Хелег Харт - Неприкаянный

Не знаю, почему Отражение заставило меня посмотреть именно то, что я увидел. Может, оно даже и не при чём. Но оно сказало: «интересно, чем всё закончилось» – как будто речь шла о прошлом. Если так, то реакция пуэри объясняется только одним. Нирион – его родной мир, и этот мир погиб так давно, что люди, которые живут здесь и сейчас, даже не слышали о каких-то там инферэри.

Затолкнув Рэна в портал, Риор запер его во временной ловушке, которую некому было открыть, пока не заявился я и не начал потрошить Источник. Получается, последние двадцать или даже больше тысяч лет буквально пролетели для Рэна быстрее, чем мгновение.

И мне сразу расхотелось на него злиться.

– Есть ещё такие… как я? – голос пуэри надломился в середине фразы.

– Я не встречал и не слышал.

– А Муратолис?.. Город, который лежит рядом со входом в Источник?

– Заполнен ордами мутантов.

Рэн прикрыл глаза и медленно сел на пол, упёршись локтями в колени, а ладонями – в лоб. Очевидно, ему стало наплевать, кто я такой, наплевать на мои мечи и на вот эту фигуру на полу тоже наплевать – на всё наплевать. Я осторожно сел рядом. Я уже почти забыл, каково это – не иметь ничего, но отлично помнил, что такое всё потерять. Оставалось только гадать, что может в такой ситуации испытывать один из его народа.

Так мы просидели с минуту. Пуэри погрузился в себя, а я не решался заговорить, хотя очень хотелось сказать: знаешь, ты не один такой. Не стоило мне видеть его спасение – теперь я жалел Рэна, хоть и сам когда-то, стоя у дымящегося кратера на месте собственного дома, не хотел ничьей жалости. Но я мог представить: только что Рэн переживал гибель своего мира, и вот он уже отделён от той трагедии тысячелетиями. Несколько минут назад в нём ещё была жива надежда, а теперь он остался совсем один.

– Расскажи мне, – сказал пуэри, не поднимая головы, – как вышло, что никто в моём мире не знает о моём народе.

На этот вопрос у меня не было ответа. Но я рассказал всё, что знал. О том, как давно в мире люди и другие расы. Об эпохах и современных государствах. О том, кто и где живёт. Потом подумал, что стоит рассказать о том, как попал к Источнику – и начал с того, как гномы открыли Глубины. Упомянул разговор с Тенью и вкратце описал тамошнюю фауну. Рэн слушал меня в мрачном молчании.

– Инферэри тоже больше нет, – подытожил он, когда я закончил. – Никого не осталось.

Я промолчал. Мне вдруг пришло в голову, что нас в любое время может выкинуть обратно в тот белый зал – как и моих спутников. Если так, то мне стоило снова попытаться что-то узнать, пока не стало поздно.

– Значит, это ты вытащил меня из портала.

Я обернулся и столкнулся взглядом с Рэном. Он снова выглядел спокойным и уверенным, но уже по-другому. Такой взгляд я видел только у смертельно больных – тяжёлый, с оттенком обречённости.

– Именно, – сказал я, внимательно разглядывая свечу над нашими головами. – Случайно, но это был я.

– И чего же ты хотел добиться?

– Правду искал. О себе. Видишь эту фигуру? Это для поискового заклинания.

– Зачем поисковое заклинание, если тут есть Голем, который черпает знания напрямую из всеобщего событийного потока?

– М-да? – усмехнулся я. – Ну-ка, попробуй-ка с ним поговорить!

Рэн смотрел на меня не моргая, как на идиота. Он явно не видел смысла что-либо мне доказывать, но моя нахальная улыбка, видимо, всё же сумела его заинтриговать.

– Голем, – парень поднялся на ноги, встряхнулся, – остались ли ещё выжившие Орумфабер?

Повисла тишина. Мы с пуэри смотрели друг на друга. Моя улыбка становилась всё нахальнее.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он, когда понял, что ответа не последует.

– Вот поэтому и заклинание, – сказал я, возвращаясь к изучению плетения магической свечи. – Ты случайно не разбираешься в здешней магии?

– Это временная комната. Этот огонёк над нами – фитиль, как только он прогорит, комната схлопнется, и нас вернёт в Зал Размышлений.

– Ага, – только и сказал я.

Благодаря пояснениям пуэри мне удалось довольно быстро разобраться в устройстве плетения портала. Всё вокруг было иллюзорным – кроме, разве что, звёзд. Даже камень под нашими ногами оказался искусственным, его можно было расплести на составляющие при желании. Я нащупал и механизм перехода, и запускающую его связку, но никак не мог найти точку выхода портала – на месте, где она должна была находиться, зияла дырка.

И это было плохо.

– Кажется, нас выкинет не там, где ты говоришь, – сказал я.

– Почему? – спросил Рэн, и тут же сам догадался: – А-а-а. Твоё поисковое заклинание сломало портал.

– Сколько горит этот фитиль?

– Несколько часов, – рассеянно отозвался парень. – Не знаю точно. Я только читал про Источник инферэри, но вижу его впервые. Так где мы окажемся?

– В случайном месте в радиусе лиги. В толщу камня не угодим, но вполне можем свалиться на голову какой-нибудь твари. И Лина с Киром тоже. Если их уже не выкинуло куда-нибудь…

Пуэри замолчал. Я оглянулся: он смотрел в пустоту и, казалось, не слушал меня. Ещё бы, после такого-то потрясения. Несмотря на то, что он знал о том, где мы оказались, больше моего, рассчитывать на его помощь вряд ли стоило. Во всяком случае, сейчас.

– Значит, вы с друзьями одолели испытания и Очищающую Тропу, – неожиданно сказал Рэн. – Не представляю, как вам это удалось.

– По большей части общими усилиями.

– Хорошо, если так, – во взгляде пуэри мелькнуло нечто похожее на уважение. – Это вызов не для слабых духом. А Очищающая Тропа, должно быть, больше не действует. Она пропускает только Орумфабер.

– Не знаю, не знаю. Меня сейчас больше беспокоит, как мы будем отсюда выбираться. Без Кира ни мне, ни Лине обратной дороги нипочём не найти. Если при выходе отсюда нас разбросает, мы покойники.

– Как тебя зовут?

Я снова отвлёкся от изучения плетения этого портала и посмотрел на Рэна. Когда он не смотрел с такой злобой, как вначале нашего знакомства, он казался довольно дружелюбным.

– Энормис, – ответил я. – Похоже, ты сменил гнев на милость?

– Нам с тобой обоим нужно выжить, – сказал пуэри неожиданно сухо. – Лучше объединить усилия.

– Полностью согласен.

– Сейчас ни у тебя, ни у меня толком нет сил, – продолжил Рэн тем же тоном, снова садясь на пол. – Нам лучше воспользоваться передышкой, прежде чем выходить отсюда.

– А если мои друзья уже в опасности?

– Ваши временные комнаты связаны. Если ты ещё здесь, то и они никуда не делись. Вместе вошли, вместе и выйдете.

– Уверен?

– Да.

Такой ответ меня немного успокоил. Я сел напротив Рэна.

– Ты всегда такой непробиваемый?

Я рассчитывал застать парня врасплох этим вопросом, но мне не удалось. Для человека – или пуэри – только что потерявшего всё, он вёл себя на удивление собранно и мыслил здраво. Я не мог понять, восхищает это меня или пугает. Пожалуй, того и другого понемногу.