Джон Толкин - Возвращение короля

На пути отряд Арагорна сделал остановку в Скальбурге, чтобы полюбоваться делами энтов. От кольца стен вокруг Ортханка не осталось и следа; все пространство внутри было превращено в сад, а вокруг башни стояло чистое, прекрасное озеро, в котором она отражалась, как в зеркале. С того места, где когда-то были ворота, они любовались озером и башней. Здесь их и нашел старый Фангорн. Он рассказал обо всем, что произошло после краха Сарумана. Самым важным было сражение с орками, во множестве нахлынувшими с севера после безуспешного нападения на Лориен. Они намеревались захватить Ристанию, нагнать и истребить войско Теодена, лишь незадолго перед тем вышедшее на помощь Гондору. Орки были свирепы, но немногие ушли от энтов живыми, да и те почти все погибли в Реке.

Другая новость была более тревожной:

– Сарумана в башне больше не было. Пользуясь остатками колдовской силы своего голоса, чародей убедил Фангорна выпустить его из заточения, а старый энт не любил держать в клетке никого, и не считал больше Сарумана опасным, так что позволил ему уйти. Вместе с Саруманом ушел Грима: связанные взаимной ненавистью, они были неразлучны.

– Я отобрал у него ключи Ортханка, – сказал Фангорн и подал ключи Арагорну. – Думаю, никто из вас больше никогда не увидит его. – Однако в этом он ошибался.

Леголас и Гимли решили повернуть на север и через Лес Фангорна вернуться каждый к своему народу.

– Идем со мной, Гимли. В лесу энтов ты увидишь такие деревья, каких больше нет нигде в мире.

Гимли согласился, хотя, конечно, без особого энтузиазма.

– Ну, вот и расходится наш отряд, – вздохнул Арагорн. – Но я надеюсь, что вы скоро вернетесь ко мне в Гондор с помощью, которую обещали.

– Придем, если позволят наши правители, – степенно ответил Гимли.– Ну, прощайте, мои добрые хоббиты! Теперь вы благополучно вернетесь домой и мне больше не придется не спать по ночам из-за вас. Мы будем посылать вести друг другу, но, боюсь, нам больше никогда больше не собраться вместе, как сейчас! Прощайте!

Гимли и Леголас уехали. Эта пара возродила древнюю дружбу гномов и эльфов, и говорят, когда Леголасу пришла пора отправится за Море, то с ним – единственный из всех гномов – отправился Гимли. Эта была достойная награда за верную дружбу и за то, что он когда-то, не задумываясь, отдал сердце Владычице Благословенного Края.

Дальше всадники направились к Ристанийскому Ущелью. Там, где Пин когда-то смотрел в камень Ортханка, Арагорн простился с ними. Хоббитам тяжело было расставаться с таким другом. Они столько прошли вместе...

– Хотелось бы и мне иметь такой камень, чтобы видеть друзей и разговаривать иногда с ними, – вздохнул Пин.

– Не так уж неосуществимо твое желание, – усмехнулся Арагорн. – Палантир Ортханка остается у меня, а ты, как мне помнится, рыцарь Гондора. Никто не освобождал тебя от этой службы. Сейчас ты в отпуске, но можешь снова понадобиться мне. А вас, дорогие друзья, – добавил он, улыбаясь, – я прошу помнить, что мой народ живет на севере, и когда-нибудь я побываю там.

Потом Арагорн простился с Сэлерберном и Галадриэлью. Владычица пожелала ему счастья и мудрости, а Сэлерберн сказал:

– Прощайте, Эльфинит. Пусть ваша судьба будет лучше моей, и пусть ваше сокровище останется с вами.

На этом они расстались. Был час заката, и когда хоббиты обернулись, то увидели Властителя Гондора, стоявшего на холме в окружении своих рыцарей. В закатном огне доспехи сияли золотом, а белый плащ Арагорна бился на ветру как пламя. Он прощально взмахнул рукой, и над ним просияла яркая зеленая звезда. Это луч солнца отразился от граней Палантира.

Шли дни. Путники неторопливо двигались вдоль Изена. По правую руку теперь тянулись в отдалении хребты Туманных Гор.

Как-то на закате, миновав густые леса предгорий, они вышли на равнину и здесь встретили двух странников. Вид у обоих был жалкий. Впереди, опираясь на посох, шагал старик, облаченный в бывшие когда-то белыми лохмотья. Следом тащился, с хныканьем и бессвязным бормотанием, согбенный тщедушный нищий.

– Куда путь держишь, Саруман? – негромко окликнул Гэндальф.

Саруман, а это был именно он, злобно ощерился.

– А тебе что за дело? Мало тебе моего падения, ты теперь будешь указывать, куда мне идти?

– Нет, Саруман. Я больше не работаю. Теперь все заботы принял на свои плечи король. Жаль, что ты не дождался его в Ортханке. Ты бы ощутил на себе его мудрость и милосердие.

– Тем более было причин уйти, – живо возразил Саруман, – я не нуждаюсь ни в том, ни в другом. А на твой вопрос, так и быть, отвечу. Мой путь лежит прочь из этого мира.

– Опять ты сбился с дороги, – вздохнул Гэндальф, и твое путешествие – напрасная трата времени. Послушай, мы могли бы помочь тебе...

– Вы? Мне? – прервал его Саруман. – Послушай, не надо смеяться. Уж лучше продолжайте ненавидеть меня. Я вам не доверяю, особенно вот той владычице эльфов, – он кивнул в сторону Галадриэль. – Я уверен, это ее козни свели наши дороги, это она хотела порадовать вас моим унижением. Надо мне было раньше сообразить, уж я бы лишил вас этого удовольствия.

– Саруман! – молвила Галадриэль. – Ты и вправду думаешь, что у мудрых только и дела, что преследовать тебя? Пойми, тебе представился случай, счастливый шанс, но этот шанс – последний. Другого не будет.

– Ну, если последний, тогда все в порядке, – язвительно отозвался Саруман. – По крайней мере, не придется больше отказываться от ваших милостей. Пускай мои надежды не оправдались, но и вашими я жить не намерен. Если они, конечно, остались у вас, – злобно добавил он.

На миг глаза его вспыхнули.

– Вперед! Хватит болтать! – воскликнул он. – Вы сами погубили себя, безумцы, и знаете это не хуже меня. Где бы я ни скитался, мысль о том, что вы, разрушая мой дом, разрушаете и свой, будет доставлять мне удовольствие. На чем вы отправитесь за море? На сером корабле, полном призраков? – Он расхохотался жутким смехом и пнул прикорнувшего было прямо в придорожной пыли своего спутника.– А ну, ты, идиот, вставай, шевелись! Если этим господам по нраву наша дорога, мы поищем себе другую! Поворачивайся, а то ты не получишь на ужин ни корки!

Нищий засуетился и запричитал:

– Бедный старый Грима! Бедный старый Грима! Всегда его бьют, всегда обижают! Ох, как я его ненавижу! Как бы мне хотелось избавится от него!

– Ну и оставь его, – посоветовал Гэндальф.

Однако Грима только со страхом взглянул на него и быстро засеменил вслед за Саруманом.

Возле хоббитов Саруман остановился.

Они смотрели на него с жалостью.

– А-а, невысоклики! И вам любопытно поглядеть на унижение старика? Вам ведь нет дела до его надобностей, так? У вас-то ни в чем нет нужды, как я вижу! И еда, и одежда, всего вдоволь... Поди, и табачок имеется. Так не пожалуете ли на трубочку нищему страннику?