Хелег Харт - Эссенция пустоты [СИ]

– Пускай.

Девчонка, вглядывающаяся в темноту, тихо спросила:

– Кто ты?

Ответом ей была тишина.

– Не бойся, мы тебя не обидим, – продолжала ворковать Хелия и зачем-то присела на корточки.

Не успел я удивиться такому странному её поведению, как клубок темноты вынырнул прямо перед пираткой и замер, на несколько мгновений приобретя очертания сидящей кошки.

Мы втроём, стоя неподалёку, затаили дыхание, приготовившись ко всему.

– Да не напрягайся ты так, девочка всё правильно делает, – сказало Отражение почти в самое моё ухо. – Это же очевидно.

– Ты же хороший, – сказала Хелия и плавно, без малейшей опаски, потянула вперёд руку.

Тёмное существо снова потеряло форму и, свиваясь в спираль, так же медленно направилось к раскрытой ладони. От прикосновения пиратка резко вдохнула, но руку не убрала, и пятно плавно прильнуло к её запястью, скользя тёмными лоскутами по гладкой коже.

– Чтоб меня… – изумлённо проговорила пиратка.

Их контакт продолжался с полминуты, после чего существо развернулось, враз став похожим на ската, и, взмахнув чернильными крыльями, исчезло в темноте. Девчонка так и осталась сидеть без движения, застряв в прострации.

– Хелия, – позвал Рэн.

Пиратка запоздало дёрнула головой и повернулась, глаза её были величиной с крупные кантернские монеты.

– В жизни не чувствовала ничего подобного!

– За каким бесом ты вообще к нему полезла? – Литесса выглядела сердитой. – Жить надоело?

– Всё потому, что мне далеко до вашей мудрости, о великая, – съязвила пиратка. – Я с первого взгляда поняла, что оно настроено дружелюбно. Да вы сами-то не видели, что ли? Оно просто живёт здесь, никого не трогает. И, по-моему, оно поразумнее некоторых будет.

Литесса собиралась что-то ответить, но мне уже успели надоесть их препирательства, так что я опередил её:

– Оно говорило с тобой?

– Нет. Хотя, не знаю… Может быть. Когда оно коснулось меня, я как будто увидела себя его глазами. Оно видит меня как… тучу подвижных искр. И вас тоже, но вы другие, – Хелия задержала взгляд на мне. – Не знаю, как это объяснить, но мне сразу стало проще его понять. Оно просто передавало мне то, что видит и что чувствует.

– И что же оно успело тебе поведать?

– Их таких много. Они повсюду вокруг нас. Они глупые и любопытные. Как дети. А ещё они все как… части одного целого, что ли. То, что думает один, думают и остальные.

– Коллективный разум, – кивнул Рэн.

– Наверное. Они совсем нас не боятся. И если я правильно поняла, они и не собираются нам мешать. Просто хотели познакомиться.

– Ну и славно, – сказал я, отчего-то ничуть не сомневаясь, что так оно и есть. – Одной тревогой меньше. Идём дальше.

Архимагесса одарила меня недоверчивым взглядом, но промолчала. Похоже, опыт общения с людьми заставляет опасаться даже того, чего опасаться не стоит. А если этот опыт длится больше двух веков, то вовсе неудивительно, что любое живое существо воспринимается в первую очередь как потенциальный враг. Факт настолько привычный, что заставляет задуматься.

Оглянувшись, я не мог не заметить выражения, с которым Рэн смотрел на пиратку. Судя по всему, ей удалось здорово удивить пуэри, и удивить приятно. Уж не знаю, чем именно, но мне это только на руку.

Дальнейший путь прошёл без приключений, исключая тот факт, что обитатели Лабиринта перестали прятаться от чужаков. Очевидно, поняв, что мы не представляем угрозы (или просто отбросив стеснения), они стали появляться сначала в зоне видимости, а потом и вовсе осмелели, шныряя вокруг и играя с нашими тенями. Некоторые из них копировали наши очертания и принимались вышагивать рядом, но стоило протянуть к ним руку, как существа тут же превращались во всё те же тёмные облачка и стремительно ныряли в темноту. Несмотря на то, что выглядело это не то, чтобы совсем не пугающе, на поверку тёмные ребята оказались трогательно игривыми малыми, так что вскоре даже Литесса перестала коситься на них с недоверчивым прищуром.

– Если ты был прав в своих предположениях, эти создания – тоже часть протоэлементаля, – сказало Отражение. – Причём самая дружелюбная. Но единственные ли они обитатели Лабиринта? И что тогда поджидает нас в его центре?

Двойник специально подначивал меня тревожными вопросами, надеясь таким образом испортить мне настроение, но у него не вышло. У него уже давно не получалось всерьёз на меня повлиять. Наверное, это потому, что я понял, кто он и как с ним надлежит обращаться. Мой заклятый друг точно видел, что утратил позиции, но его это отнюдь не огорчало. Наоборот, он выглядел всё довольнее с каждым днём.

Очередные десять тысяч ячеек закончились довольно быстро. По моим внутренним часам прошло едва ли четыре часа, но из-за недосыпа казалось, что мы шли целый день. Дойдя до нужной ячейки, снова оказавшейся обычным тупиком, мы как по команде повалились на пол.

– Рэн, насколько мы удалились от входа?

– Мы сейчас ближе к восточному входу, чем к западному, – ответил мне пуэри. – Мы обошли центр Лабиринта с другой стороны.

– И сколько примерно до центра? По прямой.

– Около тысячи ячеек.

Мы с Литессой переглянулись.

– Что-то подозрительно мало.

– Я бы не стал радоваться, – сказал я. – Мы всё же в тупике. И прохода дальше найти не удаётся. Есть путь, ведущий дальше на запад, но моё заклинание не может проникнуть туда. А завтра его, скорее всего, не будет.

– Завтра может оказаться, что этот тупик – вовсе не тупик. Как сегодня, – сказал Рэн.

Мы замолчали. В полной тишине Хелия зевнула, и остальные поневоле сделали то же самое.

– Как же хочется спать, – сказала пиратка, потерев глаза. – Честное слово, идти лучше, чем торчать тут и ждать, пока треклятый Лабиринт соизволит сдвинуть стены.

Удивительное дело, но архимагесса согласилась с ней, устало кивнув.

– У вас у всех глаза покраснели, – сказал Рэн.

– У тебя тоже.

– Сколько ещё ждать?

– Мы отдыхали часов восемь, потом шли часа четыре. Ещё полсуток.

– Ну и тоска! Я слышала, туземцы на южном побережье Южного моря пытают пленников, не давая им спать неделями. Мне казалось, что этим ничего невозможно добиться, но теперь понимаю, что можно.

– Мы не спали всего тридцать часов. Это не такая уж пытка.

– Мальчик, я посмотрю на тебя дня через три. Или четыре. Поверь, пытка самая настоящая.

– Может, не будем о пытках?

– Не думал, что эта тема тебе неприятна. Я видел, как ты ломал человеку пальцы один за другим, а потом сломал ему шею.

– И не забудь тех наёмников, которых он отправил голышом через Острохолмье.

– Вас послушать, так я сущее чудовище. Вы же не думаете, что мне приятно было это делать?

– Ха! По тебе не скажешь, что ты об этом сожалеешь. Я, между прочим, тоже помню, как ты готов был меня прикончить, лишь бы не брать с собой на материк.