё не закончил изложения приготовленной мне программы:

– После работы, часов в 8 – ужин. А потом – массаж и отдых. Вы каких массажисток предпочитаете – наших или экзотику: негритяночек, китаяночек?..

Ну и денек! С утра – грабеж в аэропорту, вечером – бардак в гостинице!.. Нет, хватит с меня!

– Спасибо, Савелий Ильич, но массажному искусству я предпочитаю технику медитации. А она предполагает уединение. Так что пусть Сан Саныч не беспокоится – после ужина я предпочту объятия Морфея.

Толстячок ухмыльнулся:

– Как знаете! У нас не предлагают дважды, но и не просят повторить – все понимают сразу и с первого слова.

– Спасибо, учту это в ходе переговоров с Сан Санычем, – ответил я и машина тронулась с места…

Перед въездными воротами на территорию «Полуоксида» стояли два крепких охранника и скучающе просматривали узкую улочку, по которой мы и подъехали. Именно эта «ленивость» и «равнодушие» и свидетельствовали об их профессионализме.

Они, разумеется, не стали досматривать нашу машину – «своих» здесь хорошо знают «в лицо». Только вежливо поздоровались с Савелием Ильичом и быстренько открыли шлагбаум.

Мы подъехали к желтому двухэтажному особняку, на углах которого были установлены мощные камеры наружного видеонаблюдения. На окнах – витееватые кованные решетки. Около небольшой лужицы сражались за кусочек хлебной корочки два разноцветных воробья – они принимали «боевые стойки», раскрывали свои столь яркие и богатые по рисунку и окраске крылышки, что казалось – идет «брачный танец». Но это была борьба не за наслаждение соитием, а буквально за кусок хлеба. «Золотая клетка», – почему-то подумалось мне, и я вышел из машины.

Глава 7

До обеда я читал пакет документов, которые мне передал Ефим Семенович месяца три тому назад «для изучения». Об этих документах он явно забыл. Есть такая категория бумаг – «с глаз долой – из сердца вон». Они касались патентного законодательства, а попали к нам после визита одной старой знакомой и Ефима Семеновича и Самуила Лазаревича еще по работе в ЦИАПе.

И вот тут-то, в мягком и покойном кресле, после кошмара отлета и болезненного самокопания в самолете, на меня нашла легкая дрема.

Мне показалось, что в комнату кто-то вошел. Ощущение подтвердилось, когда вошедший у меня за спиной вежливо кашлянул. Я обернулся.

Передо мной стоял сам Сан Саныч. Узнал я его потому, что когда готовился к командировке, то просмотрел в Интернете сайт «Полуоксида». Да и кто в этой золотой клетке мог вот так «запросто» войти ко мне в номер, кроме самого хозяина?

С первого взгляда Сан Саныч напоминал известного в свое время киноактера Юрия Пузырева – круглолицый, мягкий, интеллигентный. Он был в белой рубашке с короткими рукавами и ладно сидящих серых брюках. Весь его вид свидетельствовал, что перед вами человек умственного труда, но не высокого полета. Какой-нибудь бухгалтер или преподаватель техникума. И только где-то в глубине его внимательных глаз можно было обнаружить блеск холодной стали.

– Не потревожил? – спросил Сан Саныч. – Приветствую вас, дорогой! Я вот вернулся немножко пораньше и решил сразу зайти к вам – вы ведь ради этой встречи и приехали ко мне, так что оттягивать ее было бы с моей стороны невежливо… Отдохнули с дороги?

– Спасибо, Александр Александрович, вполне отдохнул…

– Можете не напрягать голосовые связки – меня все зовут просто Сан Саныч…

Он улыбнулся и добавил:

– От уборщицы до губернатора… Позвольте? – он кивнул на кресло.

– Конечно, присаживайтесь, Сан Саныч!

Он сел в кресло напротив и заговорил в той же манере «мягкой домашности», но почти сразу перешел к главной сути переговоров:

– А я вас именно таким и представлял – у Савелия Ильича отличная память и хороший слог. Он описал вас мне и я теперь вижу, насколько точно. Вы ведь встречались с ним в Магнитограде и перехватили у него контракт на поставку фарта буквально в последний момент.

Последнюю фразу он произнес без тени вопросительной интонации, просто констатируя реальный факт.

Я понял, что внешняя мягкость Сан Саныча прекрасно сочетается у него с внутренней упругостью и деловой прямотой. Разговор сразу вошел в фазу борьбы и следовало реагировать на выпад:

– Ну, Сан Саныч, бизнес – это та же охота. Кто первый выстрелил – тот и уносит зайца. Если, конечно, не промахнется!

Сан Саныч снова улыбнулся и сказал:

– Или как сбор грибов: пораньше встал – полней лукошко! Да я не в обиде на вас, Ильич ведь «не успел» не потому, что плохо бегает, а потому, что в этот раз фортуна играла на вашей стороне… Да и, честно говоря, не мог Ильич вас победить – нет у меня сегодня лишних денег. Мне фарт нужен был в Магнитограде в кредит. А вы – деньги им живые обещали.

Он помолчал, и, считая вступление законченным, прямо спросил: