Тодд Маккефри - Сердце дракона

Фиона услышала, как дракон издал какой-то звук, словно задал вопрос, понятный только ему и всаднику, и встала так, чтобы ее было видно. Данорт’а была зеленой самкой дракона, а ее всадником был старик, даже старше Х’неза по возрасту, но, на первый взгляд, более спокойный.

— Я совсем забыл про манеры! — воскликнул он, встав и кивнув вежливо. — Я Л’риан, всадник Данорт’ы, к твоим услугам, Госпожа Вейра.

Фиона улыбнулась и кивнула в ответ.

— Фиона… — задумчиво пробормотал он, и вдруг выражение его лица выражение оживилось догадкой. — Да ведь ты была ребенком Лорда Бемина, не так ли?

— Да. — ответила Фиона, не считая необходимым сообщать ему, что она до сих пор еще является ребенком Бемина.

— Она была тогда совсем малышкой. — сказал Л’риан, обращаясь, как обычно, к своему дракону, но внезапно оборвал себя. — Прошу извинить, Госпожа Вейра, но я часто замечаю, что разговариваю с Данорт’ой вслух, только для того, чтобы слышать свой голос.

— Но ты же выходишь отсюда? — быстро спросила Фиона. Мужчине на вид было не больше лет, чем ее отцу, но потом Фиона вспомнила, что обитатели Вейра лучше сохраняются с возрастом, чем холдеры, так что возможно, что ему было около шестидесяти или даже семидесяти Оборотов, как и Главному Мастеру Арфистов Зисту.

— Конечно! — ответил Л’риан, выпрямляясь. — Мои кости возможно и стары, но разум все еще работает.

— Ты знал меня ребенком? — беспокойно спросила Фиона.

— Конечно знал. — ответил Л’риан. — Мне выпало счастье летать в крыле Предводителя Вейра, и много раз я участвовал во Встречах в Форт Холде.

— А мою мать ты тоже знал? — любопытно спросила Фиона. То, что осталось в ее памяти, было смутным и неопределенным.

— Знал. — сказал Л’риан, печально качая головой. — Я знал ее еще до того, как она стала Леди Владетельницей. — Он улыбнулся. — Ты очень похожа на нее, по правде говоря.

— Она прибыла из Руата. — продолжил он, довольный тем, что у него появилась такая внимательная слушательница. — Сначала она проводила время в Цехе Арфистов. — Л’риан подмигнул ей. — Был слух, что она была влюблена в арфиста, несмотря на то, что была старшей из дочерей в Руате.

Следующие полчаса Фиона слушала, как зачарованная, воспоминания Л’риана.

— О, болтать можно бесконечно. — извиняющимся тоном сказал он, когда понял, насколько долго они беседовали. Он улыбнулся. — Так приятно поговорить с новым слушателем: все рассказы вновь становятся свежими.

Фиона улыбнулась в ответ. — Спасибо, что поговорил со мной.

— Ты только за этим и приходила? — спросил слегка удивленный Л’риан. — Не думал, что кто-нибудь знает о том, что я знал твою мать.

— Вообще-то, нет. — сказала Фиона, поднимаясь на ноги и с волнением посмотрела на двери. — Просто Танназ попросила, чтобы я…

— Проведала нас? — догадался Л’риан, мудро глядя на нее.

Фиона решила, что отпираться бесполезно. — Потеря драконов…

— Это было ужасно. — признался Л’риан. — Даже для обитателей Вейра, которые никогда не смогут понять, что было потеряно, потому что никогда этого не имели.

— Ну, некоторые из них имели своих файров. — заметила Фиона.

— Тогда они тоже прошли через это. — согласился Л’риан. — И они поймут, даже если их собственная боль еще до сих пор свежа. Но только тот, кто сам Запечатлел, может действительно понять, что это такое — потерять дракона.

Он плотно сжал губы, затем наклонился поближе к Фионе, заговорщицки сказав. — Если с Данорт’ой что-нибудь случится, если она заболеет, я думаю, что уйду в Промежуток вместе с ней.

