Саймон Грин - Охотник за Смертью — Наследие

— Типичный террорист, — усмехнулся дьявол. — Одни разглагольствования и никакого действия. Если хочешь убить кого-нибудь — просто убей. Убийство — это искусство, в основе которого философия, а не политика.

— О да, вы, дьяволы, настоящие философы, — огрызнулся Нейман. — Получаете кайф от того, что врываетесь в Церкви и занимаетесь самоудовлетворением прямо перед алтарём. Думаете, что если умеете говорить Отче наш задом наперёд, то уже крутые? Используйте для этого диктофон! У вас нет ни конкретных планов, ни манифеста. Вы даже разговаривать толком не умеете. У вас только одна цель — насолить мамочке и папочке. Я перерос подобное, с тех пор как перестал ходить на горшок...

— Возьми свои слова обратно! — проорал дьявол, нацелив дисраптер на Неймана.

И именно в этот момент телепортировалась Эльф. Долговязая девушка, одетая в рваные шелка с дикими туземными татуировками на лице, появилась прямо рядом с группой во впечатляющем облаке серого дыма. Она только было начала что-то кричать о том, чтобы отомстить за своих павших собратьев на Аренах, когда остальные трое немедленно повернулись и заткнули её.

Льюис ушёл, оставив их спорить друг с другом, и никто этого даже не заметил. Он почти достиг конца улицы, когда они начали палить друг в друга, но Льюис продолжал идти не оглядываясь.

Вернувшись в здание парламента, Льюис разыскал Короля Дугласа и обнаружил, что вернулся как раз вовремя, чтобы как обычно находиться поблизости и ничего не делать. По сути его работой было следовать за Дугласом, который быстро шагал по бесконечному лабиринту узких коридоров, заходя в одну безымянную комнату за другой, в которых Король возглавлял заседания и курировал важные обсуждения, искал пути решения разногласий между сторонами и в целом пытался создать собственную политическую базу, накапливая полезные связи на будущее. Льюис зачастую не имел доступа к подобным встречам на том основании, что всем было плевать на его мнение, да и кроме того политические сделки лучше всего решались с абсолютным минимумом свидетелей. Так что Льюис часто стоял возле закрытых или запертых дверей, надеясь, что вокруг появятся новые убийцы, дабы скрасить монотонность ожидания.

К его чести он продержался почти два часа, прежде чем его терпение лопнуло. Пнув охраняемую им дверь, он ворвался в комнату с обнажённым мечом и дисраптером, игнорируя испуганные крики политиков и потребовал, чтобы Дуглас дал ему какое-нибудь задание, прежде чем он сойдёт с ума от скуки и начнёт использовать политиков в качестве учебных мишеней. Изучив решительное лицо своего Защитника, Король понял, что Льюис действительно готов осуществить угрозу. Он извинился перед высокопоставленными госслужащими, с которыми вёл переговоры, большинство из которых нашли укрытие под столом и шумно изъявляли недовольство, и вытолкал Льюиса обратно в коридор.

— Хорошо, — спокойно сказал он. — Ты хочешь делать что-то полезное, я дам тебе задание. Джес только что сообщила, что ей нужно совершить несколько важных покупок. Думаю, мы все будем чувствовать себя намного спокойнее, если её будет охранять кто-то, на кого можно положиться. Служба безопасности пообещала, что они предоставят лучших, но после вчерашнего смертника-Неймана я бы не доверил им даже охрану пустой комнаты. Присматривай за ней, Льюис. Со мной всё будет хорошо.

Льюис посмотрел на Дугласа и когда он наконец заговорил, его голос был очень спокойным, предельно холодным и чрезвычайно опасным.

— Правильно ли я тебя понял... Ты хочешь, чтобы я сопровождал Джесамину в поездкам по магазинам?

— Да, — ответил Дуглас. — И постарайся вернуть её к чаю [6] Чаепитие — в Англии послеобеденный чай обычно употребляют между 14:00 и 17:00. .

— Дуглас...

— Льюис — я твой Король. И это не просьба.

