Мария Гинзбург - Хозяйка Четырех Стихий

– Он под старым кленом, – сказала женщина. – И с ним два сидха!

Николай понял, что его случайная подружка – волшебница. Она повернулась, уверенным движениям сняла платок с куста, набросила его на плечи и быстрыми шагами двинулась вглубь леса. Николай последовал за ней. Женщина покосилась на него.

– Зачем ты идешь со мной?

– Ну, я попробую поговорить с этими сидхами, – сказал Николай. – А если ничего не выйдет, ты попробуешь одолеть их своей магией.

– Мандреченам лучше не тягаться в магии с сидхами, – пробормотала женщина. – Да и разговаривать с ними надо уметь...

– Как раз этим я и занимался всю войну, – ответил Николай. – Я служил в «Белочке». Ну, знаешь, те ребята, которые являются неизвестно откуда, когда все очень плохо, и начинают разговаривать...

– Да, я знаю, – задумчиво ответила женщина.

Парочка двинулась через ночной лес. Женщина уверенно вела его в самую чащу. Голоса на поляне стали стихать. Николай хорошо знал эти места, но сейчас, в темноте, совершенно перестал понимать, куда они идут. Почва ощутимо поднималась под ногами – они направлялись не к Куне, а к княжескому замку. Под ногами хрустели палые желуди. Николай поскользнулся, но устоял на ногах.

– Кстати, – сказал он непринужденно. – Давай хоть познакомимся, что ли.

Женщина засмеялась.

– Адриана, – представилась она.

Николай тоже назвал себя. Они пробрались через невероятно колючий кустарник, и оказались на широкой аллее, образованной посаженными в два ряда елочками. Николай узнал место – голубые ели означали границу княжеского парка. Пара прошла по аллее и добралась наконец до кленовой рощи на самом краю поляны. Николай заметил высокую фигуру в ярком платье. Второго сидха пока не было видно. Эльфка прижимала к себе двоих мальчишек. На одном из них был засаленный картуз, явно слишком большой для мальчишеской головы. Когда до эльфки оставалось сажени три, она обернулась. Увидев мандречена, эльфка побледнела и вскинула руки.

Николай остановился, очень медленно и осторожно развел руки в стороны, чтобы эльфка увидела – они пусты.

– Успокойся. Видишь, у меня ничего нет, и я не маг. Просто отпусти ребенка, и разойдемся, – сказал он. – Ты ведь сама мать...

Адриана высунулась из-за его плеча.

– Урсула! – воскликнула она.

Марфор и Дарина лежали, обнявшись. Эльф гладил ее по голове, тихонько целуя щеки.

– У тебя изумительные руки, – глубоким голосом произнесла ведьма. – Понятно теперь, почему тебя так прозвали... Обычно такие красивые парни, как ты, ничего не умеют, потому что на вас девки и так виснут. И в постель вы ложитесь со словами: «Ах, любите меня, любите...»

– Может, причина в том, что мы с тобой не в постели, а на травке? – смеясь, сказал Марфор.

– Может, – усмехнулась ведьма. – А в чем причина того, что ты валяешься на травке со мной, а не с Ваниэль, ты мне, конечно, не скажешь?

– Скажу, – отозвался эльф. – Исключительно в качестве поощрения за ловкость, с которой ты подвела к этому вопросу... Я не хочу плавать в чужом супе.

– Это какая-то поговорка ледяных эльфов, – догадалась Дарина. – Но на мандречи она ничего не значит. Объясни.

– У нее есть муж, а кроме того – любовник, – сказал Марфор. – Я был бы третьим.

– А, так ты из тех, кто будет лучше клевать говно в одиночку, чем есть сладкий торт в компании, – заметила ведьма.

Эльф слышал эту идиому тоже в первый раз, но понял ее смысл и расхохотался.

– Послушай, Дарина, – сказал он. – Палатки оружейных дел мастеров ломятся от товара. Сюркистанские, экенские, мандреченские клинки... Я понимаю желание перетрогать их все, но в бой ты возьмешь один, тот, который подошел тебе по размеру и цене.

– Ну, не всегда, – возразила Дарина. – Обычно я беру с собой еще и кинжал – так, на всякий случай. Как говорят сюрки, кинжал хорош для того, у кого он есть, и плох для того, у кого он не окажется под рукой в нужную минуту...

Она вдруг резко села. В первый момент Дарина подумала, что эльф увидел татуировку на бедре. Но под деревьями, где расположились любовники, царил мягкий полумрак, в котором даже темный эльф ничего не разобрал бы.

– И давно ты понял, что я – боевая ведьма? – угасшим голосом спросила Дарина.

Эльф обнял ее и привлек обратно к себе, расстегивая блузку.

– Это неважно, – сказал Марфор и поцеловал грудь ведьмы. – И твое боевое прошлое, и мое, не менее боевое, – это все сейчас не имеет значения. Важно лишь, хочешь ли ты сейчас еще полетать или нет...

Онуфрий зашевелился. Марина открыла глаза. В горле ведьмы стоял комок – маг два раза назвал ее Светланой. Марина увидела перед собой целительницу и вздрогнула.

– Привет, Рахман, – сказал маг.

Теперь и ведьма заметила экена, стоявшего рядом со Светланой. Целительница увидела Марину и чуть дернула плечом.

– Иван приказал нам с тобой вернуться в замок, – сказала Светлана Онуфрию. – Тут уже кто-то чары навел, и телепортироваться отсюда невозможно, так что полетим на метле. А Рахман придет пешком.

Княжеский маг поднялся и стал одеваться.

– Что произошло? – спросила звеньевая.

В этот момент на поляне завопили:

– Сидхи – враги рода человеческого!

– Наша Карина убежала с любовником, – сказала Светлана, вызывая метлу. – А Владислав думает, что с сидхом, он эту бучу и поднял.

У Марины вдруг задрожало все внутри. Судьба что-то расщедрилась на подарки ведьме – за последние три дня это был уже второй шанс воплотить заветную мечту Марины, стать старшей крыла. Но звеньевая не повторила своей ошибки. Тогда, в замке, она потеряла голову от возбуждения и настроила целительницу против себя, а сейчас Светлану следовало приласкать. Целительница уже оседлала метлу и пристегивалась. Онуфрий устраивался на втором сиденье.

– Что же теперь делать? – сказала Марина растерянно.

– Ты же не выполняешь моих приказов, – ответила целительница, не глядя на звеньевую.

– Прости, Света, – чуть не плача от ярости и унижения, сказала ведьма. – Командуй!

– Собери всех, кого найдешь, – отрывисто сказала Светлана. – Поднимайтесь в небо. Не дайте людям поубивать сидхов. Скоро мы телепортируем сюда дружинников Ивана – поддержите их с неба.

Марина проводила взглядом взлетающую целительницу. Опустив глаза, ведьма обнаружила, что экен уже исчез. Марина вскочила и начала торопливо одеваться.

Иван и Светлана оставили новобрачных наедине с волхвом еще до того, как высохли чернила на свидетельстве. Ульрику с Еленой пришлось задержаться, пока Дренадан оформлял документ по всем правилам. Первое, что услышали супруги и волхв, выйдя из требища, был громкий крик:

– Сидхи – враги рода человеческого! Они воруют наших баб!