Джулиан Седжвик - Черный дракон

– Как приятно, что вы все здесь собрались.

Человек делает шаг в залитую резким белесым светом комнату.

Это Кван.

Он прищуривается, разглядывая их сквозь толстые стекла очков, наслаждаясь произведенным эффектом. Медленно снимает очки и отбрасывает в сторону.

– Да, забыла вам сказать, – говорит Лора. – Знаете, кто тут главный?

Дэнни и Замора ошарашенно смотрят на Квана.

– Carajo ! Не хочешь же ты сказать…

– Да-да, майор Замора. Я тут главный. Мистер Кван, добрый таксист. Есть такая китайская поговорка: судить по внешности – все равно что пытаться измерить море ведром. Бесполезное занятие.

– Но я же сам тебя выбрал! Случайно! Третью машину в ряду.

– А я был уверен, что ты так сделаешь. Пришлось, правда, немного поругаться с таксистами, чтобы встать в очереди куда нужно. Люди бывают такие предсказуемые. Да ты, Дэнни, и сам наверняка это знаешь. Правда? На этом ведь и основана магия иллюзиониста.

– Кто вы такой? – спрашивает Дэнни, поднимаясь и вставая прямо перед Кваном.

Двое вооруженных бандитов тут же загораживают босса и наставляют пулеметы на Дэнни.

– Я глава «Черного дракона». И это моя операция.

– Что тебе от нас нужно? Выкуп?

– Конечно нет. На этом корабле радиоактивный груз – вот что самое главное. Мы продадим его заинтересованному лицу, которое собирается разбросать радиоактивный песок на пляжах Средиземноморья. А там его подхватит ветер и… ах! Экологическая катастрофа! – Он делает шаг к Дэнни и смотрит ему прямо в глаза.

– Но погибнут миллионы людей!

– А это не наша забота. Я только посредник, Дэнни. И я выполняю распоряжения сверху. А там хотят, чтобы ты исчез. Говорят, от тебя могут быть большие неприятности. Так что тебя велено убрать. Именно тебя.

– Нет! – Лора вскочила на ноги. Ее лицо залила краска. – Я не позволю!

– К сожалению, ваше мнение не имеет никакого значения, – спокойно говорит Кван. – Все карты у нас в руках.

Он поворачивается и выходит. Прикрывая его, охранники пятятся в коридор и снова запирают дверь.

Свет оставили включенным. Они сидят рядышком на грязном полу в крошечной кладовке. Дэнни обхватил руками колени и смотрит то на Лору, то на Замору. И оба опускают глаза, стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Он сказал, что выполняет распоряжения сверху… Что он имел в виду? Что я могу такого знать? – спрашивает он раздраженно.

Он должен выяснить правду. Все от него что-то скрывают: и мама, и папа, и Замора, и, видимо, даже тетя Лора! Они считают, что так лучше для Дэнни, оберегают его от какой-то страшной тайны.

«Но так нельзя! Мое детство закончилось в тот день, когда погибли папа и мама». В нем нарастает ярость, которая прогоняет страх. На некоторое время. Та злость, которая ненадолго проснулась в нем после прогулки над бездной, та злость, которую он так долго в себе прятал, снова рвется наружу.

– Скажете вы мне наконец или нет?! – кричит он. – Что происходит? Объясните!

Лора смущенно ерзает:

– Я начинаю думать, что «Сорок девять» – это вовсе не миф. Я мало что знаю, честное слово. Всегда считала, что это просто страшилка для трусов, которую придумали сами бандиты, чтобы отбить желание лезть в их дела. Но эти точки и взрыв в школе…

– При чем здесь отец? При чем здесь я ?

– Твой отец иногда работал на Интерпол. Инспектор Рикар вызывал его, когда нужны были особые методы: гипноз, «чтение мыслей». Сложные случаи прослушивания, слежки и всякое такое.

И хотя Дэнни открыл рот от изумления, на самом деле он не был так уж удивлен. Если подумать, в глубине души он всегда чувствовал, что за карточными фокусами, теплой улыбкой скрывалось что-то еще. Что Гарри был не просто отличным отцом и мужем – глаза его были устремлены дальше «Мистериума».

Замора качает головой:

– Боже мой! Так я и знал, что у него есть какая-то другая жизнь.

Лора обнимает Дэнни за плечи:

– Он должен был соблюдать конспирацию. И относился к этому очень серьезно. Даже Лили точно не знала, чем он занят. Да и я только чуть-чуть.

– Так откуда ты узнала?

– Гарри написал мне письмо. Незадолго до того, как они с Лили погибли. Он просил присмотреть за тобой, если… если с ними что-то случится. Он писал, что ты сможешь во всем разобраться, Дэнни. Что у тебя есть способности, есть смелость и ты сделаешь правильный выбор. И все, что тебе понадобится – «ключ», как он написал, – совсем рядом.

– Почему же ты мне раньше ничего не сказала?

– Я хотела подождать, пока ты подрастешь… и для начала сама разобраться. Выяснить, что за всем этим стоит.

Замора снова кивает:

– Теперь понятно. Так я и думал, что он отлучается не для того, чтобы подзаработать на других аренах. Ведь иначе он бы брал меня с собой, верно? Одно время я даже думал, что у него любовница. Да простит меня Гарри!

– Но почему они решили его убить?

– Тут можно только догадываться. Может быть, встал на пути у какой-то крупной шишки. Или нашел доказательства существования банды «Сорок девять» и собирался их обнародовать. Не знаю.

Дэнни задумчиво трогает набор отмычек на шее. Он совсем про них забыл. И сейчас крепко сжимает инструмент, связывающий его с прошлым. Может быть, это и есть «ключ»? Нет, слишком очевидно. Отец любил загадки. Но что тогда? Что, если то, о чем говорил отец, сгорело во время пожара?

Все ценное он хранил в сейфе под кроватью. Там были деньги. Паспорта. Свидетельства о рождении. Ничего особенного…

И вдруг Дэнни озаряет догадка. «Книга освобождения»! Ведь не зря же она начиналась словами, записанными аккуратными заглавными буквами: «Жизнь – бесконечная тайна, и ключ к ней всегда у тебя в руках». Но откуда отец знал, что Дэнни в тот вечер сбежит вместе с его блокнотом? Откуда он знал, что Дэнни его сохранит?

Закусив губу, он думает о «Книге освобождения», спрятанной в потайном ящике его стола. «Не буду пока ничего говорить. Рано. И приятно иметь свою тайну… Но если мы каким-то чудом выйдем отсюда живыми, я первым делом займусь отцовскими записями. Еще раз попытаюсь разгадать шифр. Если только не погибнем…»

Ярость проходит и сменяется уверенной сосредоточенностью. Когда Лора снова бросает на племянника обеспокоенный взгляд, то с удивлением замечает в его разноцветных глазах то же самое выражение, какое она видела во время своих редких визитов в «Мистериум» в глазах Гарри, – когда тот пытался выполнить новый, смертельно опасный трюк. Как он сам говорил, «взгляд в вечность». И за ним кроется готовность посмотреть смерти в лицо, вера в «невозможное».

Проходит еще час. В кладовой по-прежнему жарко и душно. Кажется, что кислорода совсем не осталось.