— В самом деле? Я думал ты мой друг.

— Так и есть, Льюис. Правда. Но теперь у меня есть и другие обязанности. Позаботься о Джесамине. В последнее время поступает слишком много угроз и направлены они именно на неё. Мне нужно знать, что она в безопасности. На кого ещё, кроме тебя, я могу положиться?

— Этот день будет одним из тех, когда всё идёт наперекосяк, — печально произнёс Льюис. — Могу с уверенностью об этом сказать. И, Дуглас, когда вернусь, нас ждёт серьёзный разговор.

— С нетерпением этого жду, Льюис.

— Ты всегда паршиво лгал, Дуглас.

Повернувшись спиной к своему Королю, Льюис двинулся по коридору, чувствуя на себе его взгляд. По правде говоря, когда у Льюиса выдалась минутка подумать, он понял, что не так уж и расстроен новым заданием. Провести вечер в компании Джесамины Флаверс будет повеселее ничегонеделания в коридоре. И Анна уже рассказывала ему о поступающих угрозах расправы. Большинство из них приходило от наиболее экстремально настроенных поклонников Джесамины, возмущённых тем, что она бросает свою карьеру и отворачивается от них ради замужества. Если она не досталась им, то пусть не достаётся никому... Она в действительности нуждалась в хорошем телохранителе. Льюис повёл себя так лишь потому, что не хотел, чтобы Дуглас подумал, будто он размяк.

Льюис Охотник за Смертью руководил оцеплением во время демонстраций Чистокровного Человечества и решительно противостоял фанатам Арены, решившим штурмовать кассы ради нескольких последних абонементов, в своё время выходил победителем в схватках с всевозможными разъярёнными толпами, но никогда не видел ничего подобного тому безумию, которое преследовало Джесамину Флаверс, куда бы она ни пошла. Местные поклонники не дремали, поджидая возле отеля. И каждый магазин, который посещала Джесамина немедленно окружала орущая толпа, многие в которой выкрикивали имя своего кумира и заходились в истерическом крике, до тех пор пока могли это делать, либо же теряли сознание. Они требовали её улыбки, взмаха ручкой, автографа, внимания; как будто настоящими они были, только если она соизволила признать их существование. Для Джесамины Флаверс это было обычным делом и она спокойно к этому относилась. Её постоянно окружала небольшая толпа собственных людей, натасканных на то, чтобы держать фанатов на расстоянии, не провоцируя их. Они образовали живую стену, создавая барьер вокруг неё сразу, как только они с Льюисом покинули лимузин звукозаписывающей компании и до тех пор, пока не оказались в безопасности внутри магазина, но даже тогда Льюис продолжал держаться рядом и не убирал руку далеко от дисраптера.

Практически первобытная природа толпы зачаровывала его. Он привык к восхищению, даже обожанию... к этому привыкали все Парагоны — неотъемлемый атрибут работы. Но поклонники Парагонов обычно довольствовались почитанием своих героев издалека и знали, что те частенько реагировали на толпу людей, выхватывая оружие, поэтому были адекватнее. (Конечно же были и поклонницы, но Льюис никогда такого не поощрял. Он сомневался в их мотивах и кроме того они его смущали.) Фанаты Джесамины были совершенно другой породы. Их числу казалось не было конца и Льюис находил постоянный шум от них откровенно действующим на нервы. Рёв нарастал и стихал, и казалось жил собственной жизнью — тревожная смесь истерии, собственнических и чисто животных инстинктов. Судя по всему одного лишь взгляда на Джесамину было достаточно, чтобы они тут же сходили с ума. Толпа продолжала стремительно приближаться к ограждению из энергосетей, которое выставляли большие магазины, как только узнавали, что Джесамина планировала почтить их своим присутствием и не единожды Льюис видел мужчин и женщин, теряющих сознание от волнения и раздавленные тела. Медперсонал медленно продвигался сквозь толпу, пытаясь отыскать упавших, иногда им приходилось прорываться с боем сквозь толпу фанатов, не желающих сдавать завоёванные места.