Мария Демидова - Катализатор

— Но ты же сам сюда пришёл, — возразила темноволосая женщина по левую руку от Криса. — Без тебя мы бы ритуал не запустили.

Музейный взломщик промолчал, но вместо него неожиданно ответила Кристина.

— Пришёл-то, может, и сам, а вот кто запустил ритуал — это ещё как посмотреть.

Беатрикс не успела среагировать, и книга, позабытая на полу за пределами магического круга, послушно скользнула в руки Тине.

— Её давно пора вернуть в музей, правда? — улыбнулась девушка. — А то мало ли кому ещё захочется поиграться с Вектором…

— Не выйдет, — неожиданно спокойно ответила Беатрикс. — Эти чары слишком сильны и обратной силы не имеют. Пока я сама не отпущу связь, её никому не оборвать.

Она повернулась к Крису, и тот невольно отшатнулся. Казалось, что-то сломалось в сознании главы новых уравнителей, перекрыло живые человеческие эмоции, оставив лишь холодную обречённость: будь что будет. Губы Беатрикс дрогнули, она вновь начала произносить заклинание. По памяти. Но поводок действительно был на месте и отзывался уже без всякого артефакта.

— Не надо, — прошептал Крис, но горло перехватило, и слова не долетели до слуха Беатрикс.

Зато их услышала Кристина. И принялась торопливо листать книгу.

— Тина, деточка, — Беатрикс отвлеклась от колдовства и взглянула на бывшую подчинённую почти с жалостью, — я несколько лет возилась с этой книжкой. Ты не сможешь перехватить контроль, только силы зря растратишь.

— Спорим?

Глаза сверкнули из-под ровной чёлки и тут же снова впились в пожелтевшую страницу. Пальцы заскользили по строчкам, и те замерцали, отзываясь на прикосновение поля. На несколько секунд Крису показалось, что всё получится. Но вскоре уши будто заткнули ватой. Он не слышал слов сестры — только видел, как шевелятся её губы. А вот голос Беатрикс, говорившей без напряжения, почти шёпотом, отдавался в сознании грозным набатом.

По венам снова потекла чужая сила. Но уже не огнём — ледяной водой. Слова заставляли дрожать воздух, звуковые колебания обращались в энергию, которая волнами окатывала Криса, пробирала до дрожи в непослушных более пальцах, пропитывала тело свинцовой тяжестью. Стоит сейчас отключиться — и это будет последним, что он почувствует.

— Не хочу. — Крис сжал зубы. — Не хочу… так…

Сквозь заволакивающую взгляд мутную пелену он увидел, как несколько энергетических лучей устремились к Кристине; как Эш и Джин, не сговариваясь, заслонили колдунью, отражая чары; как сестра упала на колени, не закрывая книги и не переставая произносить заклинание; как Рэд коснулся медальона на её груди, и батарейка вспыхнула, придавая хозяйке сил. А вот момент, когда собственное тело предало и перестало реагировать на сигналы мозга, Крис упустил. Даже шагнуть назад, чтобы не рухнуть ничком в разрастающийся энергетический шар, не удалось. Оставалось надеяться на везение. И на то, что это ещё имеет хоть какое-то значение.

Невидимые нити сдавили грудь так, что, казалось, ещё чуть-чуть — и затрещат, переламываясь, рёбра. Крис застонал, невольно закрыл глаза, и тут же влажный холод дохнул в лицо.

Извини, сестрёнка. Ты не успеешь. Спасибо за попытку.

Мысли растворялись в пустоте, оскальзывались и, не находя опоры, летели в бездну.

Четыре тысячи двести восемьдесят пять умножить на двадцать три тысячи пятьсот сорок девять.

«Что?»

Слова звучали тихо, но каким-то чудом пробивались через неумолимое заклинание Беатрикс.

Считай.

Это даже голосом назвать было трудно. Скорее, чужие мысли, по ошибке рождавшиеся в глубине опустевшего сознания.

«Занятная галлюцинация…»

Я не галлюцинация. Считай, братик.

Удивиться Крис не успел, потому что в этот момент его подхватило, закружило беспощадным водоворотом, вдребезги разбивая мысли. Он ухватился за цифры, как за спасательный круг. Попытался сосредоточиться, выстроить их в нужном порядке. И цифры послушались. Числа махнули длинными хвостами, распались на составляющие. Не давая себе отвлечься, Крис дирижировал десятками, сотнями, тысячами, перемножая, складывая, снова перемножая… На то, чтобы слушать навязчивый голос заклинательницы, не хватало внимания.

«Девяносто восемь миллионов… пятьсот пятьдесят пять тысяч… — Мысли прояснялись, обретали остроту и чёткость. — Два миллиона сто сорок две тысячи пятьсот… Сто семьдесят одна тысяча четыреста… — Он по-прежнему не мог пошевелиться, но сосредоточенный счёт не позволял рухнуть в чёрную пустоту. — Тридцать восемь тысяч пятьсот шестьдесят пять…»

Вместе с беспамятством исчез эффект анестезии. И теперь Крису казалось, что его тело медленно и неотвратимо заполняется ледяным крошевом. Морозные иглы врастали в кости, пронзали сосуды.

«Сто миллионов девятьсот семь тысяч четыреста шестьдесят пять»

Холод поднимался по рукам и ногам, подбираясь к груди.

Умножить на три тысячи двести девяносто два.

Боль туманила разум не хуже заклятия.

«Триста двадцать девять… миллиардов… двести… миллионов…»

Сопротивляться бесполезно. Эти уловки только растягивают пытку.

«Двадцать девять миллиардов… четыреста шестьдесят…»

Ледяной цветок пророс из солнечного сплетения, заставив тело дёрнуться, захрипеть от боли.

«…шестьдесят четыре миллиона… девятьсот…»

Пусть это закончится.

Ещё немножко. Потерпи ещё немножко.

«…девятьсот семьдесят…»

Цифры рассыпались, обожгли разноцветными искрами.

«…семьдесят…»

Пожалуйста, пусть это закончится!

Невидимый ошейник сдавил горло, и всё исчезло. И голос Беатрикс, и холод, и боль. Крис чувствовал только затихающие колебания собственного поля, слышал только шум крови в ушах. Он совершенно один в этой пустоте. Наедине с исчезающе редкими ударами сердца.

Страшно. Как же страшно!

Я буду рядом, Крис. Что бы ни случилось.

Жар волной прокатился по телу. Пустота вспыхнула, залитая кроваво-красным огнём.

И в этот момент взвился громовым раскатом голос Кристины. Расколол тишину, закружил над бездной — сильный, уверенный. Невидимый поводок затрепетал, запульсировал, разгоняя сердце, дёрнулся раз, другой, третий, рванулся изо всех сил, выскользнул из рук призвавшей его колдуньи, чтобы в ту же секунду поддаться новой силе — и исчезнуть, раствориться бесследно, отпуская жертву.

С минуту Крис просто лежал неподвижно. Медленно глубоко дышал, чувствуя, как расслабляются сведённые судорогой мышцы, как возвращаются ощущения, звуки и запахи. Усталость мягко опустилась на веки. Хотелось прямо здесь и сейчас, на холодном жёстком полу, забыться крепким спокойным сном. Но чей-то острый взгляд заставил очнуться. Чужой страх вонзился под рёбра, Крис вздрогнул, резко сел, провёл ладонью по лицу, унимая накатившее головокружение, и наконец посмотрел на сестру.