Майк Ли - Ущелье предателя

Сержант Френотас спустился вниз по склону, присоединяясь к Кантору. Его тёмно-синяя броня была испещрена пятнами чистого серебра в местах, где жгучая жара пожрала декоративные элементы доспеха. Остальные аръергард-ветераны ещё находились около пылающего костра, заканчивая необходимые работы по очищению лика планеты от остатков ксеносской мрази.

— Это последний, милорд, — произнёс сержант. Из–за повреждённого вокс-блока шлема его голос звучал на фоне резких, скрежещущих помех. — Виктурикс и его команда только что закончили осмотр транспорта. Никаких признаков ксеносов на верхних палубах.

Кантор кивнул: — Каков окончательный счёт?

— Двести семь, — ответил сержант. — Плюс пятьдесят или шестьдесят мелочи.

Френотас поднял свой комбиболтер и оглядел дымящиеся руины.

— Посредственный улов для одной ночи.

— Тем не менее, это самое большое количество отставших орков из всех, что нам удалось обнаружить, — ответил магистр ордена. — Возможно ли, что это орки из обнаруженных нами ранее покинутых лагерей?

Багровые Кулаки начали свою охоту сразу, как только последний орочий корабль покинул орбиту. Первые патрули Кантор отправил в горы Аншар к северу от Нью-Ринн Сити и в течение первых двух месяцев они занимались их очищением. Затем он обратил свой взгляд на континент Магалан, после того как получил известие об обнаружении орков мусорщиков в окрестностях Порта Калина. Охота привела их на запад континента, в горы Джейден, где патруль провёл последние четыре месяца, двигаясь на юг от пика до пика, и от долины к долине, зачищая любые орочьи лагеря, попадавшиеся им на этом пути. Компания была тяжёлой, до последнего времени. После нескольких недель суровых боёв патруль начал натыкаться на один заброшенный лагерь за другим, покинутых за несколько дней до прибытия космических десантников.

Френотас посвятил изучению проблемы достаточно длительное время. Ветеран-сержант проделал выдающуюся карьеру за свои триста двадцать лет службы в качестве боевого брата Багровых Кулаков. В своё время он проявил себя и как линейный боец, и как скаут и ко всему прочему уже давно был постоянно действующим членом Караула Смерти, военного подразделения Ордо Ксенос.

— Я сомневаюсь в этом, — произнёс сержант после небольшой паузы. — Все эти орочьи транспорты были здесь в течение нескольких месяцев. Скорей всего весь лагерь вырос вокруг них. Нехватка топлива — единственная причина, почему они не покинули его, как остальные.

— Но где оставшиеся? — спросил Кантор. — И какова причина их бегства?

Сержант пожал бронированными плечами.

— Мы знали, что рано или поздно ксеносы обнаружат, что за ними ведётся охота. Я подозреваю, что зеленокожие бегут дальше на юго-восток, пытаясь оставаться на шаг или два впереди нас. После того как мы проведём необходимый ремонт и перевооружимся, то, думаю, без труда вновь нападём на их след.

Низкий гул донёсся с запада. С каждой минутой он становился всё громче и громче, пока земля не начала дрожать под ногами космических десантников. Значок в шлеме Кантора сменил цвет с янтарного на ярко-зелёный.

— Они могут бежать в горы до тех пор, пока не уткнутся в море, — произнёс Кантор. — В конце концов, это не имеет никакого значения. Их дни в этом мире сочтены.

Источник шума прошёл прямо над головами Багровых Кулаков и остановился. Пепел взметнулся в небо и постепенно гул перешёл в визг. Спустя несколько мгновений огромные, квадратные формы «Громового ястреба» проявились сквозь пепельную дымку, поднятую им своими двигателями. Он был одним из немногих, переживших разрушение Арк Тираннус и последовавших за этим отчаянных боевых действий. Его бока были покрыты боевыми шрамами, как и сами космодесантники. Заплаты на крыльях и кожухе двигателя говорили о поспешных ремонтных работах проведённых для того, чтобы оставить его в бою. «Громовые ястребы» находились на непрестанном боевом дежурстве во время вторжения и после его окончания не получили ни минуты отдыха, продолжая летать практически круглосуточно выполняя важнейшие задания на службе ордену. Кантор наблюдал, как пилот повернул машину таким образом, чтобы его нос смотрел вверх по склону, а затем посадил «Громовой ястреб» на землю.

Кантор отключил аварийный маяк. С громким шипением сжатого воздуха и стоном гидравлики откинулась штурмовая рампа.

— Все отряды, ко мне, — произнёс Кантор в вокс и отправился навстречу транспорту.

Идя к машине, он отстегнул и снял шлем. Как всегда он почувствовал мимолётную дезориентацию, когда лишился авто-чувств брони. Горячий ветерок обдувал его коротко стриженый затылок. После стольких месяцев, проведённых запечатанным внутри доспеха, ощущение было немного странным.

Движение внутри раскрывшегося отсека корабля привлекло внимание Кантора. Он увидел как брат Оливос, второй пилот, спустился по трапу из кабины и, прихрамывая, направился в его сторону. Как и магистр ордена, Оливос был без шлема. Вытянутое, остроконечное лицо и глубоко посаженные глаза придавали ему мрачное выражение. В левой руке он сжимал пачку серых инфопланшетов. При виде Кантора десантник почтительно поклонился.

— Мой господин, — произнёс он вместо приветствия.

— Добрая встреча, брат, — сказал Кантор, поднимаясь по трапу. — Приношу свои извинения за то, что пришлось изменить точку встречи, — он кивнул на разрушения, раскинувшиеся за его спиной. — Мы были кое-чем заняты. Были ли у вас какие–нибудь проблемы с обнаружением маяка?

На мрачном лице второго пилота мелькнул призрак улыбки.

— Это вряд ли было необходимо, — ответил Оливос. — Этот огонь можно было увидеть на тепловых ауспиках за сотни километров.

Кантор удовлетворенно хмыкнул.

— Как нога?

Оливос взглянул на правое бедро. Орочий топор почти оторвал ногу во время атаки на космопорт Нью-Ринн Сити, шесть месяцев назад.

— Это? Теперь всего лишь царапина, милорд. Апотекарий Салис осматривал меня несколько дней назад. Кости срослись, а мышцы скоро нарастут обратно, как и должны. Я смогу присоединиться к остальным на месте совсем скоро.

Магистр ордена грустно улыбнулся и положил руку на плечо Оливоса. Огромный кратер на том месте, где стояла крепость-монастырь, уже не назывался Аркс Тираннус, большая крепость ушла навсегда, и разговоры о ней могли лишь напомнить о том, сколь много было потеряно. Теперь это было лишь «место». Нынче там велись колоссальные раскопки под руководством оставшихся технодесантников ордена, дополненных тысячами рабочих из Нью-Ринн Сити. Они трудились день и ночь, извлекая тела и технику, пытаясь спасти всё, что могли. По приказу Кантора работы будут вестись там до тех пор, пока каждый квадратный миллиметр руин не будет обследован. Он в долгу перед теми братьями, что погибли в нём, и памятью тех, что предшествовали им на протяжении тысячелетий.