Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – сеньор

Барьерчики же не просто барьерчики, а выполненные с огромным искусством фигурки драконов, грифонов, приземистых рептилий, которых мой отравленный образованием мозг тут же классифицировал на плотоядных и травоядных, разносил по видам и подвидам, одних называл игуанодонами, других диплодоками, не было только ихтиозавров, а может, и были, меня начало трясти и помутилось в глазах еще на середине моста, а ему нет конца и края.

Главные ворота приближались, приближались, все время разрастаясь в размерах. Даже если из замка выезжают на слонах, все равно нелепо делать их еще вдвое выше, разве что здесь когда-то жили великаны гор, тогда им эти ворота в самый раз.

Я уже начал беспокоиться, откроются ли они для нас, Зигфрид указал Сигизмунду на дверцу, что рядом с воротами показалась дверцей в собачью будку. При нашем приближении там отворилось, все пятеро въехали один за другим, я сообразил, что через эту дверцу легко проедут и оба рыцаря, не склоняя голов, а крохотной она выглядит только в сравнении с исполинскими вратами.

Зигфрид и Сигизмунд даже не оглянулись, поехали, настолько велика вера в мое паладинство. Я подобрался, в черепе стучат молоточки, вся затея показалась нелепой, абсурдной, жутко захотелось назад. Под ложечкой тоскливо засосало. Над головой проплыл широчайший каменный свод, настолько широкий, что я некоторое время ехал, как в туннеле, глядя на далекий свет впереди.

Еще не выехал во внутренний двор, а за спиной зловеще лязгнуло, дверь закрыли, задвигались толстые металлические засовы. Я быстро огляделся, двор огромный, посреди гигантское мрачное здание, из каменных стен выступают драконы, грифы и всякие чудовища, сделанные настолько умело, что, несмотря на их каменность, страшновато. Из дверей этого основного и единственного здания, то есть донжона, навстречу вышли трое крупных мужчин в легких доспехах, с непокрытыми головами. Они остановились там же, нас рассматривали с некоторым торжеством. Тот, что стоял посредине, сказал громко:

– Я, Гайл Етлинг, управляю этим замком по воле великого Галантлара, хозяина этого замка. Шваргельд, кто эти люди?

Четверо слезли с коней, которых подхватили под уздцы и увели слуги, а Шваргельд, оставшись в седле, сказал громко:

– Это те трое, что порубили в капусту людей Цеппера, а сейчас они приняли мое предложение служить господину Галантлару. Я берусь их доставить к господину…

Етлинг нахмурился, сказал резко:

– Во внутренние покои? С ума сошел!

– Тогда господин, может быть, изволит выйти…

Етлинг сказал еще резче:

– Он занят высокими делами. А с такими пустяками разбираюсь я.

Шваргельд сказал с явной неприязнью:

– Тогда решай. Но так, чтобы господин остался доволен. Учти, тех порубленных уже не вернешь, пусть Цеппер в другой раз подбирает либо воинов получше, либо таких, что не бесчинствуют так… явно.

Гайл Етлинг рассматривал нас придирчиво. Щупающий взгляд скользнул по моим мышцам, потрогал молот, прополз по доспехам.

– Слезайте, – велел он. – Коней ваших поставят в конюшню.

Сигизмунд было дернулся слезть, но взглянул на неподвижного Зигфрида, засопел и выпрямился в седле, глядя прямо перед собой.

– Мы еще не на службе, – ответил я.

– Так будете же, – рявкнул он.

– Я в этом не уверен.

– Что?

Он побагровел, с ним явно никто не смел говорить таким тоном, а Цеппер выкрикнул быстро:

– Погодите! Давайте внесу ясность. Нам нужны такие отважные и могучие воины, что сумели шестерых, и… Гайл, заметь!.. ни единой царапины, но и вы, парни, смотрите, как оно есть. Вам будут платить хорошо, обещаю. Вы были вольными искателями приключений, а теперь – на службе. Подчиняться придется Гайлу, мне и еще Цепперу. Ну, естественно, и господину Галантлару. Это не так уж и много, поверьте!

Етлинг слушал с неохотой, но остыл, хотя морда оставалась кислой, бросил грубо, не глядя в нашу сторону:

– Ладно, приняты. А теперь оставьте оружие и коней…

Я перебил с заносчивостью бывалого наемника:

– Мы даже спать ложимся при оружии!

Все трое захохотали, а Цеппер сказал весело:

– И с конями? Я ж говорю, нам такие молодцы подойдут. А то у сэра Артура кобыла все еще не покрыта, ни один жеребец на нее не смотрит. Ребята, оружие и коней придется оставить. Если наши оружейники сочтут, что у вас доспехи в порядке, вам их оставят. Если нет – выдадут лучше…

– Но… – сказал я вроде бы нерешительно, Гайл оборвал, в голосе прозвучали гнев и нетерпение:

– Парни, вы пришли служить или пререкаться? К тому же вы здесь, скажем так, в меньшинстве.

Я покосился по сторонам, в то же время стараясь не выпускать из поля зрения этих троих. От ворот подошло шестеро с алебардами, ими очень легко сдергивать рыцарей с коней, а уж на земле добить проще, из дома вышли и встали в цепочку человек семь, все крепкие, уверенные, в самом деле вооруженные неплохо, сытые, мордатые.

– Что делать, – сказал я со вздохом и сделал вид, что начинаю слезать с коня, – мы ж хотели по-доброму…

Молот вылетел из моей руки, как засидевшийся под колпаком сокол. Воздух не просто залопотал, а взвыл ураганом, послышался мгновенный треск, короткий и сухой, Гайла и двоих с ним рядом швырнуло в стороны. Сигизмунд и Зигфрид, повинуясь моему взгляду, ринулись в пролом, стоптали ползающего на четвереньках Гайла, ибо молот ударил туда, куда я и бросал: в ворота донжона, внутренней крепости-дома, а этих троих разве что оглушил и поцарапал щепками.

Ухватив на лету, я швырнул почти без размаха в алебардщиков, их смело почти всех, свободной рукой выхватил меч, конь со звериным рыком ворвался в зияющий пролом. Молот дергался, просился в бой. Мы ворвались в зал, где Сигизмунд уже рубился с двумя, а опытный Зигфрид направил коня по лестнице вверх, поднялся на второй этаж и там гремел железом, сыпал бранью, рубил, колол, и все это не слезая с седла, я видел только, как исчез зад его коня, а потом и помахивающий хвост, явно рыцарь теснил своих противников, гнал в глубь коридора.

– Сиг, – прокричал я, – сможешь задержать их здесь, на лестнице? Место узкое!

– Да, сэр, – крикнул он, не поворачиваясь, даже не видя, что за лестница и какая она. – Не сомневайтесь!

– Держись!

Сверху донесся крик Зигфрида:

– Сэр Ричард, куда теперь?

– Задержи здесь, – крикнул я. – Попробую пробиться к хозяину! Что-то непонятное с ним…

– Смотри под ноги!

Рослый детина с перекошенным лицом свирепо взмахнул топором, меня достать не мог, понимает, сверкающее лезвие обрушилось на голову моего коня. Я заорал, мой меч со свистом распорол воздух, холодная сталь рассекла кожаный доспех на плече и почти отделила руку. Я был готов соскочить с падающего коня, однако топор отпрыгнул, как если бы угодил по туго накачанному колесу «КамАЗа». Конь тряхнул головой, я сомкнул колени, прыжок вперед, детина с криком упал навзничь, в глазах безмерное удивление.