Анна Клименко - Век золотых роз

– Немногие возвращаются из города Мертвых, северянин. А те, кто вернулся, стали другими. И ты тоже стал другим, я это чувствую.

Дар-Теен с наигранной беспечностью пожал плечами.

– К чему эти разговоры, воин? Что было, то было.

Тут он вспомнил Эйх-Мерола, Лиэ-Нэсс, черный провал, где нашел свою погибель наверняка не один охотник за сокровищами Кар-Холома, и поежился.

– Веди меня к Тхо-Ра, – твердо сказал Дар-Теен, – я отдам ему Черного Убийцу. Надеюсь, что ваш правитель сдержит данное слово и я получу обратно своего синха.

Кочевник кивнул. Долго рассматривал северянина, словно видел впервые, а затем махнул рукой.

– Едем. Но будь настороже, доблестный воин… Ибо в стойбище тебя могут ожидать подарки Судьбы… Не очень-то приятные.

И, хлестнув щера, он устремился вперед, навстречу восходящему солнцу.

Стойбище встретило их настороженной тишиной. Ни женщин, ни детей не было видно; лишь хмурые воины расхаживали между шатрами, и – что неприятно удивило Дар-Теена – по меньшей мере десяток оных толпился у шатра Тхо-Ра.

«Не иначе меня встречают», – мрачно подумал ийлур, разглядывая хмурые, сосредоточенные лица. Вспомнилась старинная присказка: глаза кочевника темны, и в них не разглядеть правды, как не разглядеть потерянной булавки в безлунную ночь. Уроженцы Северного Берега все, как один, голубоглазы…

«Но разве нет среди них грязных лжецов? Тех, кто прячется за спиной Фэнтара и творит черные дела, прикрываясь его священным именем?»

Дар-Теен покачал головой. Проклятие Шейниры, он и вправду изменился, если его начинают посещать такие мысли. Впору становиться философом, их, правда, владыка не жаловал и любил сажать на кол.

Кочевники молча наблюдали, как северянин спешился и, отдернув полог, вошел к степному владыке. Неприязненные и настороженные взгляды так и буравили спину, липли к коже паутиной… И Дар-Теен почти уверил себя в том, что все эти ийлуры чего-то ждут. Но чего? Его проводник, который дал оберег, затерялся среди одинаковых курток…

Дар-Теен остановился у входа, окинул взглядом внутреннее убранство шатра. Все здесь осталось по-прежнему: ковры, широкое ложе, с трудом вменяющее мощное тело Тхо-Ра, серебряное блюдо с дымящимися кусками жареного мяса. Хотя нет – кое-что изменилось. Исчезли бесследно ийлуры, развлекавшие владыку, теперь их место заняли два дюжих воина в черненых кольчугах. Сам же Тхо-Ра, судя по всему, решил твердо следовать обычаю степных владык: принимать гостей исключительно полулежа и чавкая очередным сочным куском жаркого. Дар-Теен сдержанно поклонился.

– Приветствую степного владыку.

Тхо-Ра поспешно растянул толстые губы в улыбке, неторопливо вытер блестящие от жира пальцы.

– И тебе привет, северянин. Вижу, – взгляд степного царя на миг прилип к рукояти древнего меча, затем медленно переместился на лицо Дар-Теена, – я вижу, твой поход увенчался успехом?

Ийлур кивнул.

– Это был опасный поход. Теперь я покорно жду, когда великий Тхо-Ра выполнит обещанное и вернет мне синха.

Улыбка кочевника стала еще шире и уже походила на звериный оскал. Дар-Теен даже разглядел кусочки мяса, застрявшие меж зубов.

– Положи Черного Убийцу на пол, – слащаво проворковал Тхо-Ра, – я хочу сперва убедиться, что ты сдержишь свое слово.

И тут словно кто-то толкнул Дар-Теена локтем в бок. Воины у входа в шатер, воины внутри… Да и сам владыка, хоть и возлежит рядом с кормушкой, при полном вооружении. И везде – тончайший налет тщательно скрываемого страха, словно пыль, несомая восточным суховеем.

