Дмитрий Данилов - На пороге [сборник litres]

Ошеломлённый, Чёрный отклонился и вопросительно посмотрел на Яна. Тот только опустил и поднял веки в подтверждение уже сказанному.

– Что ты сказал? – спросил наконец Чёрный, когда снова обрёл способность говорить.

Улыбка Яна была грустной и понимающей:

– Не сомневаюсь, что это тяжело принять. Тем более когда ответственность ложится на тебя без спросу или хотя бы объявления. И всё же… Варианты можно представить себе как ветви, растущие из ствола текущего состояния. Переход, который осуществляется, когда потенциал достигает достаточной силы, подобен перепрыгиванию на другую ветвь. Переход между соседними ветвями сравнительно лёгок (если это слово вообще приложимо к подобным вещам) и не грозит серьёзными переменами во Вселенной по сравнению с исходным вариантом. Если же затребованное изменение плохо соотносится с настоящей реальностью, то для осуществления перехода потребуется неизмеримо больше усилий, и последствия его будут весьма ощутимыми… для того, кто может их заметить. В этом случае значительная часть материи, так сказать, рециркулируется – прогоняется через квантовый генератор реальности, эдакий вселенский движок (суть которого понять я, разумеется, даже не пытался) – и обретает новую форму. При этом сами квантовые компоненты реальности (а возможно, это – свойство самогó движка-конструктора) обладают определённой склонностью держаться вместе. Так, люди, которых ты знал в исходном варианте, в этом могут существовать в достаточно различимой целостной форме. …Только не в человеческой. Быть может – дерева. Животного. Даже куска камня. Ты можешь пройти мимо и даже не подозревать…

Чёрный, не пропустивший ни слова, устремил на Яна задумчивый взгляд.

– Есть одна загвоздка. Если этот вариант – действительно параллельный мир без людей, то почему я в нём встречаю тебя? Да и как я сам существую в таком мире?..

– Верный вопрос, – если Ян и смутился, то на его изрезанном линиями лице это было незаметно. – На который у меня есть общий ответ и нет конкретного. Выбираемый вариант обычно содержит инициатора выбора. Противное означало бы самоубийство. Я даже не уверен, что это возможно. Что касается меня, то дело в том, что… – Он помедлил, затем выговорил со вздохом: – Я существую во всех вариантах. Не знаю точно почему. Хотя у меня есть свои догадки, но делиться ими я пока не буду. Это особое свойство моей квантовой машины. Она обязательно соберётся вместе в новой ветви. И примет максимально приближённую к исходной форму. И поскольку в этой ветви есть хоть один человек – ты, значит, я тоже принимаю человеческую форму. Иными словами, ты выбрал вариант, в котором нет людей, кроме тебя . Я иду в нагрузку к этой формуле. Как это вообще возможно, что в безлюдном мире всё же существуют два человека? Поскольку при переходе память инициатора (это ты) и инварианта (это я) по возможности реконструируется без изменений, то мы с тобой это вряд ли узнаем. Ибо не у кого спросить. Историю этой ветви могут знать только «аборигены», а их нет. Можно предположить, что в этом варианте нас успели родить, но что все остальные люди вымерли в результате чумы, нашествия инопланетян, генетического сбоя, лишившего человечество способности плодиться дальше. По крайней мере внешний вид этого поселения указывает скорее на недоразвитость цивилизации, чем на мгновенную катастрофу. Быть может, вследствие длительной войны? Похоже, что человечество споткнулось на пути и больше не смогло подняться.

Чёрный быстро покачал головой:

– Звучит как фантастика, хоть твоя версия и складна. Если бы я не пережил то, что я пережил, то я перестал бы тебя слушать после первых же двух фраз. Разве что все мои переживания – продукт моих собственных фантазий. В таком случае, – продолжил он рассудительно, – ты сам – моя галлюцинация, и только. Так или иначе, проверить твои слова можно только одним способом. Я продолжу идти дальше, и если я встречу людей, то значит свихнулся ты, а не я. – Чёрный посмотрел собеседнику в глаза – Как ты думаешь, Ян, встречу я людей?

