Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5

— Лопаты где? — помогая складывать испачканные вещи в пакет, задал вопрос Швец без особого, впрочем, интереса.

— На холме оставил. Весной нуждающиеся подберут.

Напарник тоже сменил порванный пиджак на свою старую, с накладными карманами, курточку, из чего Сергей сделал вывод, что финансовые дела друга совсем плохи. Виду не подал, лишний раз обнадёжив:

— Не может быть, чтобы наши находки ничего не стоили.

В ответ Швец лишь криво усмехнулся.

— Хотелось бы верить...

— А вот и проверим! — после несложных манипуляций со смартфоном в динамике раздался голос Ланы.

— Жалуйся, Иванов!

Антон слышал весь разговор. Сергей специально включил громкую связь, чтобы не было недопонимания.

— У нас есть несколько рукописных книжек и немного денег. Мы клад нашли. Поможешь понять, что почём и с последующей реализацией?

— Книжек? — упоминание о деньгах букинистку не заинтересовало. — Книги — это прекрасно. Это разумное, доброе, вечное. Везите ко мне, посмотрим. Заодно и подробностями поделитесь.

Отключившись, парень спросил у друга:

— Поедешь?

— Неохота, — отказался призрак. — Сам поезжай. У тебя с ней лучше получается общий язык налаживать. Я пойду, кладбище поищу. Должно же оно где-то быть?

Оставив за Швецом право на самоопределение, стали прощаться:

— Разбегаемся. На связи, если что...

***

К Лане инспектор отправился, не заезжая домой и прихватив пакет с грязными вещами. Вызвал такси, назвал адрес и через час стоял у знакомых ворот, за которыми проглядывались туи, ёлки и прочие вечнозелёные деревья ландшафтного дизайна.

Его уже ждали. Едва нажал на кнопку звонка, как щёлкнул замок в калитке, а из переговорного устройства донеслось:

— Входи.

Миновав мощёную аллейку и отдав должное искусному подбору растений на участке с вкраплениями альпийских горок, Иванов без стука вошёл в дверь особнячка. Оставил пакет у входа, прихватив дерюжку с записями, транспортируемую поверх относительно чистого участка куртки.

Встречали его горячим чаем в большой комнате-холле с фотогалереей на стенах.

— Показывай, — букинистка, по-домашнему одетая в рабочий синий халат, обтягивающие штанишки и танцевальные туфельки, требовательно протянула руку. — Садись за стол.

Пухлые томики с вложенными в них булавкой и царскими деньгами перекочевали к женщине, а сам Сергей удобно устроился за тонконогим, овальным столиком на границе холла и кухонной зоны.

Внимательно рассмотрев ювелирное изделие, хозяйка присела напротив и отложила вещь в сторону, снабдив действие комментарием:

— Дешёвка. Ширпотреб.

С двадцатипятирублёвками случилась примерно та же история. Повертев бумажные ассигнации так и эдак, проведя подушечками пальцев по бумаге, Лана заключила:

— Точной цены не назову, но на яхту не хватит. Оставляй, если хочешь, попробую на аукцион выставить. Может, кто и купит.

— Я только за.

Банкноты отправились к булавке.

— Поухаживай.

В центре стола красовался высокий фарфоровый заварник, рядом с ним — элегантные блюдца с чашечками. Сахарница и вазочка с мёдом расположились несколько поодаль, точно не хотели отвлекать гостя от чаепития.

Пришлось Сергею стоять «на разливе». Справился, не пролил ни капли, чем заслужил одобрительный кивок от наблюдающей за священнодействием букинистки.

Откинувшись на спинку стула и отхлебнув чаю, она наугад взяла один из томиков, необычайно осторожно его раскрыла и мгновенно углубилась в чтение, попутно потребовав:

— Рассказывай, где нашли.

— Да под городом, — начал Иванов, отдавая дань исходящему паром напитку. С чабрецом, с мятой... — Холм посреди поля торчит, в нём и раскопали...

Далее он в краткой форме изложил эпопею с обнаружением корчаги, упомянул про драку с собаками, поделился теорией охранного заклинания.

— Правильно догадался, — рассеянно, не отрывая взгляда от очередной страницы, высказалась Лана. — И так защищали. На призыв. Скорее всего, там лес неподалёку раньше был. Убили, более чем уверена, волка — они больше котировались для такого рода целей... Положили труп под ценности, нашептали заговор на призыв сородичей, в том числе и собак. Каких-то сто с лишним лет назад этим почти все баловались по деревням. У каждого в роду или колдунья имелась, или знахарка. Многие с детства науку запоминали. Коня приболевшего полечить или чирей свести через избу умели — с земскими докторами на периферии недостача была, до ближайшей больнички иногда по нескольку дней пешего хода. Пока доберёшься — помереть десять раз успеешь. Учились и прочему... ну, ты понял, — новый глоток промочил рассказчице горло. — В следующий раз перед тем, как лопатой орудовать, вокруг предполагаемого места раскопа круг нарисуй, желательно ножом. Потом соли насыпь. Обычной, поваренной, и пусти по ней Силу. Мощное заклинание не удержит, а что попроще — вполне.

Иванов заинтересовался:

— Откуда знаешь?

— Я с кладоискателями на короткой ноге, по бизнесу требуется... Много старины через их руки проходит. Втёмную, без огласки. Потому ребята там встречаются продвинутые. Не колдуны, конечно, но в теории подкованы плотно. Знают о заговорах, о проклятиях... У ведьм амулеты можно купить, что-то вроде датчиков. Да ты их, может, и видел — симпатичные фенечки, на запястья надеты. Конкретную точку с хабаром не укажут, но если задёргается, задрожит — близко к находке не подходи, вызывай умельцев или организовывай правильную транспортировку. Предпочитают последнее. Кому интересно место копа показывать? Не касаясь, переносят в машину и везут к кому положено. Ну а там за плату убирают всё лишнее. Если матёрый клад копают, из тех, которые в руки за так не даются, то, конечно, привлекают кого-то уровнем не ниже Яги. Но редко кто соглашается. Можно и голову сложить. Выскочит из-под земли страховидло размером с быка, покрошит всех в муку и обратно спрячется. Колдануть не успеешь.

О таких подробностях инспектор не знал. В его понимании поиск сокровищ прочно связывался с металлоискателями, мужиками в камуфляже, тюнингованными под бездорожье «Нивами», с водкой у костра по вечерам и чёрным рынком оружия Второй Мировой. Однако на поверку оказалось всё гораздо глубже, запутаннее.

Подтвердила Лана и его догадки, выстроенные от нечего делать во время поездки на такси: зачарованные клады, согласно тем же книгам, в человеческие загребущие руки даваться не должны были, как вот их со Швецом горшок. И лежал неглубоко, и местечко приметное, а вот не нашёл никто.

Повезло, уцелели... В воображении нарисовалась упомянутая «страховидла» с уклоном в Минотавра. Иванову до одури захотелось вскочить и скандировать: «Слабоумие и отвага!», отдавая должное безмозглости поступка.