Далия Трускиновская - Диармайд. Зимняя сказка

А потом Дара вновь возвращалась к технике и приемам филидов, которые строились на превращении слова в Слово. И ее труд напоминал ей труд друида Ситхенна, что был также и кузнецом, старательно и трудолюбиво кующего оружие.

Она осваивалась со своими новыми знаниями в одиночку, она заново изучала свое тело в одиночку, и ей сильно недоставало собеседника. Звать Изору она не хотела – она с самого начала знала, что давать Изоре лишние знания бессмысленно, этой красавице нужно было ровно столько, чтобы заниматься ремеслом, хотя именно с ней возникли самые теплые отношения. Звать Сану Дара боялась – как бы эта энтузиастка не пустилась в опасную магическую самодеятельность. Она спасла Дару от старухи Буи – это да, но она же решительно ставила неудачную ловушку на сида!

Но именно Изорин зов отвлек Дару от кучи ксерокопий, из которой она извлекла весьма любопытную страницу. Речь шла о совместном заклинании филидов семи разрядов, от самого старшего, который назывался оллам, до младшего, который назывался мак фурмид. И тут тоже была работа с Другим Миром, но заклинание не передавалось из уст в уста при обучении – она рождалось прямо на месте, местом же был поросший боярышником холм (о том, что в холме находились шийн и бру, или же шийн и тулмен, наполовину принадлежащие к Другому Миру, Дара и сама догадалась). Заклинание рождалось из сочиненной заранее издевательской песни-насмешки и было проклятием на семи уровнях. Довольно скверная штука – раньше Дара знала только про целительные обряды, проводимые всемером и семиступенчатые, сама в них участвовала, даже могла руководить таким обрядом, теперь оказалось, что у них есть черное зеркальное отражение…

Дара как раз, держа перед собой на видном месте описание этого действа филидов, искала копии унизительных стихов для образца, чтобы попробовать проклясть хотя бы кусок туалетного мыла. Изора буквально взвыла. Дара, как всегда, задала себе вопрос: с чего бы крестнице так буянить?

И сама же ответила: нетрудно сказать, это Фердиад засветился поблизости от Сашки.

Она не видела большой беды в том, что девочку, в которой зреет настоящая сила, раньше срока примется учить мастер своего дела – а не мама с шалой подружкой. Ей только не хотелось, чтобы мастером этим был Фердиад! При всем надзвездном полете своей души к Диармайду она странным образом и о Фердиаде ни на секунду не забывала…

Изора время от времени звала ее – Дара бездумно ставила блок, даже не подозревая, что ее блоки сделались другими. Насторожилась она, когда одновременно пришел зов и от Саны.

Сана передала ей свое желание помчаться на помощь к Изоре, и как раз это Даре не понравилось. Очевидно, положение было опаснее, чем ей показалось.

Дара аккуратно собрала свое бумажное хозяйство и переоделась. К синим джинсам она натянула белый пушистый свитер, купленный за то, что был неимоверно приятен на ощупь. Потом застегнула на запястье большие часы с синим циферблатом, дамский вариант «командирских». И, наконец, достала «Змейку».

Ей казалось, что она разлюбила свой кинжал. Тому были две причины: во-первых, «Змейку» подарил Фердиад, во-вторых, глаза, две гладкие горошинки зеленого нефрита. Однако иного кинжала не было. И Дара с превеликой радостью прицепила «Змейку» карабином к шлевке джинсов. Это была радость возвращения в юные годы, потому что последнее время Дара была лишена джинсов. Несолидно, когда целительница, берущая огромные гонорары, ходит, как девчонка, впрочем, и классический деловой костюм ей тоже не пристал, – так что Дара обзавелась изрядно ей надоевшими длинными юбками, зелеными, просто черными и черными с зелеными разводами.

Потом она повертелась перед большим зеркалом.

Женщина в зеркале ей понравилась, хотя огромный воротник свитера был не совсем к лицу. Но Дара улыбнулась себе – и убедилась в своей привлекательности.

Кстати говоря, изучая последние кадры, отснятые видеокамерой, она тоже улыбалась. Проникновение в Другой Мир по способу фоморов, стоящих одной ногой в Этом Мире и одной – в Другом, уже не казалось ей таким ужасным. Способность к контролю над плотью была пока невелика, и все же…

Она вышла из «Яра», неся на губах улыбку, и в лицо ей плеснула метель.

Ага, сказала себе Дара, узнаю я эти всплески ветра со снегом, до весны далековато, но метель – уже весенняя! Из тех, которым я когда-то позволяла запутаться в волосах, но когда же это было?…

Мысль была перебита зовом. Теперь уж обе крестницы вразнобой пытались достучаться до Дары.

Очень хорошо, подумала она, даже не буду ставить блок. Если Фердиад поблизости – пусть не сможет определить меня по отзвуку блока, пусть не знает, что я уже почти рядом. Рановато, конечно, произойдет наша стычка, ну да трех сестриц Морриган не ослушаешься.

Преимущество джинсов перед длинной юбкой было очевидно – в юбке Дара не погналась бы за трамваем и не прыгнула на ходу в последний вагон. А метель все же запуталась в ее волосах и упорно не желала таять, выдавая этим свое безнадежное сопротивление наступающей весне.

Фердиада Дара заметила издали, чуть ли не за полтора квартала. Он, как и она, шел к дому Изоры, только с другой стороны. Она ускорила шаг, перебежала улицу и первая ворвалась в подъезд. Разборке такого уровня на улице не место, да и в подъезде, собственно говоря, тоже…

Дара остановилась на площадке, которую образовали дуга широкой лестницы и стена с дверью старого лифта. Она повернулась лицом к входной двери, ожидая Фердиада. И тут мимо лица пролетело сверху блестящее, у ног звякнуло.

Дара увидела «Лисичку».

Она знала этот кинжал – видела его сперва у Фердиада, потом у Кано. Не было времени и возможности разбираться, с чего это «Лисичке» вздумалось летать по воздуху. Дара подхватила кинжал и, поскольку Фердиад уже открывал дверь подъезда, спрятала ее в глубоком кармане полушубка.

Он вошел, спокойно огляделся, поднял голову. Дара поняла – нацелился на Сашку! Но дала ему еще несколько секунд спокойствия.

Он был совсем как человек – потертая кожаная куртка, длинные и прямые платиновые волосы собраны в хвост и прихвачены обычной черной резинкой, на ногах – высокие сапоги с тусклым блеском, вроде самых дешевых резиновых, а за плечом – черный рюкзак с белыми шнурками, Кстати говоря, битком набитый рюкзак. Из чего следовало, что Фердиад собрался с Сашкой в путешествие.

Странно было, правда, что он, уже определив направление и расстояние, не торопится наверх, не расчищает себе дорогу, а ждет.

Дара тоже решила подождать.

Молчание длилось не менее двух минут, когда он наконец заговорил.

– Вот мы и встретились, – сказал Фердиад. – Пойдем, поговорим наконец и до чего-нибудь договоримся. Я уже устал от этого тупого противостояния. Давай назовем вещи своими именами и постараемся понять, что с нами обоими происходит.