Антон Текшин - Волшебство не вызывает привыкания — 3 [СИ]

Удалось это мне далеко не с первой попытки, зато потом где-то впереди вспыхнул яркий огонёк, знаменуя маленькую, но победу. Воодушевлённый таким наглядным успехом, я ринулся к нему. Или он сам ко мне приближался — не важно. Главное, что вскоре липкая тьма немного отступила и передо мной замерла сияющая женская фигура. Постепенно она обрела объём и детали, а от слепящего света остался лишь небольшой переливающийся ореол.

— Привет.

Этот голос я узнал бы из миллиарда других, хотя уже давно догадался, кого сейчас увижу. Любимая кепка, тренировочный костюм и фирменный прищур зелёных «ведьминских» глаз. Но всё равно, слышать её голос было неожиданно больно. От одного короткого слова на душе так сильно заскребли кошки, что хоть волком вой.

Нет, кто-то сегодня точно доиграется…

— Привет, Эльга. Давно не виделись.

Слова дались без особого труда. Я тоже воплотился в своём обычном виде — чёрной майке с принтом «Анархии» и шортах-бермудах. Кожа вернулась к привычному оттенку и для завершения образа не хватало только верного топора в руках.

— Да уж, как-то у нас всё сумбурно получается, — произнесла она, потирая крючковатый нос. — Думала, мы встретимся гораздо быстрее. Но так даже лучше.

— Намекаешь на то, что я всё-таки умер?

— Нет, ты что! — она взмахнула рукой. — Наоборот, это я… Могу вернуться. Как и ты, в своё время.

— Ну надо же. Тогда с этого места поподробней.

Девушка озадачено нахмурилась:

— Что-то не вижу в тебе радости. Понимаю, что это звучит неожиданно, но неужели ты смирился? Или вовсе… Забыл меня?

— Ты прекрасно знаешь, что нет, — ответил я, с трудом сохраняя спокойствие. — Но хотелось бы услышать подробности твоего воскрешения.

— Всё просто, — улыбнулась она. — Нужно немного подождать. Твоя душа станет проводником, с помощью которого меня получится вернуть. Но тебе нужно оставаться здесь, иначе ничего не получится. Не волнуйся, твоё тело никак не пострадает, обещаю.

— А совершит это действие замечательная женщина по имени Аглая, так?

— Не суди её строго, она просто хочет вернуть нас. Кого ещё возможно. Пока человек не забыт, пока остались те, кто его помнит и любит — шанс есть. Пожалуйста, не лишай меня его!

— Извини, — покачал я головой.

Она дёрнулась, будто от пощёчины, а на округлившихся глазах блеснули слёзы.

— Дурак! Я проклинаю себя за каждую минуту, проведённую с тобой! Мне нужно было спасть себя, а не такого придурка, как ты!

— Прости, — продолжил я, не отводя взгляд. — За то, что не прикрыл, не уберёг и даже толком не попрощался. За то, что по-прежнему жив. Но мне пока рано сдаваться, у меня ещё куча незавершённых дел.

— Предатель… — всхлипнула она. — Променял меня на рогатую сучку, и ещё смеешь прощения просить! Что ж давай, сотри меня окончательно, ты же хочешь к ней вернуться поскорее?!

— Угадала, мне нужно отсюда срочно выбраться.

— Тогда тебе придётся избавиться от меня, дорогой… Убьёшь меня снова?

— А без этого никак? — хмуро поинтересовался я. — Сама не развоплотишься по-хорошему?

— Я застряла тут так же, как и ты, представь себе. Если сделаешь это, меня окончательно ждёт забвение. Давай, я не буду сопротивляться! Это ведь твой мир, ты здесь непобедим и прекрасно это знаешь.

Бывшая напарница нарочно погрозила мне любимым пистолетом, который тут же растворился чёрной дымкой, стоило мне сфокусировать на нём взгляд. Жаль, что с ней самой такого не происходило, сколько бы я ни старался. Пришлось скрестить подрагивающие руки на её изящной шее с приметной родинкой за ушком. Она действительно не сопротивлялась, лишь сдавленно прохрипела:

— Ты жалок…

— Знаю, — согласился я, роняя слёзы прямо её бледное лицо.

Ещё недавно здесь не существовало понятия пространства, но ослабевшая девушка принялась заваливаться, вынуждая наклоняться вслед за ней. В итоге мы едва не улеглись друг на друга, пока её укоризненный взгляд не остекленел окончательно. Светлый ореол потух, снова оставив меня в темноте. Но она была совершенно другой, ведь я теперь чувствовал каждую слезинку, катящуюся по щекам. И плевать, что это совсем не мужественно — ещё больше призирать себя вряд ли возможно.

Тяжело, безумно тяжело было не размыкать пальцы, которые до сих пор судорожно сжимали воздух. Такого даже врагу пожелать неприлично. Это настолько паршиво, что хотелось наложить на себя руки прямо здесь и сейчас.

Я глубоко вдохнул, прогоняя вставший в горле ком, и открыл глаза.

Саднило скулу, костяшки на кулаках были сбиты в кровь, но в целом моё состояние можно было отнести к удовлетворительному. Если не считать отсутствие волшебной палочки в чехле.

Вокруг была всё та же четырёхместная палата, только теперь здесь царил форменный беспорядок — кровати перевёрнуты, бельё раскидано, а горшки с пожухшими фикусами кто-то растоптал в щепки. Лишь на дальней койке продолжал валяться мой бесчувственный сосед, так и не пришедший в сознание. Вот уж кому всё по барабану.

А вот второй пациент обнаружился на пороге, в луже собственной крови. Похоже, дела приняли совсем уж скверный оборот.

Утерев несвоевременные сопли рукавом, я осторожно выглянул в коридор, выкрашенный типовой краской. Лампы не горели, так что слабенький свет присутствовал лишь благодаря таким же распахнутым дверям. В поле зрения сразу же попали ещё три тела в больничных пижамах, валяющиеся ничком, а так же борющаяся вдалеке парочка. Мужчина в знакомом камуфляже пытался совладать с тучной женщиной в синем халате. И что-то их возня не выглядела обычным выяснением отношений.

— Егорыч, вот уж от кого бы не ожидал! Любишь дам попышнее?

Я быстро добрался до них, не забывая посматривать по сторонам. И увиденное мне категорически не понравилось. Форменный разгром, будто тут ураган туда-обратно прогулялся. Хотя большинство из валяющихся людей были живы.

— Шприц! — прохрипел парень, изо всех сил пытающийся совладать с разъярённой женщиной.

Рядом с ними действительно валялся пластиковый инъектор. Я без лишних вопросов его схватил и прижал раструб к бедру в синих штанах. А когда шипенье пневматики закончилось, схватил беснующуюся за плечи, и попробовал оторвать её от Егора. Но она вцепилась в него мёртвой хваткой, использовав даже зубы, и получилось это далеко не сразу. Лишь когда укол подействовал мне удалось разорвать их страстные объятья

В бицепсе у Беседина торчал короткий скальпель, а крепкая куртка была порвана в нескольких местах. Парень с раздражённым шипением выдернул лезвие из раны и принялся спешно бинтовать истекающую кровью руку.

— Спасибо. Сам понимаешь, не хотелось её убивать.

— Они все что — замороченные?

— Верно. И пока очнулся ты один. Извини, кстати, за фингал.