Наталья Азимова - Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна (СИ)

– Ты заступаешься за моего кузена?! – громко спросил Владимир. – Он же предатель!

– Предатель, – сухо повторила Глэдис. – Я доберусь до сути всего этого, принц, – пообещала она, и прозвучало это почти как угроза. Покидая комнату, она не забыла хлопнуть дверью. Обычно Глэдис ходила тихо, но сейчас ее шаги были слышны еще долго.

Владимир несколько раз взмахнул мечом в воздухе и злобно улыбнулся. Его нога стояла на четвертинке портрета.

200 лет спустя

«Что говорить, когда тебе и так все ясно, Тэас. Владимир не был безумен. И можно ли винить его хоть в чем-нибудь из того, что он делал дальше, если он опять же не осознавал, что творил. Мне известно, что он явился тогда к Симиону и наглядно продемонстрировал ему всю свою ненависть к графству, Фредрику, Констару и Валарду. Симион получил то, чего добивался».

200 лет назад

Лундес была вынуждена остановиться. За ней следили. Раскрыв посох, она решила не тянуть:

– Выходи! Кем бы ты ни был!

Фладен шагнул на усыпанную листьями дорогу и оказался напротив Эверли. Она ожидала увидеть кого-то другого.

– Ты? – удивилась она.

Теперь, когда магия Фавластаса не действовала на нее, она могла трезво оценить ситуацию и выбор Рифуса.

– Ты всегда замечала меня, а ведь многие считали меня лучшим. Хотя я не считаю себя хуже тебя, королева.

– Не королева. – Лундес опустила голову и от безысходности покачала головой. – Какая я тебе королева? Мне не найти слов, чтобы объяснить тебе то, что произошло в Астании.

Он покрепче сжал лук, который держал в руках.

– Я все знаю. С тобой произошло то же, что с остальными в тронном зале. Демон околдовал тебя, но, вижу, ты справилась с его чарами. Только вот это не вернет моего отца и твоего брата! И те мертвецы, которыми было усыпано поле перед вратами, – они на твоей совести, их кровь на твоих руках. Ты знаешь это. Мы оба знаем.

– Я не имею отношения к гибели Рифуса, да и кровь Нария не на моих руках, – возразила Лундес. – Ради всех богов, не приписывай мне еще и это! Я и так с ума схожу.

– Кто спас тебя, Лундес? Полагаю, Фредрик?

– Да.

– Вижу, ты изменила свое мнение о графе, – определил Фладен. – Я знаю, что граф жив и вернулся в Анатару, а также знаю про битву у врат. Я был там и тоже сражался.

– В Тредате? Ты, правда, прыгнул в проход вслед за нами? И сражался перед вратами вместе со стражами? Удивительно. Да ты и впрямь достоин своей славы тени.

– Тогда сражались многие астанские бойцы, и лишь мы с тобой были на стороне графства. Я не стал присоединяться к вам после победы, потому что знал, что в Анатаре мне не место. Но я решил подождать немного, последить за тобой. Убедиться, что ты изменилась, что не опорочишь графскую семью.

– Убедился?

– Ты на самом деле любишь его, Лундес? – неожиданно спросил Фладен.

– Ты следил за нами?

– Я следил за тобой, да и следить особо не надо. У тебя все на лице написано, когда ты говоришь о нем. Просто мне не хотелось бы, чтобы ты совершила очередную глупость и опозорила Астанию окончательно. Это ведь граф Гаус, верховный страж. Ты понимаешь, что делаешь? Ты вела себя нескромно, не так, как подобает астанской принцессе. Твой брат сказал бы, что ты вешаешься графу на шею.

– Ты не мой брат! – бросила она в гневе. – Ты не знал его и не знаешь меня, не знаешь Фредрика! Ты вообще ничего не понимаешь!

– Я знаю, что твой брат не оценил бы этого, он берег тебя, как драгоценность, а теперь ты открыто делаешь все, чтобы посмеяться над его стараниями. Драгоценность пошла по рукам?

Лундес замахнулась, но эльф ловко перехватил ее кисть. Она замерла, не зная, что делать дальше, как себя вести. После подчинения она боялась выглядеть жестокой. Даже тогда, когда ненависть и раздражение были оправданны, она боялась показывать их.

– Ты не смеешь оскорблять меня, – сказала она. – Не смеешь, Фладен. Будь ты трижды избранником моего брата, это не делает из тебя его сына. С чего это вдруг ты стал так защищать его правила? Ведь когда-то сам охотно нарушал их. Как бы тебя ни называли, но кровь Эверли не течет по твоим жилам.

– Ты не изменилась, лишь надела маску праведницы. Если боишься услышать, что твой брат любил меня больше чем тебя, то не беспокойся. Рифус был готов отгородить тебя от всего зла, что есть в мире, однако своими заботами и любовью он сделал из тебя то, что ты есть. Меня он уважал не за общую кровь, а за мою сущность. Мне жаль Фредрика, если он и впрямь влюбился в тебя, Лундес. Чувства – тоже демоны. Они затуманивают сознание. Когда-то я тоже любил тебя. – Фладен загадочно улыбнулся, и эта улыбка для Лундес была оскорбительной. – Интересно, скольких еще ты обманешь после стража? Ведь когда-нибудь и он сдастся.

Эверли часто дышала, то ли от гнева, то ли от обиды. В ее глазах стояли слезы, и она благодарила богов, что тьма скрывала ее лицо от напыщенного эльфа. Ей хотелось упасть на колени, вскинуть руки к небу и закричать так громко, чтобы Рифус услышал ее. Она хотела бы спросить, почему он так поступил с ней? Почему все доверил Фладену? Ведь этот эльф оскорблял ее лишь потому, что когда-то она отвергла его. Но ведь не было ничего серьезного тогда. Они даже по-настоящему не целовались ни разу в жизни. Так, изображали что-то через платок. И все. Не было между ними никакой любви. И длились их встречи недолго.

С трудом сглотнув и удержав накопившиеся в глазах слезы, Лундес дрожащим голосом сказала:

– Я не предам Фредрика и не брошу его, если ты об этом. Твои обвинения необоснованны. Тебе просто нравится оскорблять меня.

– Ну, ты уже бросила его. Разве ты не возвращаешься в Астанию?

– Да, потому что хочу исправить то, что натворила. Я не бездушная тварь! Мне не все равно и в углу я не прячусь! – По ее щекам потекли слезы, но она старалась говорить твердо. – Боги знают, я не хотела этого! Я была под властью Фавластаса! Не моя вина, что это случилось, так же как не вина всех эльфов Астании, что они попали под влияние демона. Я хочу помочь. Хочу исправить то, что было сделано. Но тебе не понять…

– Ты могла сопротивляться, ведь я тоже был в тронном зале и смог устоять перед демоническими чарами. К тому же, остальные не ожидали появления Фавластаса и не могли подготовиться, вот и стали его рабами.

– Ты думаешь, что я знала, в кого он меня превратит, когда впервые заговорила с ним? – поразилась она. – Думаешь, я так хотела власти, что заручилась поддержкой демона?

– Да, именно так я и думаю. А еще я считаю, что тогда в тронном зале умереть следовало тебе, а не моему отцу. Никто: ни я, ни Рифус, ни даже мой отец не смогли обуздать твой непокорный характер. И даже Фредрик не сможет изменить тебя. В лучшем случае ты разрушишь ему жизнь, а когда он умрет от старости, ты подыщешь себе другого человека. Прежде чем кидаться на меня и доказывать, что я не прав, спроси себя, действительно ли мои слова лживы?