Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ландлорд

Через пару часов издалека донесся рев охотничьего рога. Я подошел к окну, со стороны леса выехали всадники, идут к замку. Я сузил диапазон, приблизил изображение, да, это наши, с кем я выехал на охоту. Граф Росчертский, граф Глицин, граф Хоффман, барон Варанг... еще знатные рыцари и вельможи, их рыцари и сопровождающие... Нет, все-таки на охоту нас отправилось больше. Кого-то недостает, но кого... я не слишком внимательно следил за гостями, однако если покопаться в памяти, а она у меня безупречная, то могу сказать... да уже вижу, нет графа Инкризера, ближайшего соседа леди Беатрисы, нет его людей... Недостает двух-трех знатных из свиты графа Глицина и почти всех его слуг...

Весь день и до вечера в замке продолжался шум и гам. Чародеи и маги, которые есть почти при каждом знатном лорде, собрались и бурно спорили о природе Соляной Волны. Только вернувшись в замок, удалось подсчитать, что из выехавших на охоту сорока рыцарей и двух сотен слуг не вернулись два благородных лорда, семь бесщитовых рыцарей и двадцать четыре слуги. Правда, Инкризер все-таки приехал, он просто немного заблудился при возвращении.

Уцелевшие ликуют, принцип знаком: ворон на воронку два раза не падает, по всем приметам им теперь удача будет во всей оставшейся жизни. Родне погибших рыцарей послали гонцов, леди Беатриса велела выяснить, в какую сторону пошла Волна и какие разрушения причинила. Бывали случаи, когда Волна возникала словно из ничего, из простого смерча, проходила не больше сотни ярдов, затем исчезала, но есть в летописях и записи о катаклизмах, когда Волна шла десятки, а то и сотни миль, превращая обычный мир в места, населенные демонами.

Леди Беатриса, все еще бледная и похудевшая, вышла только к обеду. Ее сопровождали две девицы из знатных, но она жестом отослала их в зал, где, как в Вальхалле, рыцари проводят время в бесконечном пире.

Она старательно избегала моего взгляда, даже голос прозвучал избегающий, стремящийся уйти от контакта:

— Сэр Светлый...

— Да, леди Беатриса?

Я держал голос таким же ровным и бесстрастным, давая ей возможность чувствовать себя спокойнее, она же панически страшится любых действий с моей стороны, бедняжка, как же привыкла ощетиниваться на каждом слове, жесте, движении!

— Сэр Светлый... как я поняла, сэр... вы не стали очень уж бахвалиться своими подвигами?

— Да как-то не успел, — буркнул я.

— Но... намереваетесь? Я покачал головой.

— Да ничего интересного не было. Абсолютно. Да и, не помню ничего, если вправду... Рассказывайте сами, если что вспомните.

Она помолчала, наконец подняла на меня взгляд печальных сине-фиолетовых глаз, сердце мое сладко защемило, но я смотрю спокойно и бесстрастно, а она сказала очень тихо:

— Я помню, в лесу нас догнал какой-то странный ветер... ураган, можно сказать! Моя Звездочка упала, вы любезно предложили пересесть на вашего коня, а потом мы убегали от урагана, пока не выскочили из леса к моему замку.

Она замолчала, глядя на меня исподлобья. Я широко улыбнулся, сказал с облегчением:

— Вот видите, вы все помните! А у меня и это из головы выпорхнуло, как после хорошего удара рыцарской дубины. Да, мы выехали прямо к замку. Я еще спросил стража, сколько тысяч лет мы проскитались. Это я шутю так изысканно, если вы по своей... женскости еще не поняли.

Она после паузы кивнула.

— Очень хорошо. Все так и было. Спасибо, сэр.

— Не за что, — ответил я безмятежно и зевнул. — Что-то спать хочется... К дождю, наверное?

— Возможно, — произнесла она. — Я вижу, вы чувствительный человек.