Дар-Теен упрямо мотнул головой.

– Сперва я хочу увидеть своего синха.

– И ты смеешь проявлять дерзость? – Тхо-Ра сел, угрожающе положил огромную лапищу на рукоять меча.

– Не дерзость, но осторожность и предусмотрительность, – с усмешкой заметил Дар-Теен.

Бычья шея владыки начала медленно багроветь.

– Отдай меч, – прорычал он, поднимаясь с устланного шкурами ложа.

– Сперва увижу синха.

И вдруг – снова оскал, что должно было означать самую располагающую улыбку.

– Ты не увидишь своего синха, северянин, – черные глаза Тхо-Ра превратились в пару узеньких щелок, – твой драгоценный синх не соизволил тебя дожидаться и сбежал.

Дар-Теену показалось, что его огрели по макушке мечом. Плашмя, но от всей души.

– Что значит – сбежал? – Голос ийлура внезапно упал до шепота. – Как это сбежал?!!

Тхо-Ра пожал плечами.

– Сбежал значит сбежал, северянин. Его не держали связанным, он ухитрился раздобыть нож и, вспоров шкуру щера, удрал из своего шатра. К тому же это проклятое отродье Шейниры увел самого лучшего скакового щера. Мы снарядили погоню, но южнее следы затерялись, потому что река разлилась.

Дар-Теен тупо смотрел на носки собственных башмаков. В висках гулко колотилось – сбежал… Не дождался, тварь зеленокожая. Не пожелал вести ийлура к Храму, да не просто ийлура – а того, кто уже не рази не два спасал этой злокозненной ящерице жизнь и отправился в проклятый всеми богами Кар-Холом, лишь бы его вызволить.

Ийлур перевел взгляд на Тхо-Ра. Тот с показным равнодушием снова вернулся к любимому занятию, то есть к еде.

«Ох, а не скрывает ли чего этот здоровяк? Сбежал… а может, они его убили?»

Тем временем степной владыка проглотил очередной кусок и с ухмылкой поманил Дар-Теена к себе.

– Отдай меч, северянин. Ты воистину достойнейший из достойнейших, раз смог добыть Черного Убийцу. Добудешь себе еще с десяток синхов, что тебе с этой тощей ящерицы?

Тхо-Ра улыбался. А Дар-Теену очень захотелось спросить: а что будет со мной, после того как меч окажется в твоих руках?

Но вслух он сказал нечто иное. То, что заставило владыку Ничейных степей побагроветь и схватиться за меч.

– Я не отдам тебе Убийцу, благородный Тхо-Ра. Ты нарушил договор первым. Нет синха – нет меча.

Наверное, это было глупо. Откровенно безнадежно. Дар-Теен прекрасно понимал, что ему в одиночку не одолеть все стойбище кочевников… Но что-то новое, крепко засевшее в груди щелкнуло, распрямилось – и бывший дружинник сам вынес себе смертный приговор.

«Ну и пусть, – он думал так, словно все происходило не с ним, – получите вы меч, ублюдки, только через мое бездыханное тело».

Дар-Теен дождался, пока Тхо-Ра выхватит огромный полутораручный меч, пока шагнут вперед два воина, и рванул Убийцу из ременной петли.

Элхадж понуро брел вслед за кочевником. Еще один сын степей почтительно поддерживал синха под локоть, и тот время от времени делал вид, что ноги его подгибаются. В конце концов предсказать будущее великому правителю – это вам не кашу сварить… А на сердце было неспокойно. Невзирая на то что синх никогда не отличался умением читать чужие мысли, поведение степного владыки заставляло думать о том, что сказанные наобум и совершенно бессмысленные слова попали в тщательно удобренную почву и уже дали свеженькие зеленые росточки. И, похоже, Тхо-Ра вцепился в «предсказание», а в его мозгах, которые наверняка размером уступали мозгам индюшки, завертелись какие-то мысли.