Андрей Земляной - Успеть до радуги

"Стой, стреляю", - машинально перевел я. То есть написанное звучало, конечно же, по-другому, но это был самый точный аналог.

– Механические стражи?

– Нет… Тени.

– Что "тени"?

– Не что, - поправил он меня. - Кто.

– Кто тени? - не сдавался я.

– Тени - Смерть… - Так тихо, что я едва его услышал, произнес он. Черт. Он был мне симпатичен, этот маленький человек. И я вовсе не хотел его убивать.

– Ты кто? - спросил я.

– Ил Ладор.

– Илладор?

– Нет, - поправил он меня. - Ил Ладор.

– Ил Ладор - кто?

– Я, - недоуменно воззрился на меня он.

– Нет, - терпеливо переспросил я. - Что делаешь? Чем занят?

– Механик-инженер.

Инженер это хорошо…

– Слушай, Ил Ладор. Я пойду туда. А ты спрячься подальше. Потом приходи в управление. Я тоже приду туда. - И чтобы он не сомневался, добавил: - Остальные умрут. Ты - будешь жить.

– Нет. - Он покачал головой. - Ты тоже умрешь. Тень тебя убьет. "Ну, уж хрен" - ответил я про себя. А вслух неожиданно произнес:

– Тень против света - пыль против ветра. Иди. Мне пора.

Я легонько подтолкнул его и отвернулся, глядя в коридор.

Полусвет-полутьма

Не граница, не ложь,

Смерть - обман, жизнь - тюрьма,

Только в тень не войдешь…

Этот нехитрый стишок написал мой товарищ по той прошедшей и ушедшей в никуда жизни. Там, являясь элитой из элит армейской разведки, мы тоже называли себя Тенями.

"Тени, говоришь, ну-ну. Посмотрим, какие они тени…"

Не являясь самостоятельным аспектом Искусства войны, Тень позволяла достичь очень тонких нюансировок Главного атрибута.

Собрав всю Силу и Энергию в тонкое, как кисея облако, я шагнул сквозь него в Тень.

Как всегда при переходе в один из боевых режимов, первым поплыл цвет. Не сразу, но полностью все обесцветилось почти до черно-белых тонов. Но взамен появились невидимые ранее бесконечные оттенки серого. Так видит мир обыкновенная кошка, расплачиваясь плохим восприятием цвета за совершенное ночное зрение.

Потом поплыл звук и тактильная чувствительность. Ничего особенного, просто они сливались в одно целое со зрением.

Морщась от ярких вспышек, я потихоньку стянул с себя куртку и майку, оставшись голым по пояс. Сразу получшело.

Ладно, попрыгали. Внешне лениво, а на самом деле, как можно более тихо я толчками скользил по длинному дугообразному коридору. Постепенно коридор стал шире и выше. Кожным зрением я уже видел две кляксы, висящие на потолке коридора.

Я сделал вид, что что-то почувствовал, и внимательно посмотрел вверх, с удовольствием отметив, как кляксы замерли. Потом пошел дальше. Нога двигалась вперед в поиске опоры, когда тени начали движение. Что-то огромное и страшное надвигалось на меня сзади с невозможной для человека скоростью, понуждая броситься вперед не разбирая дороги или повернуться к этому лицом.

Вместо этого я довел шаг до конца, резко вогнал кулак в едва различимое темное пятно и тут же развернулся с уходом вниз.

То, что было сзади, правильно оценило ситуацию, кинувшись вперед, когда мое движение еще не было завершено.

Я не стал блокировать его атаку, а просто упал вниз, прокатываясь под заливающегося в пустой удар противника, в том же движении сделал захват одной из конечностей и рубанул снизу, распоров его тело на двадцать сантиметров.

Нехотя, по капле, тень покидала меня, пока я стоял перед массивной дверью в апартаменты "Богомола" и рассматривал то, что собиралось меня убить. Даже не роботы, а какие-то странные животные. Правда, все, что я знал о биологии, категорически протестовало против того, чтобы назвать этих тварей Божьим промыслом. Правда, кто знает, какие тут у них боги…

Потом, не мудрствуя лукаво, я вытащил из кармана штанов излучатель и вырезал замок вместе с дверью и куском стены. Видимо, заблокированные каким-то образом петли или какой-то засов еще немного посопротивлялись, потом жалобно крякнули, и дверь рухнула в проем тяжкой грудой металлолома.

Большой ярко освещенный зал с высоким куполообразным потолком был полон ковров, драпировок и напоминал скорее будуар куртизанки. Я оглянулся в поисках длинного, и обнаружил его задумчиво сидящим в монументальном кресле у низкого столика затейливой формы. Сидящий в этом бледно голубом великолепии, он, наверное, был так занят своей головоломкой, что не обратил внимание на такой пустяк, как вывороченная из петель бронированная дверь.

Глядя на него, я представил себе, как это лощеное насекомое будет биться от болевых спазмов, умоляя меня только об одном - убить его как можно скорее. Искусство пытки не было моей сильной стороной, но это не значит, что я был в этом профаном. Если надо, я могу заставить человека умирать месяцами и при этом любить меня, своего палача, самой трепетной и сильной любовью, на которую он вообще способен.

"О мой Ромео, посмотри, какой чудесный хлыст…"

Наверное, я очень ярко себе это представил, и эта козья морда соизволила сделать вид, что только что меня заметила. Прекрасно! Браво! Брависсимо… Только вот что-то мизинчик у вас дрожит так мелко, да и дышите вы, пожалуй, слишком глубоко и размеренно. Не иначе как считаете. Раз два три вдох, раз два три выдох. У нас в разведшколе за такое спокойствие прогоняли по "черному" полигону. Интересно, что он мне скажет, что ни будь вроде: "Что-то ты долго сегодня" или "Проходи, садись, мальчик"?

– Ты не играешь в кро? - спросил он.

"Ну, во всяком случае свой вариант".

– Нет, я играю только в те игры, правила которых мне известны, - ответил я.

– Садись, я научу тебя.

– У нас есть время? - спросил я, подходя к нему.

– Время всегда есть.

Я присел на крохотную табуретку напротив, а он начал объяснять мне значение и принцип передвижения фигур по диагонально-двухцветному полю. Старая как мир, игровая версия поля боя. Король, или если хотите, штаб, стратегические ударные силы, тяжелая артиллерия, десант, пехота и кое-что отличавшее эту игру от знакомых мне шахмат - некий аналог саперных частей, умевших устанавливать "мины".

Мозги с трудом повернулись в давно забытом направлении, и через пятнадцать ходов моя пехота под прикрытием тяжелой артиллерии и при участии отвлекающего маневра десанта взяла в клещи вражеского короля. Все. Дальше только агония. Партия!

– Нда… Мне почему-то казалось, что ты будешь действовать исключительно мобильной пехотой, - проговорил "богомол".

– У меня широкий кругозор. Может, поиграем теперь в мою игру?

– Как называется твоя игра?

– Очень просто: "Вопросы и ответы". Я задаю вопросы, ты даешь на них ответы. Если я решу, что ты лжешь, то ты недолго, но очень интенсивно об этом сожалеешь. Понятно?

Он криво усмехнулся.

– Понятно…

– Отлично. - Я на секунду задумался. - Кто такие истандийцы?