Анна Клименко - Век золотых роз

– Расскажи мне о Кар-Холоме, – попросил он, – говорят, это был великий город?

– Да, великий, – Лиэ-Нэсс кивнула и с хрустом наступила на особенно колючий кустик, – в далекие времена народ кэльчу был куда как более многочислен. Не то, что сейчас. А в Кар-Холом вело слишком много таких вот врат, через которые тебе довелось пройти. Я уже успела там побывать, Дар-Теен… Знаешь, огромная пещера под землей, а там – дома, улицы, и все такое аккуратное, но совершенно пустынное. Никого там больше нет. Может быть, кэльчу и вернулись бы туда, если бы не разрыв квадрата…

– Дома? А я думал, что все разрушено.

Лиэ-Нэсс покачала головой.

– Свод обвалился только над половиной города. Оставшаяся половина нетронута, и представь, даже воры, осквернители древних гробниц, не смеют туда сунуться. Потому что призраки хранят то место. И твой ийлур с Черным Убийцей тоже там.

По коже Дар-Теена продрало морозцем. Отчего-то он уже не удивлялся тому, что чересчур храбрые кочевники не торопятся показываться в Кар-Холоме.

– Но что могут сделать призраки живому? – только и спросил он.

– Они уводят от жизни, – негромко ответила Лиэ-Нэсс, – так что будь очень осторожен.

Больше они не разговаривали. Все шли, и шли, и шли по старой дороге. Временами им попадались ийлуры, элеаны, синхи, да и кэльчу. Все они тихо и задумчиво брели по своим делам; только поднимали на миг взгляд на Дар-Теена – и тому казалось, что на него смотрят с немым укором. Словно он был виноват в том, что живым посмел проникнуть в земли ушедших.

Дар-Теен по-прежнему не знал, сколько времени они вот так бредут. Ни усталости, ни жажды, ни голода он не ощущал; порой казалось, что он только-только проснулся и едва ли прошагал пару айсов. Хотя конечно же это было не так. Змеиное тело дороги исчезало в мутных зеленоватых тенях холмов, но, сколько Дар-Теен ни оглядывался, они выглядели совершенно одинаковыми.

Порой ему хотелось спросить у Лиэ-Нэсс, долго ли еще осталось? Но каждый раз, смотря на ийлуру, он прикусывал язык и молчал, потому как та сосредоточенно шла вперед и вперед и мысли ее были слишком далеко.

Наконец Лиэ-Нэсс остановилась и, легонько сжав локоть Дар-Теена, шепнула:

– Вот, смотри. Это Кар-Холом.

Ийлур с трудом поверил собственным глазам. Только-только ему казалось, что дорога бесконечно вьется меж холмов. А потом вдруг словно боги отодвинули все в сторону, оставив залитую бледным светом долину. В самом начале ее под землю уходила широкая воронка просевшего грунта, и там – Дар-Теен невольно вцепился в руку Лиэ-Нэсс – там мерцали яркие синие огоньки.

В лицо повеяло холодом. Неизбывной, смертельной тоской.

«Зачем ты живешь, Дар-Теен, когда твоя любовь покинула Эртинойс?»

Ийлур скрипнул зубами, отгоняя нехорошую мысль. Не иначе как их подарочек. Хотя… Разве сам он не задавался таким вопросом?

– Это… они? – прошептал он. – Призраки?

Лиэ-Нэсс крепко сжала его пальцы.

– Да. И тебе придется спуститься в провал, Дар-Теен. Одному.

«Зачем ты живешь, Дар-Теен?»

– Не ваше дело, – он невольно пробормотал это вслух, и Лиэ-Нэсс задумчиво посмотрела на него.

– Будь с ними почтителен, Дар-Теен. Это призраки тех, кто хотел жить долго и счастливо, но всемогущая рука Судьбы оборвала их путь. Они достойны только жалости и сострадания, понимаешь?

…Сперва ничего не происходило. Вообще ничего.

Дар-Теен просто шел по глянцево блестящей дороге, с неба на него глазела луна, странный цвет которой уже стал вполне привычным. Ийлур оглянулся и помахал рукой Лиэ-Нэсс. Та сидела прямо на земле, у склона последнего холма и, подперев кулачком щеку, молча смотрела ему вслед.

– Не беспокойся, я обязательно вернусь, – прошептал Дар-Теен.

«Пустые обещания. Пустые и никому не нужные. Зачем ты ей теперь, живой для мертвой?»

Он вздрогнул. Прищурившись, вгляделся в синее мерцание по краям воронки и в сердцах погрозил огонькам кулаком. Ведь на самом-то деле последняя мысль принадлежала вовсе не ему, Дар-Теену! Она слизняком приползла извне, оттуда, где над провалившейся породой витали призраки прошлого…

Идти в это страшное место не хотелось. Даже мертвенно-зеленый свет луны казался не столь пугающим, как покинутый город Кар-Холом, но тут Дар-Теен подумал о том, что если он и вправду хочет сделать для Лиэ-Нэсс хоть что-то хорошее и нужное, то стоит поторопиться. Взять меч, вернуться в стойбище кочевников, вызволить синха и дотащить его до Храма Шейниры. Тогда… Дар-Теен нахмурился, почесал затылок. Ох уж эта Лиэ-Нэсс! Ей вовсе не нужно было рассказывать про квадраты мироздания и прочую чепуху. Хватило бы просьбы – доставить Элхаджа в Храм. И он бы сделал все возможное и невозможное, чтобы беспокойный дух черноглазой ийлуры наконец обрел покой.

Дар-Теен вздохнул, оглянулся. Ни Лиэ-Нэсс, ни холмов – все затянуло гнилостным туманом, и в тусклом свете луны казалось, что белые щупальца тянутся за живым ийлуром, так некстати попавшим в земли ушедших.

«Но она меня все равно ждет», – подумал он и торопливо пошел дальше, не обращая внимания на язвительные смешки, звучащие уже отовсюду.

Тем временем дорога вильнула в сторону и крутым изгибом нырнула в низину, к самому провалу. Дар-Теен на всякий случай поднял меч, пошел медленнее; да и не нужно было спешить – зловредный туман все-таки дотянулся до него, хлопьями висел в воздухе, липкой изморосью оседал на коже. И уже было трудно сказать, что находится на расстоянии пяти шагов: то ли враг, то ли бестелесное щупальце, постоянно меняющее очертания.

«Этак и оступиться можно». – Дар-Теен поежился при мысли о том, что впереди – провал.

«Но даже если и разобьешься, кто будет печалиться о тебе? О тебе, который всю жизнь был презренным слугой, верной собакой своего хозяина?»

– Заткнитесь! – рявкнул ийлур. – Это все ваши проделки! Ну да ничего… Фэнтар выведет и отсюда!

И вдруг он в самом деле чуть не оступился – едва успел упасть на живот, распластаться на скользких камнях. Посреди дороги зиял темный провал.

– Проклятие Шейниры… – Отдышавшись, ийлур поднялся на ноги, огляделся.

Сколько их, таких ловушек, впереди?

«Ты думаешь, это только мы можем сообщить тебе такие мысли?»

По другую сторону от предательского провала медленно разгорался синий огонек, размытый туманным молоком.

«Тебе хватит твоей собственной совести, смертный. Для того чтобы самому прыгнуть в бесконечность».

– Так я вам и поверил, – буркнул Дар-Теен, – с какой это стати я буду сам прыгать в пропасть?

Он стоял, озираясь. Все казалось, что откуда-нибудь из тумана вынырнет привычный враг, наделенный плотью. С таким можно схватиться на равных, а тут – тьфу! – только бормотание черных мыслей на Ухо.