Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 1

— Не признал. Но и своих притязаний не выдвинул.

— А почему, в таком случае, ракшады хозяйничают на вашей земле? Воин — важная особа, — повторила Малика. — Если мы возьмём его в плен, хазир Шедар Гарпи будет вынужден обратиться к вам, как к правителю Порубежья, с просьбой выдать воина, и тем самым признает ваши права.

— Большей глупости я не слышал, — рассмеялся Адэр. — Чтобы избежать огласки, Шедар попросту забудет о своих людях.

— Я скажу ещё одну глупость. Хочет Шедар этого или нет, но дело получит широкую огласку, потому что вы сообщите о нарушителях границы Великому — ведь именно его армия охраняет границы Порубежья — и правителям Бойварда и Партикурама. Ракшады добираются до лагеря через горы. Из какой страны они приходят?

— Я хочу сохранить всё в тайне.

— Пока вы будете идти на поводу своего страха…

— С чего ты взяла, что я боюсь? — прошипел Адэр.

Малика зашептала, обдавая его щёку горячим дыханием:

— …Ракшады, тикуры и варды будут грабить ваши земли и убивать ваших подданных. Неужели вы думаете, что такой лагерь один? Хватит бояться! Хватит! Подумайте о людях, которые ждут вашей помощи!

Адэр передёрнул плечами. Когда произошли события, о которых рассказывал Мун? Сорок лет назад, пятьдесят? И все эти годы ракшады и прочая нечисть как пиявки высасывали драгоценные соки из его страны.

— Прижмите международным скандалом Шедару и его пособникам хвосты, — продолжила Малика. — Враги затаятся. Пока они придумают, как оправдаться перед мировым сообществом, вы придумаете, как защитить границы. А банды вылезут из горных нор в поисках новых покупателей. Вам будут нужны люди, мой господин. Много людей, которые лучше всего на свете умеют смотреть и слушать.

Адэр внутренне сжался. Плебейка не может так мыслить!

Малика натянуто улыбнулась:

— Разрешите мне уйти. Я неважно себя чувствую.

Адэр проводил Малику взглядом. Долго смотрел на неплотно закрытую дверь. Вынырнув из оцепенения, вернулся к столу и придвинул план-схему:

— Крикс! Уничтожь всех, кроме ракшадского воина. Он нужен живым и невредимым.

***

Ориенты и командир стражей покинули кабинет глубокой ночью. В невыносимой тишине при свете настольной лампы Адэр нарочито долго наводил на столе порядок. Выйдя в коридор, посмотрел по сторонам: отправиться в сад или в спальню? Нет… уснуть он не сможет. Тайны и недомолвки Йола не давали покоя. Но был ещё один вопрос, который подтачивал изнутри, расшатывал веру в собственные силы, и от которого зависела честь династии Карро. Его честь.

Адэр прошёл в комнату под парадной лестницей. Борясь с сомнениями, посмотрел на телефон. Если не спросить сейчас, можно пойти неверным путём, и тогда возврата не будет. Поднял трубку.

В ухо сонно пробубнило:

— Приёмная старшего советника…

— Наследник престола, — перебил он безликую телефонистку.

В трубке раздался щелчок, через секунду прозвучал бодрый голос Дадье:

— Рад тебя слышать.

Когда же Трой спит?

— Мы уже на «ты»? — произнёс Адэр жёстко.

— Прошу прощения, Ваше Высочество. Это я спросонья, — проговорил Трой после небольшой паузы. — Слушаю вас.

— Высочеством я был в Тезаре. Сейчас я Ваше Величество.

— Да-да, конечно. Это я по привычке. Слушаю вас, Ваше Величество.

— Последний наместник Порубежья был ставленником Великого?

— Что-то случилось, Ваше Величество?

Адэр еле сдержался, чтобы не перейти на повышенный тон:

— Вам непонятен вопрос?

— Понятен.

— Отвечайте.

— Мой ответ: нет.

Адэр приложил руку к сердцу. Успокойся, хватит так биться.

— В таком случае, кто выдвинул его кандидатуру?

— Вы.

Адэр сжал трубку:

— Я?!

— Да, Ваше Величество, вы. Три года назад на заседании Совета вы лично озвучили имя сановника. Вас поддержало большинство. Хотя, если вы помните, я был против.

Он не помнил… Его прошлая жизнь была похожа на костёр, в нём сгорали дни и ночи, а память о них исчезала подобно легковесному дыму в молчаливом небе.

— Почему вы спрашиваете, Ваше Высочество? Простите… Ваше Величество…

— Хотел отметить прозорливость советника, который оказал протекцию столь изобретательному поданному Тезара. Ещё один вопрос.

— Слушаю вас.

— Я не смог найти причину возникновения Закона Великого о резервациях.

— Ориентов, климов и ветонов.

— Да.

— Вместе — они сила, способная пошатнуть престол. Вам лучше оставить всё так, как есть. Не трогайте резервации. Ещё несколько лет, и эти народы исчезнут.

— Я не спрашивал вашего совета.

Адэр бросил трубку на рычаг, упёрся кулаками в стол. Кто и как вынудил его назвать на Совете незнакомое ему имя последнего наместника? И… неужели сила древних народов в их таинственных способностях? Вряд ли… Этим Тезар не испугаешь. Тем более что никто из простолюдинов никогда не претендовал на трон Порубежья. Не было ни восстаний, ни стихийных бунтов. В таком случае, в чём их сила?

Адэр вышагивал по коридорам, входил в комнаты и залы, стоял возле окон, глядя на далёкие всполохи зарниц. Забрёл в пустующее крыло замка, ожидающее очереди на ремонт. Здесь Адэр ни разу не был. Запах сырости и старости, тусклые лампы, испещрённые трещинами стены и мятые чехлы, скрывающие мебель, напомнили о первом дне в Порубежье. Из-под двери одной из комнат выныривала узкая полоска света.

Адэр жестом подозвал охранителя, наученного всегда быть рядом и в тоже время не попадаться на глаза:

— Чья эта комната?

— Мун поселил сюда Малику, мой правитель.

Адэр постучал. Дверь приоткрылась, лицо овеяло ароматом лесных трав. На пороге возникла Вельма в шёлковом халате, небрежно наброшенном поверх ажурной сорочки. После секундного замешательства сиделка сообщила в глубину комнаты о приходе правителя и посторонилась.

Малика — в ночной рубашке из домотканой ткани, с глухим воротом и длинными рукавами — сидела в постели, держа в руках книгу. Даже мягкий свет настольной лампы под лиловым абажуром не смог придать ей и толики притягательной, покоряющей силы, какая исходила от стоявшей в полутьме девушки.

Адэр без объяснений прошествовал к кровати. Слегка склонившись, рассмотрел название на обложке: «Кардиология».

— Я думал, ночью девицы читают любовные романы.

Малика молчала.

— Оставь нас, — бросил Адэр через плечо.

Вельма выскользнула из комнаты.

— У тебя болит сердце?

— Нет, — тихо ответила Малика.

— Плохо себя чувствуешь?

— Не настолько хорошо, чтобы следить за словами.

Адэр окинул спальню взглядом. Ни статуэток, ни салфеточек на тумбочках, ни милых безделушек, так обожаемых светскими дамами. Старый бельевой шкаф рассчитан разве что на хранение пары обуви и нескольких платьев. А Малике больше и не надо. На подоконнике зеркальце и шпильки — уж точно не её. Сбоку от кровати допотопное кресло — вероятнее всего, для Муна или Йола.