Саймон Грин - Охотник за Смертью — Наследие

Роуз почувствовала его замешательство и приготовилась добивать. К этому моменту толпа уже была на ногах, скандируя её имя. Бретт тоже поднялся на ноги от избытка гордости в сердце, глядя на то, как один человек бросил вызов древней легенде разрушения. Он орал и выкрикивал имя Роуз, пока не заболело горло, чуть не подпрыгивая от напряжения. Роуз нацелилась на шею Гренделианина, из глаз которого вырвались энергетические лучи. Роуз поднырнула под них в последний момент, следуя за мечом. Один из лучей задел голову и поджёг волосы. Она не обратила на это внимания. Сосредоточившись и выбрав направление, которое меньше всего ожидал Гренделианин, она вложила в удар всю доступную ей силу, целясь в открывшееся горло. Клинок пробил тонкий слой брони и застрял внутри. Чудище отшатнулось назад, но Роуз не отступила. Она выдернула меч и стала наносить удар за ударом, снова и снова, разрубая горло словно лесник неподдающееся дерево — и Гренделианин пал. Он тяжело ударился о песок, слабо шевеля лапами. Роуз возвышаясь над ним зло ухмыльнулась, и со всей дури опустила меч, окончательно перерубив то, что осталось от шеи Гренделианина. Огромная голова, клыки которой всё ещё пытались достать обидчика, покатилась по окровавленному песку. Обезглавленное тело ещё какое-то время билось в агонии, но Роуз не обращала на него внимания, спокойно гася пламя на голове голой рукой.

Бретт упал обратно в кресло, обессиленный и истощённый. Финн же даже не пошевелился. Бретту пришлось подождать какое-то время, прежде чем его дыхание и сердце успокоятся, а затем он посмотрел на Финна.

— Как... как она это сделала?

— Довольно просто, — ответил Финн. — Она смухлевала.

Бретт недоумённо уставился на него.

— Она что сделала?

— У её меча мономолекулярная кромка, — сказал Финн. — В миллиметре от поверхности, поэтому энергетическую полоску практически не видно. Но с помощью такого клинка можно пробить корпус звездолёта. Одной лишь кромкой. И даже у брони Гренделианина, как оказалось, имеются пределы. Всё, что оставалось делать Роуз — это держаться достаточно близко и изнурять его попаданиями по уязвимым местам, когда появлялись шансы. Я впечатлён. Храбрая и умная — великолепное сочетание. Дадим ей немного времени подлечиться в регенерационной капсуле и остыть от горячки боя, а затем, думаю, нанесём ей визит и выразим наше почтение.

А на песке Роуз Константин, высоко подняв над собой голову Гренделианина и подставив лицо, ловила капли стекающей крови ртом. Выпив её, она улыбнулась. Бретт содрогнулся.

— Твою ж мать, Финн, даже ты не способен на такое.

Финн и Бретт встретились с Дикой Розой в её личных апартаментах глубоко под кровавыми песками. Большинство гладиаторов, которые не видят жизнь без Арены, предпочитают жить здесь. Служба Безопасности следит за тем, чтобы их не беспокоили журналисты и фанаты, да и им самим нравится находиться в кругу себе подобных, среди людей, которые понимают друг друга. В подобных жилых блоках очень часто менялись жильцы, по самым разным причинам, но никто никогда не говорил об этом. Роуз жила здесь, потому что ей некуда было больше идти. Она расположилась в самой простой комнатушке — кровать, окружённая четырьмя стенами, несколько предметов мебели и на этом практически всё.

Она лежала на своей кровати, полностью расслабленная, как большая насытившаяся кошка. Финн непринуждённо сел на единственный свободный стул. Благодаря своему имени и репутации он свободно получил сюда доступ, и оба они открыто изучали один другого. Казалось они были очарованы друг другом. Бретт нервничал, стоя у двери. Он чувствовал себя спокойнее рядом с выходом. Когда они зашли сюда, ему показалось, что они попали в логово какого-то дикого зверя. Вблизи же она выглядела ещё более устрашающей и была похожа на самку, что пожирает партнёра после спаривания.

От неё исходила томная, готическая чувственность, жутко притягательная — так мужчина, задумавший покончить жизнь самоубийством, смотрит на блестящее лезвие бритвы.

— Значит, — сказал он, наконец, так как ни Финн, ни Роуз, казалось, не собирались нарушать тишину. — Это лучшее, что Совет смог тебе предоставить? Ни приличной мебели, никаких удобств? Они даже не добавили мини-бар? Тебе нужен агент, Роуз.

— У меня есть всё, что мне нужно, — ответила Роуз, продолжая смотреть на Финна.

Голос у неё был грубым, но ни капли не мужским. Скорее мягким, чем холодным, но совершенно безэмоциональным.

— Я не нуждаюсь больше ни в чём. Никаких излишеств, никаких удобств — они отвлекают. Только Арена может удовлетворить меня. Только в сражении я чувствую себя живой. Для меня жестокость — секс. Убийство — оргазм. Второстепенные удовольствия мне не интересны.

Она в первый раз посмотрела на Бретта и единственное, что не дало ему убежать — это страх, что она устремится в погоню. Её тёмные глаза, казалось, видели его насквозь, и не увидели в нём ничего, совершенно ничего интересного. Часть его вздохнула с облегчением.

— Я всегда говорю правду, но на удивление многие мне не верят. Люди вроде меня не должны существовать. Но я та, кто я есть, и не хотела бы другой судьбы. Самые счастливые моменты в моей жизни — когда с моих рук капает кровь убитого врага.

Она перевела взгляд обратно на Финна и Бретт снова смог дышать. Роуз слегка улыбнулась.

— Значит ты — Дюрандаль. Я видела, что ты сделал с теми Эльфами. Мне понравилось. Очень возбуждающе.

— Тут слишком тесно, никто так не считает? — спросил Бретт.

— Хорошо, что Эльфы не смогли взять над тобой контроль, — сказал Финн.

Если его и смутили слова Роуз, то по нему было совершенно незаметно.

— Если бы им удалось — тут была бы настоящая бойня.

Роуз пожала плечами.

— Я отдыхала перед боем. К тому моменту как поняла, что происходит, Служба Безопасности запаниковав, уже включила режим полной блокировки. Я оказалась заперта здесь и смогла посмотреть запись уже только после по общему голоэкрану.

— У тебя здесь нет даже голоэкрана? — спросил Бретт. — Чем ты тут занимаешься, когда... не сражаешься?

Роуз улыбнулась.

— В основном сплю и вижу сны. Хочешь узнать, какие сны мне снятся?

— Пожалуй нет, — ответил Бретт. — Ты действительно ловишь кайф, убивая людей?

— О, да, — сказала Роуз. — Не существует удовольствия сильнее. И близко ни с чем не сравнить. Конечно же я бы предпочла, чтобы мои жертвы на самом деле оставались мёртвыми, но нельзя же иметь всё сразу, да?

— Нет, — сказал Бретт, — Я имею в виду, у тебя для всего просто не хватит места.

Он понимал, что заговаривается, но не мог остановиться.

— Ты же не проводишь всё свободное время здесь? Разве у тебя нет друзей, любовников... жизни?