Анна Клименко - Век золотых роз

Задыхаясь, он выбрался из-под тяжелого тела, нырнул в рубаху, быстро, насколько мог, набросил куртку. Шатер начинал медленно вращаться перед глазами – признак того, что зелье действовало.

– Помоги мне, – он воззвал к Шейнире, – помоги мне уйти отсюда живым, добраться до Храма и вернуть свой народ к процветанию…

Затем отогнул край полога, сунул поглубже в горло палец. Начиная отчаиваться, синх надеялся только на то, что вовремя опустошенный желудок поможет продержаться еще немного. Хотя бы до того времени, как стойбище окажется позади, скроется за холмами.

Немного полегчало, но головокружение не отпускало. Пошатываясь, Элхадж добрался до Аль-Мааш, взял ее кинжал… И, не удержавшись, коснулся того места, где на шее бьется жилка. Пульс едва прослушивался.

– Во славу Шейниры, – пробормотал Элхадж.

От вездесущей ийлуры он все-таки избавился, но оставалась не менее сложная часть плана – незаметно увести оседланного щера и убраться из стойбища до того, как найдут Аль-Мааш, спящую или мертвую.

Как сказал бы метхе Саон, удача простерла свои крылья над Элхаджем.

Ему удалось никем не замеченным выбраться из шатра в безлунную тихую ночь. И – о, Шейнира! – у соседнего шатра мирно дремал оседланный щер. Задавив собственный страх и нерешительность, синх вскочил в седло, подхватил поводья и, колотя пятками по крутым бокам, двинулся прочь из стойбища.

Он радовался тому, что никто его не заметил и дорога снова распахивала свои объятия под звездным небом Эртинойса. Синх очень надеялся на то, что хлещущий по щекам морозный ветер прогонит навалившуюся сонливость и позволит добраться до какого-нибудь убежища. А там и до Диких земель недалеко…

Элхадж не переставая понукал на диво смирного щера, и тот послушно рысил по неглубокому уже снегу, время от времени переходя на длинные, торопливые прыжки; тогда Элхадж судорожно вцеплялся в седельную луку и молил Шейниру только о том, чтобы она позволила удержаться на спине зеленой твари.

Стойбище осталось за крутым холмом – тихое, спящее под бархатным куполом неба. Но если бы Элхадж все-таки обернулся, он увидел бы, как на вершине этого холма появилась сухощавая фигура в длинном, до пят, плаще. Кто-то внимательно смотрел вслед бегущему щеру, постоял-постоял и начал спускаться обратно. Словно в стойбище кочевников оставались неоконченные дела.

– Глупец, отдай меч, – прошипел Тхо-Ра.

На его лбу выступили крупные капли пота, в свете ярко пылающего очага и нескольких масляных ламп они блестели стеклянным бисером.

Дар-Теен, словно завороженный, уставился на медленно приближающегося владыку.

«Верно, путешествие в Кар-Холом окончательно лишило меня разума, если я решился на такое», – пробурчала первая, здравая, половинка ийлура. А вторая, сумасбродная и столь внезапно обретшая над ним власть, ликовала:

«А ведь он боится! Боится меня, несмотря на то что я один!»

– Ты все равно ничего с ним не сделаешь, – огромный Тхо-Ра двигался, как рысь, плавными, оточенными движениями, – ты не знаешь, что нужно этому мечу…

– Отдай я меч, ты все равно бы меня прикончил, – бесстрастно произнес Дар-Теен, – предпочитаю умереть в бою.

– Ну так и умри! – И Тхо-Ра неожиданно прыгнул вперед, грозя смять, раздавить ийлура весом своего огромного тела.

Дар-Теен успел отскочить, едва не напоролся на клинок одного из черноглазых и, зло усмехнувшись, опрокинул лампу на расстеленную по полу шкуру. Игривые язычки пламени побежали по разлившемуся маслу, завоняло паленой шерстью. Черный Убийца столкнулся с полутораручным мечом Тхо-Ра, и Дар-Теен едва устоял на ногах. Силы степному владыке было не занимать, и в непроницаемо-черных глазах, как в зеркалах, уже отражался занимающийся пожар.

«А еще говорили, что этот меч выпивает души на пять шагов вокруг, – разочарованно подумал Дар-Теен, – сказки все это… Но сейчас не помешало бы сказкам стать правдой».

Само собой, меч и не собирался исторгать души из тел, предоставляя это новому хозяину. Вновь Тхо-Ра оказался слишком близко, и на сей раз Дар-Теена отбросило на упругую стенку из щеровой кожи; ийлур только успел пнуть под коленную чашечку одного из двух кочевников. В этот миг степной царь уже заносил клинок для последнего, решающего удара, и Дар-Теен с внезапной ясностью понял, что – да, это и будет последний взмах страшного меча и что от удара Черный Убийца вывалится из руки… И все закончится.

«Но как же то, что я обещал Лиэ-Нэсс? Пусть синх и сбежал, так и не дождавшись меня, но семена-то золотых роз по-прежнему со мной? Неужели ты, ничтожество, снова предашь ту, которую любил?!!»

Черный Убийца взмыл вверх, навстречу стремительно опускающемуся клинку. Дар-Теен даже не увидел, скорее почувствовал, как сбоку метнулись на него одновременно два кочевника… Время повисло каплей росы в паутине. Дар-Теен извернулся ужом, уходя от двойной атаки. Рванулся, с хрипом выталкивая из груди воздух, навстречу стальной смерти в руках Тхо-Ра, подставил Убийцу под удар.

«Прости, Лиэ-Нэсс, что не смог выполнить твою просьбу. Прости… Быть может, скоро увидимся вновь».

Ийлур ожидал, что сейчас столкнутся мечи и что судорога скрутит мышцы, заставляя разжать пальцы и выронить оружие, но…

Уоммм.

Странный, гулкий звук, мало напоминающий лязг двух столкнувшихся в смертельной битве клинков. Похожий на гулкое пение гонга.

Дар-Теен не успел даже понять толком, что же произошло; ему показалось, что рядом с его пальцами рукоять сжимает еще чья-то длань в латной перчатке, почти прозрачная, источающая чуть заметное зеленоватое свечение. Он моргнул – видение пропало. Все стало по-прежнему: шатер владыки Ничейных степей, два ийлура-кочевника, сам Тхо-Ра… впрочем, нет. Кое-что изменилось.

Огромный ийлур, на котором не было ни царапины, медленно оседал на пол с перекошенным от ужаса лицом. И – почти громыхнул в наступившей тишине сдавленный шепот кочевника:

– Тхо-Ра! Тхо-Ра!

Владыка Ничейных степей не ответил. Маленькая голова ткнулась подбородком в грудь, руки безвольно повисли вдоль тела…

А Дар-Теен наконец нашел в себе силы посмотреть на меч, который продолжал сжимать в руке. Руны на лезвии мягко светились, словно… словно отражали свет небывалой зеленой луны.

Дар-Теен выругался, нимало не заботясь о том, что его услышат враги. Ну и дела! Ведь Тхо-Ра не был ранен, Дар-Теен даже до одежды его не дотянулся, не говоря уж о прочем. И тем не менее шумно осел на пол, рядом с трескучим огнем.

Ийлур повернулся к замершим в нерешительности кочевникам, угрожающе поднял Черного Убийцу.

– С дороги. Если не хотите последовать за своим владыкой. – И решительно шагнул к выходу.