Valley - Burglars trip

Они договорились… Они договорились обо всем этом. Раз Белл ее поддерживает. Предательница! А еще висла на мне и ревела. Дрянь.

Отступать было некуда.

Да и незачем.

— Разумеется, Нарцисса, я дам нерушимую клятву. Возможно, твоя сестра согласится скрепить ее.

Я автоматически опустился рядом с ней на колени, точно так же как сделал это когда-то много лет назад для Фэйта, и взял ее безвольно упавшую правую руку в свою. Она посмотрела на меня умоляюще и виновато.

— Тебе понадобится твоя палочка, Беллатрикс, — холодно сказал я, не отвечая Нарси на этот взгляд. — И тебе придётся подойти поближе.

Белл шагнула вперёд, оказавшись над нами, и коснулась кончиком палочки наших соединённых рук.

— Будешь ли ты, Северус, присматривать за моим сыном Драко, пока он будет пытаться выполнить задание Тёмного Лорда? – заговорила Нарцисса дрожащим голосом.

— Да.

Тонкий язык яркого пламени вылетел из палочки и обвился вокруг наших рук.

— Будешь ли ты, по мере своих возможностей, оберегать его от беды?

Спасибо хоть, что «по мере возможностей». Зачем, Нарси, зачем тебе это? Ты что, не помнишь, как мы с тобой фотографировались в Министерстве для «Ежедневного пророка»? Или когда дело касается детей, все становится настолько серьезнее?

— Да.

Второй язык пламени вылетел из палочки Белл и свился с первым в тонкую пылающую цепь.

— А если это окажется необходимо… если окажется, что у Драко не получится… — прошептала Нарцисса, и я вздрогнул от этого страстного мучительного шепота, — выполнишь ли ты то, что Тёмный Лорд приказал ему сделать?

Сговорились вы все, что ли?!

— Да.

Третий язык пламени вылетел из палочки, сплёлся с остальными и плотно обвил наши соединённые руки.

Вот теперь я попал по-настоящему.

Намертво.

Дамблдор получит что хотел. И не тогда, когда я сочту необходимым, а когда этого не сможет сделать Драко. Потому что он не хочет. В этом Кесу можно верить.

Ты могла не приходить, Нарси. Не приходить и не обманывать меня. Я и так буду защищать Драко, пока дышу. И после, скорее всего, тоже. Просто потому, что он мой родственник. Только ведь ты не знаешь об этом.

А Белл я этого не прощу. Никогда.

Я смотрел им вслед сквозь затянутое паутиной темное окошко и думал о том, каким же я был идиотом, когда хотел на ней жениться. На глупой и злой дуре. И о том, что в молодости как-то всего этого не замечал. Впрочем, я тогда много чего не замечал. Даже, помнится, презирал скучную и бесцветную Нарциссу, совершенно не понимая, что Фэйт нашел в ней настолько интересного, раз решил жениться. Фэйт, как всегда, разглядел лучше. На двадцать лет вперед разглядел.

А у меня всего-то и хватило ума – не жениться на Белл.

Дурак я был совсем.

Я так и не смог прийти к определенному выводу по поводу того, нравится мне или нет настолько всепоглощающая опека. С Крисом, конечно, было спокойнее, но…

Слишком много за три месяца накопилось этих «но».

Во-первых, я не любил его. Здесь он вел себя вполне прилично, но он никогда не утруждался вести себя прилично раньше. И забыть я этого не мог. Его последняя выходка, когда он пытался мне угрожать, вообще ни в какие ворота не лезла.

А во-вторых, я не привык все свое время проводить в обществе постороннего человека.

Если бы мне предложили выбрать, с кем бы я хотел разделить камеру, я выбрал бы Руди. Эйв слишком беспокойный, Уолли слишком предупредительный, Нотт зануден, Тони непредсказуем, от Джагсона много шума, а Роквуда я просто не переношу. Лучше уж Крис.

