Коллектив авторов - Они придут из ниоткуда

— Ситха Энакина судили уже мы, — произнес Йода. — Поговорим еще с ним мы, но наказание отмерено ему уже.

— Какое?.. — Падме сглотнула. — Какое наказание?

— От Силы отсечен он будет, когда сможет пережить это.

От Силы… От половины жизни, половины восприятия, половины себя…

— Вы уверены, что он ситх? Может быть, он просто…

Кажется, ты говоришь глупости и звучишь жалко, Падме. Прекращай немедленно.

— Сила его темна была и велика, — Йода покачал головой. — Сильный он лорд, как во времена древние, мда.

Странно таким гордиться, но то, что Падме ощутила, было именно гордостью, ничем иным. Она распрямила плечи.

— Хорошо, — сказала она. — Чего вы хотите от меня?

— Предупредить только, — произнес Йода. — Силу его дети его унаследуют. Рано нужно их обучать, чтобы Тьма не поглотила их.

Вот оно что… Вот что Энакин имел в виду под «не смейте трогать».

— Я полагаю, мы разберемся сами, — произнесла Падме с ледяным спокойствием.

— Сложно будет это, мда.

— Мы разберемся, — повторила Падме.

— Когда суд будет, узнает галактика, кем является Энакин. И Набу узнает. Готовы должны быть вы.

— Это шантаж? — осведомилась Падме. Игры ей надоели.

Йода явственно удивился.

— Нет! — воскликнул Оби-Ван. — Падме, что вы!

— Угрожать вам — глупость большая, — сказал Йода со смешком. — Друзья об опасности предупреждают друзей, предупреждаю вас я. Как жене ситха сложно придется вам, но Храм помочь вам готов будет всегда.

— Спасибо, гранд-магистр, — наклонила голову Падме. — Я это ценю.

Спустя два дня ей позволили навестить Энакина. Для поездки она надела легкое синее с черным платье, не скрывающее беременность вовсе, заплела волосы синим, опоясалась белым. На левую руку нанизала широкие браслеты из серебра.

На Корусанте это были дни скорби, и сенатор от Набу демонстрировала солидарность, надев малый траур. Подобающий беременной жене своего мужа. Который и подарил ей эти браслеты, как положено. Кстати, в самом деле подарил, уж где вычитал о давно архаичном обычае… Она никогда не надевала их раньше.

…Когда изображения доберутся до Набу, будет скандал.

Вот и прекрасно. Пусть он случится сейчас. Тогда к родам все уже отгремит.

Ее провели все теми же запутанными коридорами, через две очень серьезные двери, которые без взрыва и не открыть, в маленькую палату без окон, всю заставленную аппаратурой. Падме ожидала, что Энакин все еще будет без сознания, а он повернул к ней залепленное регенеративной маской, закрытое респиратором лицо и улыбнулся.

— Тебе нельзя улыбаться, — сообщила ему Падме и села рядом. Взять его за руку было невозможно, руки ему ампутировали по плечи, коснуться шеи — тоже обмазанной чем-то, — страшно. Она просто провела ладонью рядом с его щекой, он чуть склонил голову.

— Куда ты влип, а?

— Неважно, — хрипло прошептал Энакин. — Ты жива, дети живы… Хорошо.

Падме сглотнула.

— Ты сам жив, вот что хорошо.

Сморгнула слезы. Не плакать. Не хватало еще ему тебя утешать…

— Теперь я буду урод. С двумя протезами.

— Всегда хотела попробовать с протезами, — легко сказала Падме, умудрившись не покраснеть. — Вот как удачно вышло.

Энакин фыркнул, закашлялся.

— Падме, мне нельзя смеяться!

— Чему смеяться? — спросила она, улыбаясь. — Я полностью серьезна, между прочим.

— Но никакого больше применения Силы не по уставу, увы.

Значит, они ему уже сказали…

— Эни…

— Ничего, — сказал он. — Переживу.

— Почему ты мне раньше не сказал?

— Как ты себе это представляешь? «Кстати, дорогая, я все время нашего второго знакомства немножко недоговаривал, я на самом деле ситх, скоро официально лордом буду, как только лорды Коррибана придут, наконец-то, к согласию по моему поводу, ретрограды ситховы»?

— Ну да, — Падме кивнула, проигнорировав шутливый и легкий его тон. — Именно так.

— И ты бы пошла за ситха?

— Так я и пошла, — Падме всмотрелась в его глаза. — Эни, я пошла за тебя. Как и ты за меня. Целиком. Ты — со всей моей короной в анамнезе, а я — с твоей, как ты сказал, черной кровью… Мне надо было куда раньше догадаться, на самом деле. Ты же мне намекал.

— Я проговаривался.

— Намекал, — повторила Падме с нажимом. — Контроль, дорогой мой, у тебя должен быть еще лучше моего. Остальное — маска. Я знаю, как это работает, поверь мне.

Выражение его глаз изменилось. Исчезло напряжение, поняла Падме. И тело расслабилось. Энакин прикрыл глаза и улыбнулся.

— Конспиратор.

— Что поделать… Все будет хорошо, Падме.

— Конечно, — сказала она. — Обязательно.

Когда Энакин проснулся в первый раз после операций, то рядом с ним стоял Йода.

— Можешь ли говорить ты, Энакин Скайуокер?

— Да, — прошептал он, удивляясь самому факту. Надо же, горло уцелело все же. И даже работает.

Голова была будто облаком набита, а тело не ощущалось почти никак. Обезболивающими его явно залили по самую макушку.

Энакин попытался пошевелить рукой — и не смог. Не смог вовсе.

…Понятно. Следовало ожидать.

— Ситх ли ты, рыцарь Скайуокер?

— Лорд, — ответил Энакин. Врать после учиненного им в Сенате и признания Оби-Вану смысла никакого не было.

Уши Йоды поникли.

— Давно как Темной стороне поддался ты?

— Поддался? — переспросил Энакин. — Я бы не сказал. Я всегда на ней был. Вы же сами видели.

— Видел я, да… — вздохнул Йода. — Когда путем ситхов решил идти ты? Кто учил тебя?

— Реван, — Йода вздрогнул. — Из голокрона. Пятнадцать лет назад. Я нашел его на миссии. Оби-Ван не виноват.

— Если сам я не увидел ничего, не заметил ничего, — неожиданно горько произнес Йода, — то не стану винить Оби-Вана. Спас сенаторов ты, лорд Скайуокер. Бейнита-предателя убил. Благодарность Республики велика.

— То есть меня не убьют, как ситха поганого?

— Силы лишат тебя, лорд ситхов, но жить останешься ты.

Да. Воистину велика благодарность Сената, Совета и Республики…

— В таком случае, — сказал Энакин, — у меня к вам предложение, гранд-магистр.

— Хм?

— Я, Энакин Скайуокер, лорд ситхов линии Ревана, согласен не сопротивляться при ритуале отсечения от Силы, если гранд-магистр лично обещает от имени всего Совета, что моих потомков никогда и никто из джедаев или по их поручению не уведет в Орден насильно ради их воспитания, даже если будет считать, что в этом их объективное благо.

Йода помолчал, смотря на него. Совсем нечеловеческим был его взгляд, тяжелым, хмурым.

— Согласен, — глухо произнес, наконец, Йода. — Я, гранд-магистр Ордена Джедаев, обещаю, что, по желанию лорда Скайуокера, никто из его потомков не будет насильно забран в стены Храма или взят на обучение без их и их семьи согласия. Силой клянусь в этом.