Марк Ходдер - Экспедиция в Лунные Горы

— Сейчас! — крикнула графиня.

Зазубренная синяя молния выстрелила из висящей над ними машины, ударила в бэббидж Спика и прыгнула в голову Бёртона. Королевский агент закричал и задергался, все его нервы охватил огонь.

— Кришнамёрти! — протрубил Брюнель.

Командир Летного взвода прижал дуло пистолета к голове лошади и нажал на курок. Животное свалилось на пол.

Бёртон забился в судорогах и начал терять сознание.

— Не работает! — крикнул Кришнамёрти. — Выключай электричество! Ты убиваешь их.

— Нет! — прокричала графиня. Она раскинула руки. Кровь хлынула из ее глаз и побежала по щекам. — Я! Я жертва!

— Графиня! — завопил Кришнамёрти.

Хиромантка рухнула на пол.

Ослепляющая белая вспышка.

Сэр Ричард Фрэнсис Бёртон помнил свою юность и первую самостоятельную поездку в Лондон. Он уже бывал в нем — в восемь лет, когда учился в Ричмонде — но сейчас ему было уже девятнадцать, он приехал из Италии поступать в оксфордский Тринити-колледж, был полон грандиозными идеями и безгранично верил в себя.

Воспоминания часто навевались на него запахами. Вот и сейчас ноздри заполнили вонь сажи, гниение Темзы, затхлый душок невстиранной одежды и немытых тел, прятавшиеся за резким и острым запахом травы.

Травы?

Он открыл глаза. Он лежал вниз лицом на длинной лужайке. Из находившейся рядом рощи вынырнул человек, и, не замечая Бёртона, прошел мимо него, вниз по склону. Исследовать услышал, как он бормочет сам себе:

— Мужайся, Эдвард. Держись, не раскисай. Не давай этому миру ошеломить тебя. Это не сон и не иллюзия, не теряй сосредоточенности, выполняй свою работу и возвращайся к костюму!

Бисмалла! Это Эдвард Оксфорд!

Он опоздал. Он не думал, что потеряет сознание. Он собирался застрелить пришельца из будущего и быстро смыться. Что теперь?

Бёртон заставил себя встать на колени и едва не закричал, когда сломанные ребра соприкоснулись. Он подхватил винтовку, сумку и футляр — все они лежали на траве рядом с ним — и пополз в заросли. Найдя подходящее место, он лег на живот и — скрипя зубами от боли — полз вперед, пока не скрылся за кустом.

Тик, тик, тик.

Он чувствовал, как кончается завод в бэббидже Джона Спика. Каким-то образом пыль черного алмаза осталась связана с ним, несмотря на разделявшие их десятилетия.

Опираясь на локти, он поднял винтовку и посмотрел на надпись, выгравированную на стволе.

1918!

Его посылали на пятьдесят пять лет вперед, а сейчас он прыгнул на двадцать четыре года назад.

Он тряхнул головой, пытаясь избавиться от странного чувства, затаившегося где-то на краю сознания: ощущения, что у него две отдельные личности. Но, конечно, сейчас 10 июня 1840 года, и он действительно раздвоился: в это время более молодой Ричард Бёртон путешествует по Европе.

Если бы самоуверенный и заносчивый юнец знал, что приготовила для него жизнь!

— Слава богу, время изменило меня, — прошептал Бёртон.

Он посмотрел через телескопический прицел винтовки.

— Могу ли я ответить услугой за услугу, вот в чем вопрос?

Лесистая область, в которой он прятался, покрывала кромку уступа низкого холма, нависшего над парком. По сторонам дороги, проходившей у подножия холма, собрался народ. Джентльмены щеголяли в легких пальто и цилиндрах, с тросточками. Дамы, в изящных шляпках и перчатках, держали в руках солнечные зонтики. Все ждали королеву Викторию, которая должна была проехать в карете. Бёртон проверил их, переводя перекрестье прицела с одного на другого. Кто из них человек, которого он видел мгновение назад? И где его предок, безумный восемнадцатилетний подросток, с двумя кремниевыми пистолетами под сюртуком?

— Черт побери! — тихо простонал Бёртон. Его руки тряслись.

Он обдумал свои возможности. Он знал, что убийца собирается дважды выстрелить в королеву. Первый раз он промажет. Второй тоже, в первоначальной истории, но Эдвард Оксфорд собирается удержать своего предка, и, в ходе борьбы, ненароком сделает так, что пуля попадет Виктории в голову.

Если Бёртон убьет Оксфорда слишком быстро, толпа начнет охотиться за убийцей, и в неизбежной суматохе убийца может оказаться более точен. Так что он должен дождаться первого выстрела. И если он сможет застрелить Оксфорда во время паники, человек из будущего умрет, не успев изменить историю, а убийцей, безусловно, сочтут его предка.

Королевский агент осторожно подвигался, стараясь не потревожить куст, нависший над ним.

Он заметил в толпе знакомое лицо. Ну конечно, Генри де ла Пое Бересфорд, «Безумный Маркиз», основатель движения либертинов.

— С тобой я разберусь потом, — прошептал исследователь, — через двадцать один год.

Раздались приветственные крики. Слева, из ворот Букингемского Дворца, появилась карета королевы Виктории, запряженная четверкой лошадей.

Двое верховых — королевские гвардейцы — скакали перед каретой, которой правил форейтор. Еще двое ехали сзади. Вся процессия уже приблизилась к подножию холма.

Тик, тик, тик.

— Давай, — прошептал Бёртон. — Где же ты?

Человек в цилиндре, синем сюртуке и белых бриджах переступил через низкую изгородь. Идя рядом с медленно едущей каретой, он вынул из сюртука кремниевый пистолет, направил на королеву и нажал на курок.

Гром выстрела прокатился по парку.

Виктория, в шляпке и кремового цвета платье, встала.

Принц Альберт наклонился вперед и протянул к ней руки.

Люди закричали.

Человек вынул второй пистолет.

Бёртон затаил дыхание и неподвижно замер.

Убийца поднял руку и прицелился.

Королева протянула руки к белому кружевному шарфу, повязанному вокруг шеи.

Бёртон слегка сдвинул прицел; теперь его перекрестье смотрело влево от головы королевы, трепыхая над головой юного убийцы.

Внезапно из толпы выпрыгнул Эдвард Оксфорд, человек из будущего.

— Нет, Эдвард! — закричал он.

Два человека начали бороться.

Бёртон выбрал цель. Его палец сжал курок.

В 1864 году бэббидж Джона Спика взорвался.

Взрывная волна пересекла время и ударила Бёртона, как кулаком между глаз. На мгновение он совершенно растерялся, и тут ему показалось, что он видит синюю вспышку далеко слева от него и слабый голос прокричал:

— Остановись, Эдвард!

Убийца выстрелил.

Бёртон выстрелил.

Из головы королевы Виктории хлынула кровь. Она выпала из кареты.

Альберт выскочил за ней.

Эдвард Оксфорд, все еще живой, бросил своего предка на землю; голова юного человека напоролась на железные шипы низкой изгороди.

— Нет! — прошептал Бёртон.

Неистово засвистел полицейский свисток.

К карете хлынула толпа. Всадники бросились навстречу, пытаясь остановить людей.