Слабая улыбка мелькнула и погасла, как точка на экране. Ян нервно потёр руки, но, когда он ответил, голос его звучал твёрдо:

– Думаю, что нет.

– Ты не уверен?

Ян двинул плечами:

– Мои расчёты не запрещают существования других инвариантов, кроме меня. Но, учитывая вероятность генетических мутаций, твои шансы встретить одного из них невелики. Их может быть… – Он поднял глаза и на мгновение застыл. – …Предположу, что не более десяти человек на планете, исходя из того варианта, который мы покинули последним.

– Допустим, – согласился Чёрный. – Тогда как насчёт других инициаторов?

Ян улыбнулся опять. Несколько спокойнее в этот раз.

– Это невозможно. Инициатор только один.

– Почему?

– Потому что инициатор – это обладатель квантовой машины, способной генерировать наиболее сильный потенциал. Иными словами, это максимум. Не локальный, а абсолютный максимум. И он является таковым, только когда все сравнимые величины-мощности меньше. Это значит, что могут существовать другие люди, обладающие такими же способностями, но что твоя квантовая машина мощнее. Поэтому выбор – за тобой. Как, например, в данный момент – твой выбор совпадает с выбором Вселенной оставаться в текущем варианте. Поскольку выбор Вселенной уже сам по себе весьма тяжеловесен, то тебе для поддержания его (даже реши кто-нибудь сделать иной выбор) требуется минимум усилий. Ты даже этого не осознаёшь. Тем более в текущем варианте у тебя вовсе нет конкурентов.

– Тогда ещё один вопрос. – Чёрный подавил в себе желание выкрикнуть этот вопрос. – Почему я?

Ян покачал головой с философским видом:

– Почему кто-то рождается богатым, а кто-то бедным? (Не в этом варианте, разумеется.) Почему кто-то живёт сто лет, а кто-то – несколько дней? Почему кому-то выпадает быть умным, а кому-то – глупым? Кто-то должен был вытянуть этот жребий, Чёрный. Он выпал тебе… Я уже упомянул о своём подозрении, что твой дар передаётся генетически. Эта гипотеза имеет по меньшей мере одно подтверждение.

– Какое именно? – недоверчиво спросил Чёрный.

– Твой дядя Влад.

Чёрный застыл, внимательно глядя на Яна.

– О да. Я знаю и это, – отреагировал Ян на немой вопрос. – Видишь ли, после внезапной перемены в мире, в результате которой я проснулся бомжом, я начал почти суеверно проверять все прошлые даты (а память на цифры вообще и даты в частности у меня исключительная), в которые случались подобные изменения. И проникая в городскую библиотеку так часто, как мне это только удавалось (ради чего я не раз крал разную одёжку поприличнее у зазевавшихся граждан), я лихорадочно перерывал газетные подшивки за те же дни. Так я наткнулся на происшествие с «лесным человеком». И, разумеется, начал собирать информацию о нём из всех возможных и невозможных источников. Ты удивишься, – Ян издал короткий и не без горечи смешок, – до чего иногда удобно быть бомжом. Люди тебя не замечают. Особенно сильные мира сего (точнее, сильные всех тех вариантов, в которых я находился). Для них я – нечто неодушевлённое и прозрачное. Что-то вроде пустого пластикового пакета, носимого ветром. Это имеет свои преимущества. Можно «случайно» услышать и увидеть вещи, совершенно не предназначенные для широкой публики. Твой дядя обладал, несомненно, определёнными способностями. Очевидно, они просто недонабрали до критической массы. Изначально я подозревал именно в нём инициатора, но в конце концов убедился, что куда большее число обстоятельств указывает на тебя. Я, конечно, не сразу узнал, что он приходился тебе родственником, так как у вас с ним разные фамилии. А когда узнал, то ещё один кусочек в мозаике встал на своё место.