Коллектив авторов - Они придут из ниоткуда

— Почти так, — согласно кивнул Палпатин. — Ты стал неплохо разбираться в политике.

— А, ну да. Вы же бейнит, — поправился Энакин. — Не Республику привести, уже Империю.

Руки болели уже нестерпимо. Как и ребра. И говорить становилось все тяжелее. Но — неважно. У него только один шанс. Единственный. Палпатин считает его павшим — это хорошо. И Палпатин считает, что сил у него осталось только стоять — и он почти прав. И это тоже хорошо… Энакин покачнулся, но выпрямился.

Канцлер был уже совсем близко. Смотрел сострадающе.

— Мне так жаль, мой мальчик, — сказал он, — но ты же понимаешь, я не могу оставлять в живых свидетеля.

— Ничего личного, — хмыкнул Энакин. Лопнула спекшаяся кожа и потекла кровь, он слизнул ее с губ. Пить хотелось ужасно.

— Мне в самом деле очень жаль, — вздохнул Палпатин. Поднял руки и из его пальцев в Энакина вылетели белые молнии. Как из турболазеров головного корабля.

Не самое экономное, но самое логичное решение в нынешней ситуации. Кто там разберет, что именно сожгло тело в пыль? Кто станет разбираться?..

— А мне нет, — сказал Энакин.

Поймать молнию в ладонь просто, на самом деле. Понять, как это работает — сложно, но исполнить легко. И то, что от ладоней почти ничего не осталось, никак не мешает. Можно, наверное, и пяткой молнию поймать — только неудобно. Ловит-то, разумеется, не плоть, ловит Сила, черная чудовищная кровь, хватает злую чужую энергию, глотает — и в случае простого поглощения пытается переварить. Что, кстати, может и убить неосторожного, решившего откушать чужих молний, столько ненависти не полезно для здоровья.

Но можно молнии не поглощать. Можно выплюнуть энергию обратно, прямо в лоб пославшему.

Этот вариант ему показали на Коррибане как хорошую шутку. Тогда он не оценил.

А вот сейчас, смотря, как ошеломленный Палпатин теряет равновесие, не в силах совладать с комком из собственных же энергий, и падает вниз — пожалуй, да.

И ведь Палпатин еще мог бы, мог бы поймать концентрацию и остановить падение, но Энакин, сосредоточившись и вычерпав из себя совсем уж последние крохи, послал ему вслед копье Полуночной Тьмы, и уже падая в ложу, ощутил в Силе, что попал.

Хорошо так попал. Тела, наверное, не найдут. Ну вот и прекрасно…

Мир уплыл из фокуса. Энакин все пытался дышать, пытался, несмотря на боль, видел только темные пятна — пепел, пепел падает… — а потом марево разошлось и над ним обнаружилось лицо Оби-Вана. Ошеломленное, бледное, шокированное лицо Оби-Вана. Оби-Ван что-то говорил. Что-то наверняка важное, Энакин сосредоточился, усилием пробился в ясность сквозь тянущую его на дно, в ничто, тяжесть. Смерть оказалась — будто бетонная плита…

— Неужели ты пал? — спрашивал Оби-Ван. — Энакин, неужели?

На смех сил уже не было, но смешно Энакину стало нестерпимо. Самый важный вопрос, надо же…

— Я не павший, — вытолкнул он из себя. — Я — лорд ситхов. Тронете мою жену и детей — вернусь из Силы и всех убью.

И потерял сознание, с уверенностью, что не очнется больше.

Для Оби-Вана день, который должен был стать днем радости, стал вместо этого абсолютным кошмаром.

Они всем Советом смотрели трансляцию, и все одновременно поняли — в тот момент, когда сепаратист улыбнулся, — что Энакин был абсолютно прав.

И, выбегая из Храма к транспортам, часть Оби-Вана, та, что не кричала и не корчилась от ужаса, даже — и это было чудовищно, — вспышкой ощутила злорадство. Потому что он пытался заставить Совет поверить Энакину до конца, и у него не вышло — вот видите, мы были правы, правы!

…Но Энакин там, в огненном кошмаре, и все уже поздно, поздно, поздно…

Думать об этом было невыносимо.

— Оби-Ван, — магистр Йода ткнул в него пальцем, когда они впрыгнули в транспорт, и тот немедленно взлетел. Полная готовность, две минуты до Сената, слишком долго, слишком далеко, нужно было патрулировать над ним, нужно было… — Оби-Ван!

Оби-Ван встряхнулся. Моргнул. Он находился в десантной зоне ЛААТ, держался за поручень, перед ним и рядом стояли собранные, серые от шока и закрытые в Силе магистры… Они шли, раздвигая хаос движения, мимо небоскребов, к куполу Сената, над которым стоял черный столб дыма. Ему казалось, он отсюда чувствует гарь, несмотря на защитное поле и расстояние…

— Дыши, как учили тебя в яслях.

— Да, магистр Йода, — автоматически ответил Оби-Ван. Обуздал хаос в мыслях и вздохнул размеренно.

Какой стыд, он почти потерял контроль.

— Привязан ты слишком к бывшему падавану своему. Отпустить его ты должен.

— Да, магистр Йода.

Йода был совершенно прав. Но как, как отпустить?..

Оби-Ван уцепился за спокойствие Силы, вбил себя в медитацию, как делал в самом начале боя. Все то же самое, ничем не отличается, они сейчас идут на операцию, и пусть придут уже к руинам и смертям, но даже это — не в первый раз, и не в десятый. Ты — боевой генерал, магистр Кеноби, ты знаешь, как думать, как действовать. То, что там Энакин, ничего не значит. Сила забирает всех, Сила дает спокойствие…

Гражданское движение исчезло, теперь они снижались к Сенату вместе с машинами сил быстрого реагирования. Обошли медтранспорт…

— Внимание, — раздался механический голос, — первичная готовность.

— В дыру в крыше прыгать будем мы, — сообщил Йода. — Быстрее так.

Оби-Ван автоматически надел гравиранец и респиратор, отметил синхронные движения рядом. Кое-кто ранца решил не надевать, понадеялся на Силу — должно быть, редко заносило на передовую… Передовая быстро учит использовать все, что экономит концентрацию, потому что хотя Сила и бесконечна, но ресурсы разума — совсем нет. Кроме как у Йоды.

— К бою с ситхом готовы быть должны вы, — добавил Йода.

— Ситхом? — удивилась сзади Шаак Ти. Оби-Ван удивился тоже, опосредованно, — он не ощущал Энакина в Силе, и весь его контроль уходил на то, чтобы ничего по этому поводу не чувствовать.

— Сильна Темная сторона внутри, — сообщил Йода укоризненно. — Не видите вы разве?

Оби-Ван не видел. И не увидел до самого прыжка в дымный столб прямо с борта транспорта.

Тьма внутри купола выбила из него дух.

Он падал внутрь обгорелого пустого здания, сквозь дым и пепел, а вокруг — кричали люди.

Люди, чей пепел вился сейчас вокруг него. Боль, боль, так много боли.

И чудовищно тяжелое темное присутствие давило на него, будто он падал в глубину черного океана.

Он ожидал увидеть ситха, стоящего невредимым. Пытающегося убежать, скрыться — или же затаиться и напасть. Но купол был пуст, а центр Тьмы находился в одной из лож, искореженных и прижатых к стене, и не двигался.

Оби-Ван резко сменил траекторию и ускорился. Проигнорировав крики собратьев и стучащую прямо в сознание лапку Йоды. Там, именно там был ситх, и он был ранен. И сейчас самое время, чтобы убить его.