Галина Липатова - Удача близнецов [СИ]

После сортира он почувствовал себя немножко бодрее, и пошел в мыльню. Там Лоренцо уже долил в бочку с водой кипятка, и принес деревянные шлепанцы, полотенце и стеганый халат, сшитый из лоскутов и подбитый очесами козьей шерсти. Джулио сначала облился холодной водой, пытаясь согнать похмелье, а потом принялся мыться, постоянно морщась от головной боли и ломоты в мышцах. Когда он уже надевал халат, в мыльне появился сам управляющий Люпо с полным ковшиком огуречного рассола в руках:

– Сеньор, выпейте вот, попустит. А потом пожалуйте в столовую, там уж накрыто.

Джулио принял ковшик, приник к нему. Странно, но от рассола и правда немного полегчало, и в голове слегка прояснилось.

– Благодарю, почтенный… – он вернул ковшик управляющему, завязал пояс халата. – Завтрак, наверное, есть не буду. Не хочется...

– Это вы напрасно, сеньор, покушать надобно, сразу легче станет. Эх, вы бы закуски какой с собой взяли, что ли. Когда еще захочется, вы лучше скажите, я вам в гостиную принесу. Колбаски, сыра порежем, косулины копченой и прочего, грибочков маринованных, солений… оно и вкусно, и такого похмелья потом не будет.

Джулио почувствовал, как у него горят уши. Он вздохнул:

– Благодарю, почтенный Люпо. Думаю… думаю, мне нескоро захочется.

– Понимаю. Вы бы, того, после завтрака погулять поехали, развеялись. В село наведайтесь, поселяне вас рады будут увидеть, тут уже все знают, что вы теперь наш сеньор. Оно вроде как без разницы, если подумать, кому сеньорову подать платить, только когда свой собственный сеньор имеется, то как-то приятнее. Его светлость здесь редко бывает, когда объезд домена делает, два раза в году только. А теперь и вы бывать будете, хоть иногда. Всё лучше.

Юноша только кивнул. Он понимал, о чем речь: по старинным представлениям, до сих пор крепко державшимся в Пекорино среди поселян, земля нуждалась в присутствии того, кто волей богов стал ее хозяином, иначе жди неурожая и прочих неприятностей. Потому-то пекоринские доны старались почаще бывать в своих владениях, даже если они уже давным-давно предоставили поселянам самоуправление и довольствовались только положенными по закону частью доходов и сеньоровой податью.

На завтрак подали простоквашу с зеленью в горшочке, свежую лепешку и кофе со сливками. Немного, но сейчас Джулио бы больше и не осилил. После еды и кофе полегчало, хотя головная боль не прошла. Так что совету прогуляться он решил последовать. Оделся в охотничий костюм, прихватил с собой флейту – вдруг найдет укромное красивое местечко, где помузицировать спокойно можно. Оружия, кроме баселарда, брать не стал – не собирался охотиться, и нападения тоже можно не опасаться, а если кто и вздумает его попробовать ограбить, то с таким дураком можно и врукопашную справиться. Всё-таки Джулио хоть и плохонький, но младший паладин, и кое-что умеет, да и силой его Дева наделила немалой, как и всех своих посвященных.

Голова всё еще болела, но уже не так кошмарно, как с утра, и Джулио надеялся, что прогулка поможет справиться с похмельем. Он спустился со взгорка и поехал через торфяное болото по мощеной кирпичом насыпи. Солнце стояло уже высоко, вовсю чирикали птицы и шуршали в зарослях осоки и рогоза какие-то мелкие звери. И вообще вокруг было довольно приятно и красиво, и Джулио подумал, что надо будет сюда наведаться зимой, в дни празднования Новолетия, когда можно испросить два-три дня отпуска.

Проехав через болото, он поднялся на невысокий плоский взгорок к самому большому и старому хутору Кампосампьери, и по кирпичной дорожке выехал на площадь. Здесь почти ничего не изменилось с того времени, когда он здесь бывал в прошлый раз, разве что сельская лавка обзавелась верандой-пристройкой, на которой теперь был выставлен самый разный товар. Но товаром никто не интересовался, зато у церкви толпился народ, и толпился обеспокоенно. Джулио спешился, привязал коня к коновязи у лавки и пошел к толпе.

Заметили его, только когда он подошел совсем близко, и рослый дядька лет сорока, сдернув шляпу, поклонился:

– Приветствую, сеньор Джулио, рады вас видеть!

А потом он обернулся к остальным и крикнул, перекрывая неровный и нервный гул:

– Эй, сеньор наш пожаловал!

Гул затих, и все поселяне повернулись к Джулио, поклонились вразнобой. А потом вперед протиснулся седой мужик в простом синем кафтане с золотистой тесьмой, еще раз поклонился и сказал:

– Рады видеть, сеньор… И как вы вовремя-то! Не иначе, по воле божией явились. Мы тут уж думали – что делать, да как быть… А, простите, забыл представиться – Ренцо Нери, посвященный Мастера и священник тутошний.

Джулио прижал пальцы ко лбу:

– Приветствую, посвященный Ренцо… Мне… Мне очень приятно, что вы все рады меня видеть. Но мне кажется, тут не только в том причина, что я теперь ваш сеньор. Что-то случилось?

– Случилось, сеньор, и еще как, беда какая-то случилась, – вразнобой заголосили поселяне. Священник поднял руку, призывая к тишине. И сказал:

– М-м-м… Видите ли, сеньор, вы правы. В том еще дело, что вы паладин. Нам об этом еще позавчера Люпо сказал, что решением вашего батюшки вы теперь наш сеньор, что его светлость вам такой подарок по случаю вашего паладинства сделал. Признаться… Признаться, мы все давно уж знали, что вас в Корпус определили, да, честно сказать, никто не верил, что у вас получится. Не бывало еще паладинов из вашего рода, да и среди пекоринцев тоже, не слыхали мы про такое. Сами знаете – нравы у нас, того, легкие, со служением Деве мало совместимые…

Юноша вздохнул, чувствуя, как опять горят уши:

– Это правда, я и сам до последнего сомневался, что получится. Но вот. Так что же у вас за дело такое, для которого нужен паладин? Бестия завелась, что ли? Или брауни по амбарам шарят? Или полевица-полуденница?

– Не брауни и не полуденница, а вот что до бестий – не знаем, – вздохнул священник. – Да что об этом на пороге говорить, давайте в церковь зайдем, я вам всё расскажу. Но дело точно для паладина.

Заинтригованный Джулио зашел вслед за посвященным Ренцо в церковь. Поселяне остались на площади и расходиться, похоже, не собирались.

В церкви оказалось очень уютно: мощеный разноцветной керамической плиткой пол, старинные деревянные скамейки, натертые воском, стены расписаны вьюнками, ягодами и птицами. Красивый алтарь с резными панелями, в трехчастной нише посередине – большая икона Мастера, справа две иконы Матери и Девы, слева – Хранителя и Судии. На алтаре глиняная ваза со свежими цветами, у икон висят на медных цепях глиняные лампады, и в курильницах тлеет местное благовоние из можжевеловой смолы с примесью ароматных трав.

Священник сел на скамью в первом ряду, жестом предложил Джулио сесть рядом, и грустно сказал: