Мария Гинзбург - Хозяйка Четырех Стихий

– Попалшя! – с наслаждением прорычал мужчина.

Финголфин вскинул руку. У Дарины дрогнуло сердце, когда она увидела растопыренные в магическом жесте детские пальчики. Этот знак был сложным, но маленький эльф сложил его правильно. Однако метнуть заклинание мальчик не успел. Мужчина перехватил детскую ручку и перекрутил ее так, что даже ведьма со своего места услышала хруст кости. Брызнула кровь. Финголфин закричал, а следом за ним закричала и мандреченка на поляне.

– Ах какая сволочь! – выдохнула княжна.

– Бородач твой, – сказал Марфор Дарине. – Я постараюсь прикрыть тебя от той чудовищной девахи.

На лице Марфора застыло жесткое, отчужденное выражение, лишившее эльфа всей его красоты. Дарина отвела глаза. С этим эльфом ведьма никогда бы не присела рядом, не говоря уж о «прилегла».

– Смерть отвратительна, – тихо сказал однорукий столяр. – Не может быть красив и тот, кто приводит ее в этот мир.

Дарина опомнилась. Ульрик, очевидно, испугался, что она передумала и не поможет эльфам. Все-таки держать экран невидимости – это одно, а напасть на соплеменника – это совсем другое. Но если бы Дарина сейчас отказалась помочь Марфору, этот сумасшедший мандречен наверняка прикончил бы маленького эльфа.

– Так я, по-твоему, страшная уродка? – усмехаясь, спросила боевая ведьма.

Ульрик прикусил язык.

– Забудь о том, что он сказал, – быстро произнесла Елена. – Помоги им, прошу...

Ведьма кивнула, чтобы успокоить княжну, и сказала Марфору:

– Ударим вместе на счет «раз».

Эльф поднял руки. Дарина привычным жестом размяла пальцы. Глядя на синие искры, проскочившие между ладоней Марфора, ведьма вдруг вспомнила слова эльфа:

«И твое боевое прошлое, и мое, не менее боевое, сейчас не имеет значения...».

Но оно имело значение.

Всегда.

– ТРИ! – выкрикнула она.

Теплая пустота выплюнула Ингвара. По ушам резанул пронзительный вой. Перед глазами воина мелькнули деревья, две девушки и алая полоса крови на вытоптанной траве. Дружинник ударился ногами о землю, упал на одно колено. Ингвар покосился на девушек – это они кричали. Вокруг них в беспорядке метались несколько подростков. Между подростками и Ингваром парень в серой рубахе бил морду бородатому здоровяку. Баба в цветастом платке тащила за руку мальчика лет десяти к оливковой роще так энергично, что только пятки мелькали. Воин снова посмотрел на раненых девушек. Теперь он заметил, что у них совершенно одинаковые лица и платья – черные, с фиолетовой руной «V» на подолах. А может, это была какая-то другая руна, но сейчас этого было уже не разобрать – по подолам были разметаны желто-красные внутренности. Ингвар видел, что спасти девушек нельзя. «Кто бы их прикончил, – подумал воин. – Чтобы не мучались... Придется, видно, самому». Он протянул руку к поясу, чтобы снять кистень. Резко запахло озоном, горячая струя воздуха полоснула Ингвара по лицу. Воин застыл, как статуя, и зажмурился. Нестерпимо горячая сфера со свистом промчалась мимо него. Волосы на голове Ингвара затрещали. Раздался глухой удар. Когда Ингвар открыл глаза, девушек уже не было. Над воронкой поднимался черный дым и пахло горелым мясом. Глава дружинников князя ощупал свое лицо и обнаружил полное отсутствие бровей, ресниц и, самое обидное, – усов, которые растил последние полгода.

– Вот дерьмо, – пробормотал Ингвар на неречи.

– Дерьмо у тебя в башке, – хрипло ответили ему с неба, тоже на неречи. – А это – огненный шар!

Ингвар узнал голос Ундины и расхохотался. С этой ведьмой Ингвар протанцевал всю вчерашнюю ночь напролет. Утром, когда князь объявил о своей помолвке с целительницей крыла «Змей», Ингвар и Ундина заявили, что исполнят старинную боремскую песню, очень подходящую к случаю. Выступление дуэта было принято очень благосклонно всеми, кроме самой невесты. Светлана единственная владела неречью и сразу поняла, что Ингвар и Ундина поют действительно очень старинную и очень неприличную песню о сватовстве школяра.

– Еще один такой шар, – закричал воин, запрокинув голову, – и я останусь без своих шариков!

– Невелика беда, железные пришьешь! – отвечала ведьма.

Краем глаза Ингвар увидел, как дружки погибших девушек подбирают камни и направляются к парню в серой рубахе.

– Не, они звенеть будут! – крикнул Ингвар. – А мне в разведку ходить!

Рябой бородач вдруг отпустил маленького эльфа и осел, как будто его ударили обухом по голове. У Финголфина мутилось в глазах от боли, но маленький эльф понял, что сейчас не время падать в обморок. Качаясь, он пошел вперед, придерживая покалеченную руку второй. После трех шагов Финголфин упал без чувств. Но отец успел подхватить его, прижал к груди и опрометью бросился к дороге. Урсула последовала за мужем, пытаясь придерживать маленькую ручку, болтавшуюся в такт шагам. Распустившаяся светлая коса хлопала по спине эльфки.

– Да благословят тебя боги, женщина! – крикнул Кулумит на бегу.

Дарина рассеянно улыбнулась и отвела задумчивый взгляд от почти прогоревшего Купальца. Ведьма не успела воспользоваться своей Чи – чудовищные близняшки заблокировали ее каналы. Удар, оглушивший рябого мандречена, пришел из-за костра, и, судя по расстоянию и мощности, его провел очень сильный маг. Дарина попыталась прощупать, кто же это был, и ведьме это удалось.

– Зря ты его не прикончила! – прошипела Елена с яростью. – Против баб и детей-то они молодцы!

Марфор покосился на Дарину. Ведьма, спохватившись, придала своему лицу восхищенное выражение и спросила, кивая на черную воронку и дрожащий над ней черный дым:

– Как ты это сделал?

Эльф на миг опустил глаза.

Марфор не смог ударить жутких сестер, они успели закрыться коконом из Цин, который эльф пробить не мог. Марфор видел, как близняшки атаковали Дарину. Но кто-то все же разомкнул каналы сестер, распутал их в том самом месте, где Цин одной сестры преобразовывалась в Чи второй. Ауры близняшек из замкнутой системы превратились в две самостоятельные, из-за чего разорвались и тела.

Девушек ударил кто-то, кто мог управлять мертвой силой. И это был не Дренадан. Марфор почувствовал, откуда пришел удар, и ему очень хотелось просканировать пространство в том месте. Но увы, через Огонь Марфор, маг Воды, не видел.

– Да так, – уклончиво сказал эльф. – Как-то само получилось... Пойдемте скорее.

Николай был уже в двух шагах от бородача, мучившего маленького эльфа, когда мандречен как-то странно охнул и осел. Мальчик вырвался и бросился прочь. Николай остановился. Посмотрев на Адриану, он увидел, как она прижимает к груди подбежавшего Михея. Женщина выпрямилась и призывно махнула Николаю рукой. Оба ребенка были в безопасности, оставалось только вознести хвалу богам, что подраться сегодня так и не пришлось, проводить Адриану с сыном до их дома – заодно, кстати, узнать, где они живут, – и можно было возвращаться к себе.