— А как же те, кого ты любишь? — в смятении спросила Фиона.

— Я уже видел, как многие, кого я любил, ушли в Промежуток. — сказал ей Л’риан. — Все мои сыновья и дочери уже выросли, их матери имеют хороших партнеров, моих лучших товарищей уже нет. Когда придет время, я не буду жалеть ни о чем.

— Кроме одного. — поправила его Фиона. — Сражение. Сражение с Нитями.

Л’риан лающе засмеялся. — Сражение с Нитями! — Он повернулся к Данорт’е. — Ты слышала? Она думает, что мы еще способны сражаться с Нитями!

— Они скоро придут. — горячо воскликнула Фиона. — И тогда нам будет важен каждый всадник драконов.

Л’риан помолчал, вдумываясь в ее слова. — Мне кажется, самое большее, на что мы способны, это только подвозить огненный камень боевым крыльям. — допустил он.

— Вот видишь, теперь и у тебя есть что-то, ради чего стоит жить. — сказала ему Фиона.

Л’риан улыбнулся и задумчиво посмотрел на нее. Спустя мгновение, он засмеялся и наставил на нее указательный палец. — Я скажу тебе больше.

Фиона непонимающе смотрела на него.

— Я дождусь, когда твоя золотая вырастет, и вот тогда у нас будет более серьезный разговор. — пошутил зеленый всадник.

Фиона почувствовала, что краснеет, и Л’риан разразился громким, долгим хохотом. Она справилась со смущением и заявила. — Выслышала и засвидетельствовала! — чем уничтожила улыбку на лице старика. Затем она повернулась к выходу, сказав. — А теперь прошу извинить меня, я действительно должна проведать остальных.

— Иди, девочка! — крикнул ей вслед Л’риан. — Иди и доставь другим такое же удовольствие, какое ты доставила мне.

Уходя, она слышала его бормотание, обращенное к дракону. — Ты слышала ее, Данорт’а? Мы останемся еще на три Оборота, если получится. Останемся, чтобы побеседовать с этой крошкой, когда ее золотая поднимется. — последовала задумчивая пауза, и, прежде, чем уйти на расстояние слышимости, она услышала. — Мы можем даже остаться на Рождение потомства ее королевы!

Фиона поставила себе целью сократить время, проведенное с остальными всадниками, и была рада, что уложилась в четверть часа на посещение каждого из шестерых всадников. Однако, она дала себе обещание, что найдет больше времени в следующие месяцы, чтобы посетить большее количество всадников. Многие из них напомнили ей охранников ее отца, крепких мужчин, которые тяжело работали и были решительно настроены на то, чтобы обеспечивать мир и защищать Лорда Владетеля, если в этом когда-нибудь возникнет потребность.

И все же, всадники от них сильно отличались, ведь их воспитывали по-другому. Они говорили об огненном камне. Старшие рассказывали о едком огненном камне, который обжигал глотку драконам. Они обсуждали полетные ремни и упряжь, рассказывали страшные истории про своевременное смазывание маслом шелушащейся кожи дракона, делились с ней воспоминаниями о давно минувших Играх и своих брачных полетах.

Хотя они не казались слишком удрученными смертью четырех драконов, Фиона провела в обществе своего отца достаточно долго, чтобы заметить тех, кто говорил с неестественной оживленностью — она уже встречалась с таким поведением у гордых холдеров, которые не жалели сил, обрабатывая свои земли, и не хотели, чтобы кто-то заметил даже мелкие недостатки. Чаще всего, самый нуждающийся холдер Форта был последним, кто просит помощи. Лорд Бемин постоянно посещал мелкие холды, всегда под предлогом подготовки или сбора десятины, но даже в свои тринадцать Оборотов Фиона замечала, как иногда ее отец приказывал своим стражникам оказать помощь с посадкой или ремонтом ограды, или отправлял их в Холд за какими-то семенами или клубнями.