Анна Клименко - Век золотых роз

Они оказались, на удивление, понятливыми, эти диковатые сыновья степи. Вмиг потеряв к Дар-Теену всякий интерес, рванулись к замершему Тхо-Ра.

– Мертв! – услышал ийлур. – Владыка ушел от нас!

Ругнувшись еще раз, Дар-Теен метнулся прочь из шатра – и остановился. Потому что его ждали кочевники числом никак не менее двух десятков.

На раздумья времени уже не оставалось. И Дар-Теен, бешено крутя древним мечом, бросился вперед.

– С дороги! С дороги, если хотите жить!

Запястье словно кольнуло ледком; ийлур успел глянуть на руку – и правда, кто-то еще держался за рукоять, но видно было только слабо мерцающие пальцы…

– Прочь, все прочь отсюда! – взревел Дар-Теен, – бегите, дураки!

Зазвенела, запела сталь; уже нимало не заботясь о себе, Дар-Теен врубился в толпу кочевников. Мир вокруг становился размытым, мертвенно-зеленоватым – и снова заискрились руны. Кто-то вскрикнул испуганно, где-то Дар-Теен наступил на что-то теплое и мягкое, но не остановился и не глянул под ноги, потому что знал, что там увидит. А меч – меч знал свое дело. И те, кто еще мгновением раньше поднимал оружие, валились на землю беззвучно, и в ушах стоял тихий шорох, с каким опадают по осени желтые листья.

– Бегите же! – прохрипел ийлур. – Уходите, пока есть живые!

Уомм.

Далекий гонг, призывный, будящий непонятное желание оторваться от земли и взлететь – высоко, туда, где в прохладной сини дремлют звезды…

Дар-Теен вдруг понял, что никто больше не пытается напасть на него. Он оглянулся, увидел неподвижные, скорчившиеся тела, которыми отметил свой путь Черный Убийца, и во рту стало горько. Уцелевшие кочевники медленно пятились, не сводя глаз с клинка в руках северянина. Откуда-то доносился надрывный детский плач.

– Уходите, – прошептал Дар-Теен. И добавил: – Слишком поздно…

Он подскочил к ближайшему щеру, схватился за жесткий гребень на холке и вскочил в седло. Затем подобрал поводья.

– Н-но, пошел, пошел!

И, видя, что зеленая тварь не очень-то торопится, что есть силы заколотил каблуками по гладким бокам. Щер обиженно взревел, поднялся было на задние лапы, но тут же, внезапно присмирев, взял с места крупной, размашистой рысью. Страшный меч отправился в ременную петлю, за спину, потому как теперь Дар-Теену приходилось судорожно цепляться за седельную луку.

– Тхо-Ра мертв! – завопил кто-то позади. – Северянин убил Тхо-Ра!

Ийлур только зубами заскрипел. Кто мог подумать, что меч, найденный у Кар-Холома, на самом деле обладает страшным свойством исторгать душу из тела? Но Тхо-Ра Дар-Теену не было жаль. Он продолжал понукать щера. Многоголосый гул за спиной красноречиво намекал на то, что самое интересное впереди.

Они все-таки дали Дар-Теену выбраться за пределы стойбища. Возможно, попросту растерялись и испугались происшедшего – Дар-Теен предпочитал не раздумывать, только гнал щера в заснеженную степь, на юг. Туда, где ждал его Храм Шейниры. Туда, куда скорее всего отправился синх Элхадж, о благополучии которого так пеклась Лиэ-Нэсс… Хотя, что без толку ломать голову? Синха могли убить кочевники, и тогда… тогда не остается ничего иного, как принести в Храм семена золотых роз, выполнить данное обещание.

Впрочем, не одолело солнце и четверти круга, как Дар-Теен расслышал звуки погони – гортанные покрикивания кочевников, низкий рык щеров. Их пока не было видно, но отчего-то ийлур не сомневался: найдут. Тем более что по снегу за ним тянулась одинокая цепочка щеровых следов.

Он огляделся. Впереди простиралась степь, кое-где выгибали спины невысокие и пологие холмы. Ни деревца, ни кустика. Только коричневые земляные проплешины в тающем снегу. На горизонте, там, где степь сливалась с мутной дымкой, легко парила крылатая фигурка – то ли большая птица, то ли элеан.

– Пошел, пошел! – Ийлур в очередной раз заколотил пятками по зеленым бокам щера. Прятаться здесь было негде, оставалось только одно – убегать, пока есть силы.

Он вспомнил о том, что Тхо-Ра обмолвился о разлившейся к югу от стойбища реке, которая здорово помогла бы запутать следы. Но могло быть и так, что кочевник лгал и никакой реки не было вовсе…

Тут размышления Дар-Теена были прерваны. Тяжелая арбалетная стрела, просвистев в пахнущем весной воздухе, оцарапала шею щеру и бессильно ткнулась в снег.

«Ну вот, началось».

Ийлур даже удивился собственному спокойствию, будто и не в него стреляли. Он обернулся, увидел на вершине холма три темные фигурки на щерах. Еще два преследователя появились в небольшой ложбине и, едва заметив Дар-Теена, устремились вперед.

Дар-Теен нещадно заколотил своего щера, мысленно обещая тому жирный кусок мяса, если только удастся уйти. Тварь рыкнула, подалась было вперед и вдруг начала медленно заваливаться на бок, ийлур едва успел отскочить в сторону.

– Побери вас Шейнира. – Дар-Теен мрачно сплюнул в снег.

Царапина от стрелы оказалась роковой. По зеленой коже вокруг раны быстро расползалось черное пятно. Яд, не иначе – кочевники решили действовать наверняка и без риска. И теперь шансов уйти от расплаты за убийство Тхо-Ра почти не осталось.

Глядя на приближающихся кочевников, Дар-Теен только мрачно ухмыльнулся. Похоже, вот он – конец его пути. И не будет уже ни Диких земель, ни Храма Шейниры… Затем, спохватившись, ийлур подполз под теплый еще бок ни в чем не повинного щера и вынул Черного Убийцу. У него еще оставалось немного времени до того, как призовет на вечную службу бог-покровитель.

…Следовало бы помолиться. Но отчего-то все слова молитвы великому Фэнтару выскочили из головы, только противным молоточком постукивала мерзкая мыслишка: «Ты ведь сам отказался мне помогать, с какой стати я теперь буду обращаться к тебе?» Или… Или же отбросить сомнения, раскрыть душу навстречу отцу всех ийлуров, повиниться, швырнуть в снег маленький мешочек с семенами проклятых цветов?

Дар-Теен стиснул рукоять Черного Убийцы. Старики говаривали, что Фэнтар призывает к себе не только покорных его воле, но и тех, кто сражался. Тех, кто отправился прочь из Эртинойса великим воином, тех, кто не смирился и не поклонился смерти, заглянувшей в лицо.

«Вот и посмотрим, – зло подумал ийлур, – так ли ты справедлив, так ли любишь отважных, как об этом шепчутся».

Где-то в глубине души еще оставалась надежда, что отец-покровитель дарует силу битв; но бог хранил молчание и бездействовал. Верно, потому, что кочевники тоже были его детьми, хотя Дар-Теену даже не нужно было напрягать память, чтобы вспомнить, как крошил он сынов степи верным мечом и великой силой битв.

…Ийлур прислушался. Кочевники умолкли, над степью повисла тревожная тишина. Не было слышно даже порыкивания щеров, словно они предпочли убраться обратно в стойбище.