Олег Генералов - Копатели. Энергия Завета

Именно в одной из таких кабинок и сидел понурый Макс, наблюдая, как два его партнера-дистрибутора поглощают огромными глотками холодное немецкое пиво. Это зрелище было настолько захватывающим, что у него невольно сжимались зубы, и рот, под воздействием импульсов не до конца оправившегося мозга, делал судорожные глотательные движения.

Проснувшись в четыре часа дня, Макс обнаружил свое состояние как вполне удовлетворительное. Однако чувство вины и угрызений совести, присущее каждому, находящемуся в похмельной болезни, не отпускало его ни на секунду. Валентина уже ушла. В доме царил идеальный порядок, его костюм висел на вешалке на спинке стула, рубашка была поглажена, ему не стоило большого труда умыться, щедро опрыскаться любим одеколоном, одеться и погрузиться в машину, чтобы выдвинуться на встречу, которую он не мог пропустить.

Наконец, официант принес холодный квас и Маршалин смог немного поправить свое невеселое состояние. Квас в «Сударе» был настоящий, хлебный, с небольшим количеством градусов. По опыту Макс знал, что две кружки этого кваса при достойной закуске гаишными приборами не определяются (чего нельзя сказать о трех порциях этого напитка). Слушая рассказы партнера о грандиозных планах по развитию совместного бизнеса, он вяло размышлял, всандалить ли еще одну кружку волшебного напитка прямо сейчас, для окончательного излечения и поднятия собственного настроения, или оставить эту радость на потом, чтобы растянуть это, пусть и ограниченное в объеме, удовольствие.

В конце концов, решение было принято, официант отправился за очередной порцией лечебного напитка. В ожидании Макс смотрел на Кутузовский проспект, летевший, как ни странно для этого времени, в сторону области. Дистрибуторы от оптимистичных рассказов о потенциале развития перешли к гораздо менее интересным для Маршалина темам – компенсациям за распродажу залежавшихся складов. Макс полностью передал инициативу шефу, ибо такие масштабные финансовые траты были исключительно в его ведении. Макс в пол-уха следил за нитью разговора, ковыряя вилкой куски потрясающей селедки с маринованным лучком. Селедка здесь была необыкновенная. В меру солёная, в меру острая, немножко сладковатая.

Рев спортивного глушителя раздался со стороны проспекта и Макс поднял глаза. С обочины проспекта стартовал с оглушительным ревом синий «Эволюшн», а на самой обочине – Макс не мог поверить своим глазам – стояла красная Мазда с поднятым капотом.

Времени на долгое прощание не было. Буркнув что-то типа «Извините, я на минутку» и схватив со стола свой телефон, Макс бросился к выходу. Там он столкнулся с официантом, картинно несшим большой серебряный поднос с возвышавшейся на нем запотевшей кружкой кваса. Официант еще не приземлился на свою пятую точку, кружка еще не разлетелась на сотню блестящих осколков, долетев до пола, а квасная пена еще не залила треть площадки перед входом в ресторан, когда Макс уже впрыгивал в машину и заводил двигатель. Мазда уже включила вежливый сигнал поворота, обозначавший начало движения, когда черный Паджеро перелетел через разделительный газон, выдирая мудовыми колесами комья земли с газонной травой и, перепрыгнув через высокий бордюр, вывалился на проспект, перекрыв ей дорогу. Подъехавший сзади троллейбус перекрыл Мазде пути отступления. Это была ловушка. Макс выключил двигатель, вышел из машины и заблокировал двери. Из тонированного салона красной машинки на него смотрели большие испуганные глаза вчерашней девицы.

– Что же вы так гоняете? Посмотрите, как вы испортили газон. Нельзя так наплевательски относиться к чужому труду, пусть даже это труд жителей азиатских республик.

Первоначальный испуг прошел, и теперь она смотрела на Макса с интересом и даже, казалось, с насмешкой. Оглядевшись и убедившись, видимо, что сотрудников милиции рядом не наблюдается, девица спокойно вышла из машины и поставила ее на сигнализацию, демонстративно нажав на брелок – как бы намекая Максу, каким раззявой он вчера выступил. Троллейбус, возмущенно подудев, все-таки смог объехать Мазду, и сейчас путь к отступлению у девицы был свободен. Однако она не собиралась скрываться бегством. Расслаблено оперевшись на водительскую дверь, девица выжидающе смотрела на Макса.

– Хотелось поскорее с вами познакомиться, – гнев Макса также сменился любопытством. Слишком вызывающе она себя вела. «Интересный персонаж», – мелькнула мысль.

– Познакомиться? Разве я похожа на девушку, которая знакомится на дороге?

– Да как вы могли подумать! Я лишь надеялся, что небольшое вчерашнее приключение будет поводом хотя бы обменяться телефонами.

– Что же вы так быстро уехали? Я даже не успела толком вас поблагодарить.

– Поблагодарить? Знаете, мадемуазель, мне вашей благодарности вчера хватило по горло.

– Ах, вот как? Что же тогда понесло вас сегодня взрывать своими ужасными колесами этот несчастный газон?

– Решил повторить попытку. На этот раз я уже готов к различным проявлениям вашей благодарности. – Макс демонстративно пиликнул сигнализацией.

– И что же, вы планируете знакомиться прямо здесь, посередине Кутузовского проспекта?

– Чем не угодил вам Кутузовский проспект? Боитесь, что сейчас вернется очередной терпила, который погнался за вашим подельником?

– Фу, как грубо! Терпила, подельник. Где вы слов таких набрались?

– С такими учителями не мудрено.

– Да бросьте вы. Нечего вам мне предъявить. А если мы еще немного тут постоим, нас примут ребята из ФСО, расчищающие путь высокопоставленным кортежам.

– Согласен, не самое лучшее место. Однако я все же настоятельно хотел бы продолжить наше общение.

– Зачем?

– Девушка вы больно интересная. Ни разу не встречал таких.

– Каких таких?

– Ну, таких… – Макс замялся. – Красивых и дерзких.

– Да уж. С комплиментами у нас пока не очень, – девица усмехнулась. – Ну что же. Я разрешаю вам пригласить меня в ресторан.

– Оп-па! – Макс опешил. – Серьезный подход. Какую кухню предпочитает мадмуазель сегодня вечером?

– Сегодня вечером – мексиканскую.

– Ну что же… – Маршалин задумался. – Я знаю один небольшой, но очень уютный ресторанчик на Тверской. Называется «Ла Кантина». Готов вас сопроводить.

– Сопроводить? – девица усмехнулась и распахнула дверь Мазды. – Ну что же, попробуйте… Если получится.

Мазда взревела двигателем и резко стартанула вперед. Макс еле успел отскочить в сторону.

«А тачка-то непростая! – подумал Маршалин, запрыгивая в Паджеро. – Как, впрочем, и хозяйка. Чёрт, так и не успел спросить, как же ее зовут»