Когда мне надоело решать, нужен ли он тут, я попробовал от него избавиться. Не насовсем, а просто чтобы проверить, возможно ли это в принципе. Но он тоже был не дурак, и четкого ответа на этот вопрос я не получил. Не знаю, как он общался с Кесом, но тот неизменно появлялся, если обстановка даже не накалялась, а хотя бы слегка натягивалась.

Наблюдать за всеми этими милыми закономерностями было любопытно. Это развлекало меня немного. Потому что давно налаженный бизнес такого эффекта уже не давал, а Кес никогда не прилетал с пустыми руками. Он приносил мне биржевые сводки, банковские отчеты и сведения о моих счетах, которые неизменно меня утешали. Не знаю, как он это делал, но на свободе я столько не зарабатывал. Деньги меня не радовали, но привносили в угнетенное сознание чувство покоя и удовлетворения.

- Тебе оставлять что-нибудь в сейфе Гринготтса?

- Так все плохо?

- Гоблины нервничают, - он слегка пожал плечами. – Но если совсем опустошить твой сейф, могут пойти толки. Я бы оставил что-нибудь. Символическое.

- Ну оставь.

Сам он уже несколько лет ничего в Гринготтсе не держал. Но я все-таки не он. Меня все знают.

Минерва переживала, что Дамблдор почти не бывает в Хогвартсе. Это она еще не знала, чем все закончится. На мой взгляд, он правильно делал, полностью оставив на нее школу. Пускай привыкает. Скоро она останется тут одна.

И я тоже.

Но ей повезло больше. Она пока об этом не знает.

Почему-то именно в Большом зале мне становилось по-настоящему тоскливо. Среди детей, которые не знают. И среди учителей. Которые не знают.

Не знают, что он собрался предать их. Точно так же, как уже предал меня.

Он не будет их защищать.

Он не хочет.

Он хочет умереть.

А защищать их, когда сюда придет Темный Лорд, он просил меня.

Как, ради Мерлина, я смогу это сделать? Ведь я остаюсь один. Мне никто не поможет. Кес только и надеется, что я все брошу и навсегда переселюсь домой.

Я гнал от себя эти мысли попытками следить за Драко, переругиваться с МакГонагалл, таскаться на Гриммаульд и слушать на глазах расцветающего любимого Повелителя.

Драко боялся его до истерики. Страх мешал мальчишке почувствовать ту тонкую эстетику обворожительности, с которой Лорд с ним обращался. Когда я видел их вместе, мне было отчаянно за Шефа обидно. С какой бы стороны он ни попытался зайти, Драко только боялся. Не удивлялся, не восхищался, не утруждал себя даже попытками о чем-нибудь подумать и что-то понять. Он боялся. Тупым животным страхом пойманного в капкан щенка.

Отчаявшись пробиться через этот страх, Лорд совершил беспрецедентный по своему великодушию и бессмысленности поступок. Он одарил семнадцатилетнего, по сути совершенно не нужного ему мальчишку меткой.

Не помогло. Благодарности и благоговения не прибавилось, а страх усилился.

Шеф разозлился. Пригрозил поубивать и его родителей, и его самого.

А потом затосковал.

Все это вызывало у меня очень разнообразные ощущения. От обычного желания скрыть рвущийся наружу смех до острого сочувствия Лорду. Наблюдая, как он бьется об эту стену, я только лишний раз удивлялся, насколько умело пользовался его слабостями Фэйт. Тогда, в молодости, я ни черта не понимал. Глядя на Драко, я даже сообразил теперь, почему попал в нашу организацию Эйв. И почему Шеф берег его. Эйв художественно воплощал страх. Все мы, каждый из нас исполнял при Лорде определенную роль. Как в уличном итальянском театре. Это маска палача, это храбреца, это скупца, а это – Карамболина. Эйв совсем неплохо, когда надо, держал маску несколько экзальтированного Пьеро, а Фэйт так просто постоянно их менял. В зависимости от того, что считал полезным в данный момент.