Коллектив авторов - На своей земле

— Два года назад Ник усадил меня и начал задавать вопросы о тех участниках Игры, кого я знал. К тому времени я понимал, что он не будет использовать информацию для охоты за головами, он не любит убивать. Поэтому я спросил его, что он собирается делать с данными. Видишь ли, может потому, что клуб был на святой земле, на нас троих некоторое время со всех сторон сыпались вызовы, а потом перестали. Он хотел понять почему.

— И почему?

Ричи пожал плечами.

— Ник думает, что если Игра действительно идет ради того, чтобы один бессмертный получил всю власть, то смысла в ней нет. У нас получается цикл примерно в пять-десять лет, когда один бессмертный вдруг начинает брать больше голов, чем обычно. Он сказал, что это не укладывается в модель поведения обычного серийного убийцы, — Ричи слегка поморщился, — которыми и являются наши бессмертные охотники. Говорит, что если бы Наблюдатели исключили тебя из Игры навсегда, это бы привело к войне. И они бы ее не выиграли. Но, если они вывели тебя из игры на некоторое время, тогда никто бы не пришел к тебе за помощью, разве что совсем прижмут к стенке, и даже если бы ты раздумал вмешиваться, то мог отправить их к кому-нибудь другому.

— И ты считаешь, что они нацелились на Аманду.

— Бар на святой земле стал бы магнитом для бессмертных, — сказал Ричи. — Особенно если бы он был рядом с тобой.

Дункан размышлял. Последние десять лет было тихо; он был благодарен, что не приходится брать так много голов, как в те пять лет, когда Ричи был частью его жизни. В последний раз он получил вызов более двух лет назад, это был какой-то молодой подонок — больше бравады, чем навыков, — которого Дункан пытался убедить прекратить драку.

— Но что бы получили Наблюдатели, удаляя бессмертных из Игры?

Ричи смотрел на него изучающе.

— Они видят в этом возможность влиять на баланс. Если угодно, чтобы кто-то, не такой старый или мощный, получил шанс приблизиться к твоему уровню.

— Джо знает об этом?

— Сомневаюсь, — ответил Ричи мрачно. — Но готов спорить, его дочь знает.

Дункан удивленно взглянул в ответ и прищурился.

— Почему мне кажется, что ты знаешь больше о наших общих друзьях, чем я?

Ричи нетерпеливо пожал плечами.

— Я стараюсь знать, кто из моих друзей с кем связан, а то ошибешься, взяв чью-то голову, не заботясь о том, кто у него в знакомых. Будем откровенны, Мак, с людьми, которые имели с тобой дела, происходит всякая фигня, нравится им это или нет. Что заставляет некоторых осторожничать там, где замешан ты.

У Дункана упала челюсть:

— Не могу поверить, что ты это сказал.

— Ты знаешь, я потерял счет, сколько раз меня похищали в тот первый год, — сказал Ричи мягко. — Причем многие из тех бессмертных действовали так, будто они знали обо мне что-то, чего ты еще не рассказывал мне, — рассеянно произнес он, затем бодро закончил: — Сейчас, предполагаю, что где бы Аманда и Ник ни находились, это не так уж и далеко, но от города я пожалуй что отвык. Придется знакомиться заново.

Смущенный Дункан в этот момент понял, что Ричи имел в виду, когда говорил прошлой ночью: хорошо выспаться в нормальных условиях, хорошо поесть — он уже почти спланировал, как найти Аманду и Ника.

— Ты же не хочешь сказать, что найдешь их сам, не так ли?

Ричи оскорбленно посмотрел на него.

— Я не знаю, что это за пузырь, в котором ты живешь, Мак, но поверь: я не сидел на заднице, наблюдая, как жизнь проходит мимо меня, — сказал он ровно, четко контролируя свои эмоции. — Ты не представляешь, где я был и что делал за последние восемнадцать лет.

— И ты полагаешь, что знаешь, как обнаружить того, кто захватил Аманду и Ника?

— Да, — сказал Ричи, встретив недоверчивый взгляд Дункана.

— Как?

— Начнем с наиболее вероятных мест, где они могут быть, — сказал Ричи. — Что, у тебя есть идея получше?

— Джо может узнать, — сказал Дункан.

Ричи закатил глаза.

— А ты, конечно, потребуешь, чтобы он еще раз нарушил свою клятву?

— Да, но…

— Вот почему его и держат в неведении, — решительно произнес Ричи. — Он не может сказать тебе то, чего не знает. Кроме того, он ушел из Наблюдателей.

— Знаю, — Дункан мысленно отступил, понимая, что ведет себя, как будто Ричи все еще двадцать один, и глупостей, как и разумных шагов, у него набиралось поровну. — Так скажи мне, как я могу помочь.

— Где бы ты стал драться, если б тебя вызвали, но так, чтобы никто этого не заметил?

— На севере города, — мгновенно ответил Дункан. — Там есть старая заброшенная ферма, которую выставляли на продажу еще до кризиса, тогда «Уолмарт» собирался построить торговый центр, но графство хотело, чтобы компания заплатила за реконструкцию дорог. Строительство так и не начали, она до сих пор в продаже. Вокруг ничего нет, а земля медленно оседает. Она сейчас ниже дороги, плюс куча деревьев на обочине.

— Старую буйволиную ферму еще не продали? — спросил Ричи удивленно. — Думал, что на нынешний момент она уже. Но… — Ричи прикидывал. — Отель, где Аманда останавливалась, все еще действует?

— Отель «Секувер»? Да, он по-прежнему один из лучших в городе, — сказал озадаченный Дункан.

— Тогда для начала мы пойдем туда.

— Что ты имел в виду, когда сказал, что дочь Джо замешана? У него нет дочери.

— Ты так думаешь, — сказал Ричи, закатив глаза. — Джо не хотел, чтобы ты знал, он думал, что для нее так будет безопаснее.

Это уязвило.

— Как ты узнал?

— Ник сказал мне, чтобы я не удивлялся, когда обслуживал ее в «Святилище».

— Сколько ты работал на Ника и Аманду?

— Восемь лет, — ответил Ричи. — Ушел, чтобы разыскать кой-кого, порасспрашивать и поучиться, а когда закончил, завис с Кори на шесть месяцев, пока Аманда и Ник не нашли меня, чтобы помочь им с их новым клубом.

Дункан решил, что услышал достаточно.

— Итак, что ты планируешь делать, когда мы придем в отель?

— Зависит от того, что мы там найдем, — ответил Ричи. — План А: если Аманда там и в безопасности — мило поговорить. План B: надрать задницы и спасти Аманду. План C: надрать задницы, узнать, где Аманда, и уйти оттуда. О, и не потерять наши головы. План достаточно хорош?

Дункан изо всех сил боролся с улыбкой. Он уже совсем забыл, как Ричи мыслит.

— Для меня достаточно.

Аманда проснулась с ощущением, что у нее тяжелейшее похмелье. Она моргнула при виде гостиничного номера, в котором, как правило, предпочитала останавливаться, приезжая в Секувер; она не была здесь уже годы. Бессмертная оглядела свой наряд: черная атласная ночная рубашка, похожая на шелковую, которую она долго носила. Инстинкт, рожденный за тысячелетнюю жизнь, сказал ей: что-то очень, очень, очень не так.

— О, вы наконец проснулись, — грузная женщина шестидесяти с чем-то лет засуетилась, внося поднос. Судя по запаху, в серебряном сосуде находился кофе; еще на подносе были чашка с блюдцем, сахарница и махонький кувшинчик сливок. — Надеюсь, не из-за меня.