Коллектив авторов - Они придут из ниоткуда

Все будет прекрасно, строго сказала себе Падме. Не идеально, но прекрасно. И ничто и никто нам не помешает.

— Эни?

Он наконец-то пошевелился и поднял на нее взгляд. Свой собственный, а то она уже начала бояться. И немедленно вскочил, она даже движения не увидела — просто вот, один вдох, и он уже рядом, смотрит обеспокоенно, а ощущение его Силы окутывает ее, будто покрывало.

…Когда она родит, она перестанет это чувствовать. Ее черная кровь заемная, ее детей. Даже жаль…

— Что ты не спишь? — спросил он. Уже спокойнее: видимо, диагностика Силой показала, что и с ней и с детьми все в порядке.

— Понятия не имею, — ответила Падме. — Проснулась вот. Вдруг. Я думала, это опять твой кошмар, но…

— Может, и он, — Энакин поморщился.

— Ты что-то видел? В медитации?

— Огонь, — ответил он. Прикрыл глаза и отвернулся от нее к городу, оперся на ограждение балкона. Будто думал, что в глазах остались отблески того огня и не хотел ее пугать.

…Может, и остались. Только она не испугается, не того она рода, чтоб пугаться будущего.

Падме встала рядом с ним, положила руку ему на плечо. Пообещала:

— Не сбудется.

Он выдохнул смешок. Ничего не ответил.

Он ей не нравился таким. Будто вчера с войны и на войну завтра, а сейчас — нереальная мирная передышка, почти сказочная, в которую еще нужно поверить. Завтра будет мир. Мир.

— Все будет хорошо.

— Не ходи на заседание. — Это была почти не просьба. Почти приказ.

— Эни, — вздохнула Падме.

— Я все знаю про твой долг перед Набу и честь сенатора. Не ходи. Просто не ходи.

— Это — публичное подписание мира!

— И зачем ты там нужна?

— Республика должна проголосовать единогласно.

— И без тебя нарисуют все, что нужно.

Его цинизм по отношению к демократическим структурам Падме иногда просто утомлял.

— Заседание записывается, — сухо произнесла она. — Наличие представителей систем фиксируется. Там будут все, потому что по протоколу должны, обязаны быть все. И если ты думаешь, я могу выпихнуть вместо себя заместителя или двойника, а сама…

— Пусть королева голосует.

— Эни…

— На ее месте, ты была бы на Корусанте. Собственно, на ее месте ты и была.

— Энакин! — разозлилась Падме уже по-настоящему. — Неужели ты думаешь, я в подобной ситуации позволила бы Ее величеству пойти туда, где, как ты говоришь, так опасно?! Неужели ты думаешь, я свою честь могу вот так?..

— Прости, — быстро сказал он. Посмотрел на нее, и Падме осеклась. Его глаза были полны ужаса. Спокойного и ледяного. Будто он видел впереди только катастрофу и больше ничего.

— Прости, — повторил он. — Конечно, ты права. Ты воин, то, что я сказал, оскорбительно.

Падме кивнула. Перевела дух.

— Поставь в известность Орден.

— Уже, — Энакин усмехнулся невесело. — Я же не в первый раз это все вижу…

— И что?

— Мне сказали не волноваться. Там и так будут представители Ордена. Целых трое магистров.

— Но ты волнуешься.

— Ничего не изменилось после того, как мне это сказали. Видение не изменилось… Падме, — и он схватил ее за руку, так резко, что она едва не отшатнулась просто от неожиданности, — потребуй у Ордена моего присутствия. В ложе Набу, желательно. Пожалуйста.

— Ты хочешь, чтоб я потребовала тебя в телохранители? Генерала Скайуокера? Не слишком ли нагло с моей стороны? — она улыбнулась, но он не улыбнулся в ответ, даже глазами, даже намеком.

— Не в телохранители. Я вроде как спас Набу как-то раз. В прелюдии нынешней войны. Будет только честно, если я смогу увидеть ее формальное окончание.

— Хм, — Падме оторвала от него взгляд, посмотрела на затемненный полем город. На снующие транспорты и вечно яркие окна. — Ты — почетный гражданин Набу, так что формально имеешь право присутствовать в ложе, и действительно… Хорошо, я так и сделаю. Хорошо.

Его сухие губы прижались к ее виску.

— Спасибо.

— Ты пожалеешь, — сказала Падме уверенно. — Это будет очень долгое и очень нудное заседание.

— Я буду смотреть только на тебя и не заскучаю.

Она рассмеялась, чувствуя, как легчает на сердце.

— Веди себя прилично!

Ее обняли со спины.

— Никаких гарантий, любовь моя. Совершенно никаких.

Хуже всего — ждать. Точно зная, что будет — но не зная как, не зная когда.

Огонь. То есть — бомба. Кто-то ее пронесет. Или что-то. На роботов обслуги никто не обращает внимания, на мобильные системы безопасности — тоже… Огромный взрыв. Термальный детонатор, скорее всего. Военного образца, не наемнический, зал Сената слишком велик для моделей с черных рынков, а он горел практически весь…

Энакин сидел за Падме, спрятавшись за ее телохранителями и служанками, надвинув капюшон на лицо. Он все равно смотрел не глазами, а через Силу. Стараясь «видеть» все, скользить по самой-самой грани и чтобы его самого не засекли ни джедаи-магистры в ложе канцлера, ни неведомый ситх.

Собственно, на ситха ему было пока плевать. Если взорвать бомбу решил он — они столкнутся и так, а если нет — пусть живет дальше. Интригует. Бейнит наверняка хорошо нагрел руки на войне: то, что он ее развязал с пустого места — сказочки для падаванов, такое, что на этой войне вылезло, копилось не один десяток, если не сотен, лет, взорвалось бы и без бейнита, — но кто на ней рук не нагрел? Разве что Набу, да и то. Падме, конечно, чиста совершенно, как и их королева, но те, кто на самом деле правит за королевой — никаких ведь гарантий. Удобно иметь королеву-дитя, очень удобно… Но это все сейчас совсем неважно.

Мастера тоже сканировали зал, он чувствовал их внимание и вжимался в общий эмоциональный фон. Казалось бы, в такой день все должны радоваться, а эмоции зала — сиять снегами Зиоста, но не тут-то было. Многие, слишком многие собирались получить с войны куда больше денег, и чувствовали смятение и разочарование. Кто-то просто злорадствовал, чисто и черно, кто-то ненавидел представителей проигравшей стороны, кто-то злился на недостаточное уничтожение и унижение восставших планет, кто-то планировал месть… Было куда вжиматься. Неудивительно, что бейнит в этом вот скрывался годами. Он ведь наверняка и не самый здесь темный…

…Внимание Винду едва не зацепило Энакина, и Энакин отшатнулся. Будет очень некстати, если магистры примут его за бейнита и отвлекутся. И не смогут, не успеют среагировать.

Они и так ничего не смогут, однозначно говорило предвидение. Вот если бы на их месте был сам Йода, то были бы варианты. Но Йода не мог принимать капитуляцию, Орден должен был продемонстрировать подчиненное Сенату положение и прислал пусть и секторальных генералов и магистров, но никто из них не был живой легендой и не мог затмить Палпатина. Протокол и обычаи были соблюдены. Ура, возрадуемся же.