Хелег Харт - Двухголовая химера

Чародей, постояв минуту, уверенно повернул коня налево.

– Эй, я думал, мы едем по тракту! – выкрикнул Кир и подстегнул скакуна, чтобы догнать Энормиса.

Жеребец перешёл на рысь и копатель, чертыхаясь, в очередной раз вылетел из седла. Арджин, видя, как отчаянно Кир цепляется за поводья, малодушно хихикнул. Рэн глянул на разведчика неодобрительно и спешился, чтобы помочь гному снова взобраться на коня.

– Тракт ведёт в Нейрат, – сказал чародей, обернувшись. – Нам в другую сторону.

– Это понятно, – сказала Литесса. – Но разве не разумнее пойти в обход? Если идти напрямик, нам придётся насквозь пройти всё Острохолмье. Это большой риск.

– Не разумнее, – отрезал чародей.

– Почему, чёрт тебя дери? – кряхтя, пробасил Кир. – Прошли бы до Нейрата, потом на север, а потом вдоль Перемычки! Так всяко меньше проблем!

– Потеряем от месяца до двух. Лишнего времени на путешествия у нас нет.

– А лишние головы есть? – желчно отозвался гном, снова устраиваясь в седле. – Ты не забыл, что Острохолмье – это вотчина отродий? Моготов, огров, троллей и прочей нечисти, которая очень любит вырывать всё, что торчит из туловища!

– Это вряд ли, – сказал Эн и его поднятая рука вспыхнула синим пламенем. – Вдвоём с Литессой мы с ними справимся. Даже если их будут тысячи.

– Друг, их там миллионы!

– Ну, все сразу не кинутся, – возразила Стальная Леди, согласившись с чародеем. – Можем проскочить.

– А можем и нет! Я слыхал, моготы преспокойно жрут своё потомство, чего уж говорить о человечине! А нам топать через их владения больше месяца! – стоял на своём гном.

– Всех всё равно не съедят, – вставил Арджин.

– С чего это?

– А твоей бородой подавятся, до нас и не дойдут.

– Если тебя это немного успокоит, то там намного теплее, чем в Нейрате, – сказала Литесса. – Дыхание океана несёт тёплый воздух. Кроме того, уж где-где, а там нас вряд ли найдут. А вот в Нейрате есть все шансы попасться на глаза соглядатаям из Одинокого Вулкана или Ордена.

Крыть стало нечем, поэтому копатель пробормотал:

– Откуда тебе знать, может, их там нет.

Литесса пожала плечами – мол, надейся.

Отряд свернул с тракта и продолжил путь.

– Арджин, – снова заговорил Эн, когда стало ясно, что с маршрутом определились. – Эта дорога ведёт в Энтолф. Чтобы попасть в Острохолмье, нам придётся пройти это княжество насквозь. Правильно я понимаю?

– Да, – ответил разведчик. – И если тебя интересует мое мнение, то это даже хорошо. Княжество маленькое и дружелюбное ко всем, кроме отродий. Ну, ещё кантернцев там недолюбливают. У энтолфян профессиональная армия и ресурсов для торговли хватает. Либрия предпочитает поддерживать хорошие отношения с северянами – они же как щит от набегов отродий для всего Куивиена. Энтолфская казна не пустеет. Так что перед походом сможем запастись там всем необходимым. Правда, в последнее время там наблюдаются беспорядки.

– Из-за Сарколы? – уточнила Литесса.

– Угу, – кивнул Арджин. – Для тех, кто не в курсе, это такой религиозный фанатик. Он неведомым образом поднял в стране престиж Церкви до таких высот, что его влияние давно превысило влияние князя. Люд его едва ли не боготворит, называет новым мессией и почти поголовно посещает храмы. Нам доносили, что на его проповеди народ стекается даже из других городов, и он иногда общается с Богами прямо во время них.

– Правда, либрийскому верховному духовенству его рвение не по душе, – добавила Архимагесса. – Год назад я встречалась с Прокуратором [2], и уже тогда этот старикашка упоминал о контрах с Сарколой. Саркола задумал основать новое государство, правителями которого станут сами Боги. Такие прогрессивные взгляды настораживают церковников по всему миру, если не сказать – пугают.

– Да, с ними там надо держать ухо востро, – сказал Арджин. – Княже прохлопал угрозу и теперь расплачивается. Поначалу они с Сарколой дружили, но когда тот родил свою гениальную идею «единых правителей на земле и небесах», пить святую воду стало уже поздно. Все попытки прекратить деятельность взбалмошного фанатика заканчивались бунтами, многие военачальники сами попали под влияние Сарколы, так что владыке пришлось угомониться и сесть на попу ровно, чтобы его окончательно не свергли. И когда это произойдет – лишь вопрос времени.

– Людские боги – правители государства? – наконец не вытерпел Рэн, который слушал с возрастающим возмущением. – Что за бред?

– Многие бы с тобой согласились, – ответила ему Литесса. – Но народ в это верит, а против народной веры не попрёшь.

– Да как в это вообще можно верить? – Рэн чувствовал, что в нем говорит злость, но не мог не высказаться. – Даже если опустить тот факт, что ваши боги заполучили своё могущество через обман и гекатомбы, как можно ставить их во главе государств? Им нет дела до мирской суеты! Их беспокоят только души, которыми они распоряжаются после смерти, а политику они ведут свою, не имеющую ничего общего с земной. Это значит, что вместо богов на земле править будет всё равно человек, только не в короне, а в рясе!

– Даже если так, – вдруг сказал Эн тихо. – Люди хотят, чтобы ими управляли. Если дать им полную свободу, они не будут знать, что с ней делать. Так что один или другой будет во главе – разница лишь в условиях, но не в сути.

Пуэри скрипнул зубами и замолчал. Хотелось возразить, но это привело бы к очередному бесплодному спору. Рэн знал, Рэн видел, что всё может быть иначе, лучше, чем здесь. И это знание не давало ему покоя.

Прошло ещё несколько дней, прежде чем отряд добрался до первого энтолфского городка под названием Слейг. По сравнению с либрийскими городами он выглядел очень необычно.

Рэн с интересом разглядывал большие бревенчатые дома с фигурными коньками на массивных крышах, большими окнами и резными наличниками. Шириной обычная энтолфская улица могла поспорить с двумя лоторскими, и, шагая по ним, пуэри совершенно не чувствовал давления, которое создавали плотно расставленные многоэтажные дома в либрийской столице.

Создавалось впечатление, будто путники попали в страну великанов, хотя северяне были ненамного выше своих южных соседей. Светловолосые, белокожие, эти люди больше улыбались, причём как друг другу, так и приезжим. Рэн смотрел на них и явственно ощущал, как тает ледяная стена отчуждённости между ним и этим народом, любой представитель которого мог запросто подойти и заговорить с совершенно незнакомым человеком. Северяне, как понял охотник, обладали завидной широтой души и не привыкли мелочиться – достаточно лишь посмотреть на их дома, в каждом из которых без особого стеснения могла бы разместиться дюжина человек.

«Казалось бы, два соседствующих государства, а какая разница в людях, – удивился Рэн про себя. – Если начать сравнивать, она может оказаться больше, чем между некоторыми расами».