Вероника Кунгурцева - Дольмен [litres]

– Нет, он должен будет летать над пучиной, – отвечал Мирон. – Чтобы иметь маневр, так, кажется, говорится?..

– На вертолете летать? – продолжала язвить Елена.

– На дельтаплане, – предположил Александр.

– Найдем на чем, – сказал циклоп. – Был бы меч!

– Меч-голова-с-плеч, – вздохнула Елена, тоскливо глядя на Сашу. Бабушка, бабушка, куда ты завела внука… в какие мифологические дебри. А мать-то родная что скажет, когда узнает! Вот доверила, скажет, тебе сына, и где он теперь, мой сын?

Циклоп, несмотря на жару, надел новый медвежий хитон, который был коротковат, и похожие на столбы, голые до бедер волосатые ноги Поликарпа оказались на всеобщем обозрении. На голове, как всегда, сидела кепка-«аэродром», подвязанная под бородой тесемочками, два ненастоящих глаза спрятаны за очками с книжными линзами. Рюкзаки водрузили на спину кентавру, который спереди был накрыт белой простыней, как незавершенное творение скульптора. Александр, очень довольный, нес лук и стрелы. Елена шагала налегке.

Разношерстная компания миновала безлюдные места и вышла на экскурсионную асфальтированную тропу. Первая же экскурсия встретила четверку любопытными взглядами, кто-то даже нацелился в них своими телефонами, видеокамерами и фотоаппаратами, но Александр, который был сегодня в ударе, крикнул, обращаясь к циклопу: «А где наш режиссер?» И экскурсанты, как по команде, спрятали свою аппаратуру. Послышался разочарованный возглас: «Да это кино снимают!»

Выйдя на трассу, двинулись гуськом, теперь рюкзаки несли циклоп и Саша, а Елена, ужасно раздраженная, с луком наперевес, ехала верхом на кентавре. Мирон, уже встречавший железных коней в свой первый день на Кавказе, почти не реагировал на машины. Наверное, машины и автобусы казались ему здешними кентаврами, с одной, двумя, а то и множеством человеческих голов. Эти головы пялились на них из окон, а машины сигналили наперебой. Впрочем, больше таращились на громадного Поликарпа, который сбросил свою плетеную обувь и шагал босиком, очень похожий в своем медвежьем хитоне на пещерного человека, но и лошадь в накидке тоже привлекала взгляды проезжего и прохожего люда. В плавящемся асфальте оставались следы копыт кентавра, с тавром «Х», и цепочка следов снежного человека, которые тянулись за грузным циклопом. Поглядев в небо, Мирон приостановился и крикнул, обращаясь к Поликарпу, – голос его из-за простыни был приглушенным:

– Сын мой, ты умеешь предсказывать будущее по полету железных птиц?

– Увы, нет, – отвечал циклоп, утирая пот: он сварился в своей медвежьей шкуре, на тридцатиградусной-то жаре. – Я не так много их встречал. Хотя и удостоился чести, не далее как вчера, лететь в утробе одной из таких птиц, их зовут вертолетами…

– Что-то их слишком много. Это не к добру… Елена подумала, что и впрямь вертолеты разлетались.

Никак, президент прибыл.

Город решили обойти стороной, то есть идти по объездной дороге. В третьем часу пополудни путники вошли в тоннель, который вел на длинный мост, соединивший два соседних хребта.

Среди болезней, которыми страдают жители нашего города, на одно из первых мест – помимо болезней сердечно-сосудистой системы – выходят онкологические заболевания, туберкулез, а также болезни нервной системы. Все это говорит о неблагоприятном социальном климате, потому что на природный климат нам жаловаться грех. Хотя и окружающая среда дает о себе знать.

Онкологические заболевания – бич 21 века. И как этот бич выбить из рук вседержителя, науке пока неведомо.

То и дело меняющиеся условия жизни обусловили вспышку психических расстройств, которыми чаще страдают мужчины: и те, кто остался за бортом новой жизни, и, как это ни странно, те, кто у руля, – руководители различных уровней.

Люди к нам зачастую приезжают лечиться, и мы должны давать образцы здоровья! К сожалению, пока что это не так: палаты нашего диспансера переполнены, нет элементарных лекарств, шприцев, капельниц, больные сами покупают все это. Не говорю уж о высокотехнологичном оборудовании, о котором нам приходится только мечтать! Стыд и позор, граждане! Хочу обратиться со страниц нашей любимой газеты к руководству города – и посоветовать чиновникам как-то решить хотя бы вопросы с обеспечением больниц лекарствами.

Главврач 4-го диспансера

Ядвига Рябиченко

И опять мэр Владимир Антонович Расторгуев пригласил для беседы своего друга военкома. Разлив по стопочкам коньяк, начал издалека, мол, что-то голова стала последнее время побаливать, в ушах что-то стало шуметь… Каково же было его изумление, когда военком воскликнул: «Как! И у тебя тоже?» – городской голова, со смутной надеждой, что не он один такой, но боясь попасть впросак, осторожно спросил: «А у тебя в каком ухе, Вася, шумит?» – «Какой шумит! Пищит, зараза, – отвечал побледневший военком, – не сплю, не ем. Думал, крыша поехала… А у тебя, выходит, тоже?! Ну, слава богу! Хоть не шизофрения!»

Оказалось, что у военкома пищит в том же ухе, что и у мэра, только пищать стало недавно, и Вася Казанский тоже записывал послания паскудника Эрехфея. Сверили записи – они оказались идентичными. Стало ясно: надо что-то предпринимать, причем незамедлительно, времени-то оставалось с гулькин хрен. Не верилось, конечно, что внеземной разум способен устроить землетрясение, но чем инопланетный черт не шутит! Сторожевой катер-то он потопил! Теплилась, конечно, надежда, что это совпадение, катер – не галера, но… совсем маленькая надеждишка. Пригласили начальника местного отделения ФСБ Куренного. В приватном разговоре выяснилось, что у того тоже пищит в левом ухе. Возможно, были и другие уши, принимающие сигналы… Но и втроем они могли теперь действовать. Каждого поодиночке можно было снять с поста и отправить на лечение, но не всех же сразу! Эпидемия шизофрении – что-то про такое никто не слыхивал! Срочно сделали полный врачебный осмотр троих «связников», но ни томография мозга, ни энцефалография, ни придирчивый осмотр ушей ничего не дали. Ответ был один: без патологии. Никаких посторонних предметов в головах чиновников также обнаружено не было. Доложили о том, что происходит, вышестоящему начальству. Совместными усилиями военных, ФСБ и МВД был разработан план операции под кодовым названием «Мышеловка», одобренный на самом верху. Приступили к выполнению.

Подводная лодка, прибывшая из Севастополя, скрытно прочесывала воды. Безрезультатно. Со спутника сделали снимки морской поверхности и морских глубин. Но ничего подозрительного на этих снимках также не обнаружили. Одно только насторожило: напротив побережья Абхазии было выявлено какое-то темное овальное пятно длиной в километр и шириной в сто метров, но потом выяснилось, что это разлившаяся из танкера нефть. Прибыли военные корабли с ракетами дальнего и ближнего действия. Ракетные установки стояли и в порту. Летали военные вертолеты. Пытались запеленговать внеземное устройство в то время, когда оно выходит на связь, но ничего из этого не вышло.