Майкл Муркок - Хроники Корума (Сборник)

В данный момент Корум не мог представить себе худшей судьбы, чем стать кормом для псов Кереноса. Он попытался рвануться вперед и напасть на противника, но левая пятка скользнула по спрятавшемуся под снегом корню, нога подвернулась, и принц упал, успев услышать, как из леса донесся звук рога, который мог принадлежать только самому огромному из фой миоре — Кереносу. Собаки уже поднялись и двинулись к нему. Отчаянно пытаясь встать на ноги, Корум подставил меч, отражая удары, обрушенные на него противником.

Снова прозвучал рог.

Воин остановился, и на его неподвижном лице отразилось удивление. Собаки с торчащими красными ушами тоже затоптались на месте, не зная, что делать.

И в третий раз прозвучал рог.

Собаки неохотно затрусили обратно в лес.

Воин повернулся спиной к Коруму и, бросив меч, побрел вслед за собаками прочь с поляны. Постанывая, он прикрыл уши, внезапно остановился, вяло опустил руки, и из ран, которые нанес ему Корум, хлынула кровь.

Он рухнул в снег и замер.

Корум с трудом поднялся на ноги. Подойдя, конь ткнулся в него мордой. Корум почувствовал угрызения совести — взбираясь на дерево, он предоставил отважного спутника своей судьбе. Он погладил его. Хотя из нескольких ран текла кровь, конь особо не пострадал, а трое дьявольских псов, жертвы его могучих копыт, с переломанными ребрами и разможенными черепами валялись на прогалине.

Теперь над ней воцарилась тишина. Корум понимал, что нападение возобновится, и воспользовался передышкой, чтобы найти отлетевший в сторону лук. Он отыскал его рядом со слоившейся веткой. Но стрелы и два копья остались там, где он их и оставил, на дереве. Встав на цыпочки, он попытался луком достать их, но они висели слишком высоко.

Услышав за спиной шаги, Корум повернулся, держа меч наготове.

На поляне показалась чья-то высокая фигура. Она была закутана в просторный длинный плащ из мягкой кожи, окрашенной в темно-синий цвет. Тонкие пальцы украшали перстни с драгоценными камнями, горло охватывало такое же золотое ожерелье, а под плащом виднелась рубашка из плотной парчи, расшитая таинственными знаками. Старческое лицо сохранило свою красоту, его обрамляли длинные седые волосы и седая же борода, касавшаяся золотого ожерелья. В руке незнакомец держал рог — длинный рог, перетянутый золотыми и серебряными перемычками, каждая из которых изображала одного из лесных животных.

Бросив лук и держа меч обеими руками, Корум окончательно утвердился на ногах.

— Я перед тобой, Керенос, — сказал Принц в Алом Плаще, — и я презираю тебя.

Высокий старик улыбнулся.

— Мало кому доводилось предстать перед Кереносом, — у него был мягкий, усталый голос. — Даже я не видел его.

— Ты не Керенос? Но у тебя его рог. Должно быть, это ты отозвал собак. Ты служишь ему?

— Я служу только себе — и тем, кто призывает меня. Я Калатин. Когда-то я был знаменит, и народ в этих землях говорил обо мне. Я волшебник. Когда-то у меня было двадцать семь сыновей и внуков. Теперь остался только Калатин.

— Здесь много тех, кто скорбит по сыновьям… и по дочерям тоже, — сказал Корум, вспоминая старую женщину, которую видел несколько дней назад.

— Много, — согласился волшебник Калатин. — Но мои сыновья и внуки погибли не в битве с фой миоре. Они умерли ради меня, разыскивая то, что мне было нужно для войны с народом холода. Но кто ты, воин, который так отважно сражался с псами Кереноса и который обладает такой же серебряной рукой, как у некоего легендарного полубога?

— Я рад, что хоть ты не узнал меня, — сказал Корум. — Меня зовут Корум Джайлин Ирси. Я родом из вадхагов.

— Значит, сиды, — взгляд высокого старика обрел задумчивое выражение. — А что ты делаешь тут, на материке?

— Я ищу кое-что для людей, которые обитают в Кер Махлоде. Они мои друзья.

— Итак, теперь сиды дружат и со смертными. Может, появление фой миоре принесло с собой кое-какие преимущества.

— О преимуществах и потерях я ничего не знаю, — сказал Корум. — Но спасибо тебе, волшебник, за то, что ты отозвал этих собак.

Калатин пожал плечами, и спрятал рог в складках синего плаща.

— Если бы сам Керенос охотился с этой сворой, я бы не смог прийти к тебе на помощь. Но он послал одного из этих, — Калатин кивнул в сторону мертвого существа, сраженного Корумом.

— А кто они такие? — спросил Корум. Он пересек поляну, чтобы взглянуть на труп. Кровотечение прекратилось, и все раны были затянуты коркой замерзшей крови. — Почему я не мог убить это существо мечом, а ты прикончил его звуком рога?

— Третий призыв рога всегда убивает гулегов, — пожав плечами, сказал Калатин. — Если «убивает» правильное слово, потому что гулеги уже считаются полумертвецами. Ты и сам убедился, как трудно их прикончить. Они привыкли подчиняться первому зову рога. Второй зов предупреждает их, а третий убивает за отказ подчиниться первому. В результате из них получаются отличные рабы. Звук моего рога лишь немного отличается от звучания собственного рога Кереноса, и он сбил с толку псов и гулега. Те знают лишь одно — третий звук убивает. Поэтому он и умер.

— Кто такие гулеги?

— Фой миоре привели их с собой с востока. Эта раса создана, чтобы служить фой миоре. Больше ничего я о них не знаю.

— Ты знаешь, откуда взялись сами фой миоре? — спросил Корум.

Он начал бродить по стоянке, собирая сухие ветви, чтобы снова развести костер, который пришлось затушить. Ему бросилось в глаза, что туман полностью исчез.

— Нет. Но, конечно, у меня есть кое-какие соображения.

Пока они разговаривали, Калатин стоял на месте, но наблюдал за Корумом из-за чуть опущенных век.

— Я склонен предположить, — сказал он, — что сиду известно куда больше, чем простому смертному волшебнику.

— Я не знаю, что представляет собой народ сидов, — признался Корум. — Я вадхаг и не принадлежу к вашему времени. Я пришел из другого века, из куда более раннего века, может, даже из времени, которого не существовало в вашем мире. И больше я ничего не знаю.

— Почему ты оказался именно здесь? — похоже, Калатин без всякого удивления воспринял объяснение Корума.

— Я не выбирал его. Меня позвали.

— Магической формулой? — на этот раз Калатин не мог скрыть удивления. — Ты знаешь народ, который обладает такой силой, что их заклинания могут вызвать сидов? В Кер Махлод? В это трудно поверить.

— У меня все же была возможность выбирать, — уточнил Корум. — Их заклинания были очень слабы. И они не могли бы призвать меня против моей воли.

— Ага, — похоже, Калатина устроило это объяснение.

Корум подумал, не огорчился ли волшебник, когда решил, что есть и другие смертные, более умелые в колдовстве, чем он сам. Он в упор посмотрел в лицо Калатину. В глазах волшебника таилась какая-то загадка. Хотя Калатин спас ему жизнь, Корум не знал, может ли он всецело доверять мабдену.