Мария Демидова - Катализатор

— Слушай, а у тебя случайно нет связей в местной газете?

— Эш, выручай!

Этот возглас предварял по крайней мере один его рабочий день в неделю и, как правило, никакими серьёзными изменениями планов не грозил. Но сейчас в голосе звенела откровенная паника. Хранитель оружейного фонда, не успевший ещё войти в свой кабинет, резко повернулся и нос к носу столкнулся с директором экскурсионного бюро. Впрочем, «нос к носу» — это сильно сказано. Нос пышнотелой блондинки Антонии уткнулся ему в грудь и тут же вместе с самой Антонией отскочил назад.

— Эш, у нас ЧП!

Судя по дикому взгляду и трясущимся рукам с зажатой в них пластиковой папкой, ЧП тянуло по меньшей мере на закрытие бюро, а то и вовсе на конец света. Опыта в решении разного рода проблем у пятидесятилетней музейщицы было немало, но нервы за годы регулярных стрессов истрепались основательно и сдавали в самый неподходящий момент.

— Успокойтесь, пожалуйста, — попросил Эш, открывая дверь кабинета и подталкивая вперёд впавшую в ступор женщину. — От ваших переживаний стёкла дребезжат, прислушайтесь-ка.

Взятый тон действовал умиротворяюще и невероятным образом внушал уверенность, что Эш и правда может решить любую проблему, не сходя с места. В этой его способности были убеждены все сотрудники музея — от уборщиц до директора. Приходилось соответствовать.

— Что случилось?

— У нас группа приехала… подъезжает… из Миронежа… — сбивчиво начала Антония. — Они бронировались ещё зимой, мы ждали подтверждения… Не дождались. Заявку сняли, и теперь у нас ни броней, ни транспорта, ни экскурсовода… ничего! Они к Порогу хотят, а у нас все проводники на выездах… А туда ведь абы кого не пошлёшь. Заблудятся ещё… А это первая миронежская гимназия, учителя, руководство… Как они там по лесу будут плутать? Скандал же!

Слишком живо представив себе последствия таких блужданий, женщина ещё крепче вцепилась в папку с документами и посмотрела на собеседника совсем уж жалобно.

Эш присвистнул.

— Как же вы их, таких важных, проворонили?

Антония горестно вздохнула.

— Я была в отпуске, когда они всё проплатили. А Станислав…

Несмотря на серьёзность ситуации, Эш рассмеялся.

— О, можете не продолжать! Если Станислав, то всё понятно.

Непредсказуемая и избирательная память старейшего сотрудника экскурсионного бюро славилась на весь музей.

Эш забрал у Антонии папку, открыл, скользнул взглядом по верхнему листу.

— А автобус зачем? — уточнил он. — По нашим дорогам… Может, объяснить им?

— Да объяснили, сразу же, — вздохнула музейщица, немного успокоенная уже тем, что проблему удалось с кем-то разделить. — Но они себе на уме. Пешком ходить не согласны. А сегодня же День города в Миронеже, все, кто был свободен, туда уехали — и автобусы, и гиды… У меня у самой группа. А в резерве — разве что Элис, но не пошлёшь же её без практики на столичных…

Вот и добрались до истинной причины визита, — отметил про себя Эш. В его обязанности работа экскурсоводом не входила с момента назначения на должность заместителя директора музея. То есть уже почти полгода. Строго говоря, он и должность хранителя оружейного фонда должен был кому-нибудь передать. Да только надёжных претендентов не нашлось, и Эш встал насмерть: либо совместительство, либо, извините, но ищите себе другого зама — желающих хватает. Директор, к его удивлению, согласилась на первый вариант.

Словом, в соответствии с должностными инструкциями и штатным расписанием, Антонии стоило распинаться не перед Эшем, а перед тем самым Станиславом, который формально являлся экскурсоводом, имел соответствующее удостоверение и был самым логичным кандидатом на роль исправителя собственной ошибки. Вот только, несмотря на немалый опыт и далеко не юный возраст, Станислав даже при нормально прописанной и забронированной программе умудрялся регулярно впадать в панику и трезвонить куратору группы по любому поводу, взвинчивая Антонию и ставя на уши всё бюро. К счастью, работать «в поле» он не рвался, и коллеги по возможности держали Станислава подальше от туристов. Переложить группу на Эша было гораздо надёжнее. Прилепившееся ещё в годы преподавательской работы гордо-ироничное звание Главного по спасению утопающих не покинуло его и здесь.

— Так бегите же к своим туристам, — снял Эш камень с души музейщицы. — Откатаю я им программу, не переживайте.

Антония вздохнула с явным облегчением, но, выходя, всё же спросила:

— А как же транспорт? А обед? Ничего же нет…

— Договорюсь. Не впервой, — как можно более уверенно улыбнулся Эш. — Зимогорье — гостеприимный город, не отмахнутся же здесь от туристов.

Насчёт туристов заявление, конечно, было спорным. А вот отмахнуться от самого Эша и правда мало кому удавалось. Его знали в лицо, уважали и старались не отказывать в помощи, надеясь (и не без основания) на ответную любезность. Хранитель оружейного фонда обладал неплохими связями, умел влиять на людей и никогда не игнорировал просьбы. Этим беззастенчиво пользовались коллеги, щедро делясь с Эшем своими безвыходными ситуациями.

Нынешняя, правда, была безвыходной только в глазах паникёрши Антонии. Она была сложной, неловкой, неприятной, но никак не безвыходной. Вот когда прошлым летом во время Зимогорского музыкального фестиваля весь музей искал по неожиданной заявке экскурсовода «на сегодня» для вип-гостей из Министерства культуры… Или когда гостиница без предупреждения сняла их бронь, и в разгар съезда реконструкторов по городу носилась бесприютная группа озлобленных людей, потрясая мечами и гремя старинными доспехами… Вот тогда, конечно, стоило беспокоиться. Впрочем, Эшу даже с реконструкторами удалось решить дело миром. По особому разрешению Рэда и под личную ответственность главного оружейника (в быту должность Эша почему-то называлась именно так) их разместили прямо в центральном выставочном зале исторического отдела. Хранитель фонда остался здесь же и до утра следил за нежданными гостями, отвлекая их от дебоширства рассказами об экспонатах, древних войнах и воителях. Гости ждали, когда же этот музейщик, непохожий на заядлого полуночника, наконец устанет, замолчит и уснёт, предоставив в их распоряжение настоящие древние мечи, так заманчиво развешанные по стенам. Музейщик выстоял: на рассвете последний слушатель задремал, сладко посапывая, в обнимку с собственным бутафорским двуручником.

И что Эшу после этого какие-то миронежские випы?

До приезда группы, судя по оставленной Антонией почасовке, было около получаса. От музея до вокзала хорошо знакомыми переулками — минут двадцать пять пешком, и то если не слишком торопиться. Короткий обзвон доказал, что свободных автобусов в Зимогорье действительно нет, и Эш с чистой совестью набрал номер Тони. У хозяина нескольких антикварных магазинов транспорт имелся, и оружейник знал это абсолютно точно. Вопрос был в том, чтобы уломать антиквара одолжить автобус, ждущий в гараже каких-нибудь внезапных, но очень важных пассажиров.