— Да, — согласился я. — Хотя, чтобы не попадать в плен к чувствам, не надо давать им волю.

Теперь она не сводила с меня взгляда.

— Очень верно... сэр, — сказала медленно, пробуя слова на вкус. — Я вижу, что вы понимаете мою ситуацию.

Я вежливо поклонился.

— Я всегда восхищаюсь людьми, которые искренне полагают, что вся вселенная вертится вокруг них, в то время как ясно же, что вертится только вокруг меня!

К нам торопливо приближались, снимая шляпы, граф Росчертский и барон Варанг. Я еще раз поклонился и, разведя руками в жесте величайшего сожаления, удалился.

Возможно, сказанул слишком резко, но в то же время старался дать понять, что пусть не возлагает на себя такое уж невыносимое бремя борьбы со своими чувствами и не думает, что смертельно обижает меня отказом. У меня те же проблемы, и я вовсе не хочу увязнуть в чувствах, когда я, аки Наполеон, должен избегать этих рифов.

За столом все только и говорили, что о Соляной Волне, потому все вздрогнули и подпрыгнули, когда в окна яростно блеснуло слепящим огнем, за стеной раздался сухой треск, словно переломили дерево толщиной с башню. Сразу же за окнами потемнело, а в зале светильники стали гореть ярче, гроза, которую давно обещали колдуны, наконец-то разразилась.

В зале с облегчением захохотали: и кабанов добыли, и Соляной Волны избегли, даже успели в замок вернуться как раз перед грозой. Ну, а кого Волна захватила с собой... что ж, им повезло — не умрут в постели. Живым же — веселиться, жизнь хороша, а добытые в лесу кабаны во стократ вкуснее тех, что выращены в крестьянских дворах.

Я пообедал сыром и хлебом, с трудом удержался, чтобы не сотворить чашку горячего кофе, поймал на себе взгляд леди Беатрисы, но, когда повернул голову, она с любезной улыбкой выслушивает комплименты графа Росчертского.

Меня к ней тянет, мелькнуло в голове. Да не просто тянет, начинаю сходить с ума от жажды схватить ее и мять, жадно и жарко исцеловывая всю. Черт, этого же нельзя, тогда прощай моя мечта о Юге... Ее с собой не потащишь, она от кончиков ушей до пят — хозяйка земель на юге Армландии. Но и просто заниматься с нею любовью тоже нельзя, она из тех, у кого все всерьез...

Вышел во двор, прохладный воздух чуть освежил раскаленное лицо. День проходит удивительно быстро и бестолково, но взглянул на глубокое синее небо, там золотые облачка растрепало ветром, как ее золотые волосы, в ушах шелестнул ветерок, и тут же почудился ее голос, но не драчливый, а хриплый и страстный...

— Отыди, сатана, — сказал я с мукой. — Или вообще изыди, гад.

Мимо с ворохом рубашек торопилась молоденькая девушка, испуганно взглянула на меня.

— Господин, я могу чем-то помочь? Я махнул рукой.

— Беги...

Она заспешила к двери прачечной, там в подвале есть даже котел с горячей водой для срочных стирок. Я посмотрел на ее вздернутый зад и мощно двигающиеся из стороны в стороны ягодицы на не по-крестьянски длинных ногах. Горячие волны накатываются с такой силой, что едва не схватился за распухающее причинное место.

— Да что я за кретин...

В мозгу с бешеной скоростью прокрутились жопы, сиськи, полные губы, задранные на плечи ноги, я, как сомнамбула, спустился по влажным каменным ступенькам. В прачечной жарко и влажно, девушка оглянулась, ладно сбитая, загорелая, из-за чего особенно ярко блестят, как вспышки молний на темном небе, белки глаз и белые ровные зубы. Брови густые, что придает особое очарование — осточертели эти выщипанные в ниточку, — румянец во всю щеку, полные темно-вишневые губы с мелкими капельками пота над верхней губой.