Мария Гинзбург - Хозяйка Четырех Стихий

Голоса в голове Толяна взвыли, как кошка, которой дверью прищемили хвост, да тут еще и колокол ударил во всю мочь.

– Помогите! Люди добрые! – завопил Толян. – Что же это делается! Сидхи воруют наших баб!

Шенвэль провел рукой по распущенным волосам Карины.

– Ты и правда так сказала? – спросил он. – Про расчет?

– Какой расчет в три часа ночи... – пробормотала ведьма.

Эльф понял по ее дыханию, что Карина заснула. Он поднялся, подошел к выходу на террасу. Шенвэль глянул туда, где недавно горели огни праздника. Но сейчас человеческий берег Рабина терялся во тьме. Эльф задвинул створки, на ощупь нашел халат и покинул покои.

Лакгаэр вошел в обеденный зал своего дворца, бросил на стол толстый свиток. Но на этот раз это был не магический трактат. Старый эльф прошел взад-вперед, заложив руки за спину и кусая губы. Он попытался передать телепатемму Шенвэлю, но не смог пробиться сквозь пламя страсти к разуму Верховного мага. Лакгаэр сел во главе стола, покрытого накрахмаленной скатертью, обвел обеденный зал задумчивым взглядом. Эти стены помнили первую жену эльфа и двух детей, рожденных в любви. Затем под сводами снова раздавался певучий женский голос и смех ребенка. Но после того, как Файламэл бросила Лакгаэра, а Аннвиль погиб, старый эльф долго трапезничал один.

«Надо сделать так, чтобы Карине понравилось у нас, – думал Лакгаэр. – Но что она предпочитает? Шенвэля спросить, так ведь он тоже не знает, наверное...»

Лакгаэр заметил Верховного мага в дверном проеме и вздрогнул от неожиданности. Шенвэль стоял, устало прислонившись к косяку. Глава Нолдокора справился с собой.

– Ульрик передал тебе какие-то документы, – сухо сказал старый эльф, кивая на свиток. – Он сказал, ты знаешь...

Шенвэль молча поднял руку. Свиток проплыл в воздухе и лег в подставленную ладонь.

– Позволь, я себе воды налью, – сказал эльф.

– Мой дом – твой дом, – с усилием сказал Лакгаэр. – Вина, может быть?

– Нет, я хочу простой воды, – сказал Шенвэль.

Лакгаэр сообразил, в чем дело. Верховный маг истратил много своей Чи. Шенвэль уселся в торце стола напротив старого эльфа. Лакгаэр молча смотрел, как открываются стеклянные двери буфета, как оттуда плавно вылетают кувшин и кубок. Посуда приземлилась на скатерть, и при этом ни капли не расплескалось. Шенвэль наполнил кубок без помощи магии и жадно напился.

– Жизнь эльфов в Рабине была бы гораздо спокойней и безопасней, – поглядывая на гостя из-под насупленных бровей, сказал Лакгаэр, – если бы тебе нравились уютные, милые домохозяйки.

– Я злоупотребил твоим гостеприимством, – сказал Шенвэль. – Прости. Мы покинем твой дворец немедленно.

– Я не закончил, – произнес старый эльф. – Наша жизнь была бы стабильней, но намного скучней. Как говорят мандречены, целовать, так королеву, а украсть... хмм... применительно к данной ситуации я бы сказал – ее же. Ты хоть знаешь, что началось на поляне после того, как вы с таким шиком и блеском покинули ее?

– Знаю, – сказал Шенвэль спокойно.

Ладья качнулась, и солдатик вывалился из нее. Зеленый плащ взвился в воздухе, но Михей успел удержать солдатика в воздухе своей Чи. Колдовство стало получаться у юного мандречена после двух-трех объяснений Финголфина. Михей еще сам не до конца поверил в это. Он и не думал, что колдовать – это так просто. Успех опьянил мандречена, заворожил, и он не обратил внимания на взвившийся над поляной крик. А Финголфин, услышав этот вопль, не смог удержать ладью от столкновения с дубом. Раздался треск, посыпались крохотные весла. Михей взглянул на маленького эльфа. Губы Финголфина дрожали.

– Ты чего? – спросил юный мандречен.

– Слышишь, что кричат? – с трудом спросил Финголфин. – Будто сидхи...

Михей пожал плечами.

– Мало ли что орут спьяну, – сказал он.

Маленький эльф покачал головой. За одиночным хриплым выкриком последовали разрозненные злобные голоса, из которых, словно по мановению палочки невидимого дирижера, вырос стройный хор.

– Пойдем, посмотрим, – озабоченно сказал Михей.

Они с Финголфином пробрались через колючие кусты, прошли мимо пушистых елочек и притаились в тени кленов. Дальше мальчики сунуться не рискнули.

На поляне царила страшная суматоха. Сложно было поверить, что еще несколько минут назад эльфы и люди сидели бок о бок, пили медовуху, неторопливо беседовали или плясали около костра и священного черноклена. Лицо Финголфина исказилось от ужаса, когда он увидел двух девушек, крепко обнимавших друг друга. Маленький эльф сразу понял, что это – один человек, хотя органов у этого чудовищного тела вполне хватило бы на двоих. Девушки вперевалку следовали за парнями, прочесывающими поляну.

– Вот эта... вот эти... – пробормотал маленький эльф, указывая рукой.

– Это наша городская дурочка, Мари-Анна, – сказал Михей. – Во время оккупации ее мать сюрки изнасиловали, вот она такая и родилась. Мать-то померла при родах, а муж повесился, когда это чудо увидел. Так странно вышло – Чистильщики должны были первые требовать, чтобы выродка уничтожили, а получилось наоборот – княгиня Анастасия, главная среди наших Чистильщиков, пригрела близняшек, вырастила, как родных.

– Мари-Анна, может, и дурочка, – заметил Финголфин. – Но ваша княгиня была мудрая, хотя и злая. Эти близняшки очень сильные волшебницы, как и все сюрки. Княгиня вырастила девочек, как цепных собак, чтобы натравить на нас. Эти Мари-Анна глушат все телепатеммы, и я не могу найти маму.

Михей скользнул туда-сюда оценивающим взглядом. В метаниях толпы было больше хаотичности, чем в передвижениях войсковых подразделений, да и к тому же на людях и эльфах не было формы, но Михею, в общем, все было ясно.

– Ваши пытаются удержать проход между столами и рощей, – задумчиво сказал Михей. – Но толку в этом никакого – дорога на берег перекрыта.

– Это тебе так кажется, – сказал Финголфин и вдруг улыбнулся.

Михей покачал головой.

– Чистильщики все равно скоро захлопнут мешок... Ваши ладьи, наверное, подпалили уже...

Он встал и сказал решительно:

– Пойдем.

– Куда? – изумился Финголфин.

Михей махнул рукой.

– Через лес, – сказал он. – Ко мне домой. В городе сейчас, я думаю, нет никого, так что тебя не сцапают. Я тебе дам лодку. Переплывешь через залив к себе. Там, правда, весел нет. Сможешь магически с ней управиться?

– Благодарю тебя, Михей, – сказал маленький эльф. – Но прости, я не пойду с тобой.

На этот раз пришел черед удивляться Михею.

– Почему?

– Мама не уйдет без меня, – ответил Финголфин. – Она будет искать меня, пока ее не убьют...

Михей покачал головой, стащил с себя картуз и протянул Финголфину.