Мария Токарева - Град разбитых надежд

А Джоэл не хотел выбирать, мучительно размышляя, реально ли это. Он не боялся осуждения: по меркам города они и так нарушали все запреты, зато опасность работы охотников затыкала рты досужим злым языкам. Но вот Уману явно не хватало чувства такта. Впрочем, Джоэл к этому привык и не обижался.

— Точно все хорошо?

— Да, просто я надеялся, что мы пойдем втроем: я, Ли и Джолин, — широко улыбнувшись, отозвался Джоэл. Втроем. Вот же ответ! Неужели никто не видел? Они и так «неправильные». Посещение театра втроем не испортило бы и без того растоптанные репутации.

— К сожалению, здесь загвоздка: Джолин запрещено покидать Квартал Ткачей до завершения расследования, — замялся Уман. — По крайней мере, в свет точно выходить нельзя. Для ее же безопасности. Возможно, чуть позже, еще поговорим. Но не в этот раз.

Джоэл опустил голову, под сердцем кольнула холодная немая тоска: его избранница, его дорогая Джолин, все равно оставалась пленницей пекарни, в которой наверняка теснились ее самые мрачные воспоминания. В этом кособоком двухэтажном доме прочно поселились сумрачные тени долгих лет отчаяния и беспомощности.

Оставалось только убеждать себя, что после завершения расследования удастся переселить Джолин с Королевской Улицы. Хотя сама она ни на что не жаловалась. Но, вероятнее всего, просто не привыкла. Побои и унижения со стороны Зерефа она тоже мастерски скрывала. И покорное благодарное молчание теперь пугало Джоэла, поэтому билеты в театр он принял с нараставшим чувством вины: Джолин не призналась бы, даже если бы мечтала посетить спектакль. Впрочем, они оба не имели права нарушать хотя бы косвенно любой из запретов Цитадели. Особенно теперь.

— Понимаю. Это все меняет, — кивнул Джоэл, ощущая, как пропадает неловкость. — Сочту за честь прийти.

— Полагаю, Ли будет рад, он ведь разбирается в этом всем лучше нас с тобой.

Джоэл кивнул и, отсалютовав Уману, удалился. Если уж не получалось порадовать хоть чем-то Джолин, стоило отвлечь Ли от тяжких метаний и сомнений. В расследовании они оба принимали участие на равных.

— Так вот я и говорю, что театральное искусство — это не шутки. Там в операх сюжеты позакрученнее, чем в иных книгах. Ну да, сейчас программок и либретто не печатают, бумаги нет. Но на афишах-то по-прежнему пишут, ты бы почитал.

— По мне, так в операх нет содержания. Воют чего-то. Поют и поют, а о чем… Хаос их разберет, — ехидно заметил Джоэл.

— Неуч и бескультурщина! Воют! Вы его только послушайте! В такие моменты ты просто ужасен.

Ли улыбался. Из друзей и знакомых Джоэла только Ли умел так лучисто улыбаться, особенно, отдохнувший и умиротворенный Ли. Любимый веселый мальчик — так хотелось называть его в такие мгновения радости и покоя. Джоэл скучал по этой обезоруживающей широкой улыбке. Джолин при всей ее красоте и утонченности почти никогда не смеялась. Она притягивала чем-то иным, не теплом жаркого дня, а таинственной прохладой полуночи.

— Скажешь тоже, «неуч». Просто жанр не мой, — усмехнулся Джоэл, мягко дотрагиваясь до руки Ли.

— Уже почти прибыли. Скоренько!

Королевский Театр имени династии Дальредов находился за надежными стенами Квартала Богачей, обычных охотников туда не допускали без особого приглашения.

Спектакли устраивали только днем в выходные дни, хотя они редко совпадали с выходными охотников. В любом случае, никто в городе не позволял, чтобы граждане возвращались домой позже сигнала «отбой». А раньше, рассказывали, представления длились целый день до поздней ночи. В долгих антрактах, пока меняли свечи, блестящие кавалеры подходили к аристократским ложам и знакомились с жеманными барышнями в роскошных платьях. Некоторые разговаривали тет-а-тет в аванложах, делясь новостями и сплетнями. Другие заказывали для тесной мужской компании шампанское и веселились за пределами зала.

— А еще, знаешь, если монолог кому-то нравился, так артиста могли заставить его повторить! Да-да, вот так скажешь по роли что-то, все захлопают, закричат «бис-бис», артист и повторял монолог, — оживленно рассказывал Ли всю дорогу до театра. В этот раз знакомый одноглазый рикша вез их двоих неспешно и, пожалуй, даже с удовольствием.

— Красиво врете, господин, — хохотнул он, вслушиваясь в разговор.

— Да не вру, дурила ты этакий! Так оно и было! — шутливо обижался Ли.

После завершения спора над картой он заметно повеселел и воодушевился: оказывается, посещение Королевского Театра было его заветной мечтой с самого детства. Сам он в юности хотел пробиться на подмостки Народной Сцены возле Квартала Торговцев, места с нестандартными взглядами на искусство и нетривиальными постановками, но довольно-таки невысокими ценами на билеты и скромным жалованием артистов.

— Сейчас у нас все по часам, — отозвался Джоэл. — Будешь повторять монологи, так и концовку не узнаешь. Погонят всех домой до сигнала.

— Да-а-а… — протянул Ли. — А то еще артистов не досчитываются… кто-то как обратится — ставь замену срочно. Вон летом с Мио одного бедолагу зарубили. Из Народного Театра как раз.

— Давай не о работе, ты же сам хотел просто отдохнуть, — одернул Джоэл. Им и так предписывали не обсуждать подробности дежурств при посторонних. Даже малая толика рассказов об истинной сути работы охотников могла спровоцировать народные волнения, посеять панику и породить преувеличенные слухи. Воображение людей творило гадкие чудеса. Только правде и тому, что маячило у них перед носом, они верили почему-то в последнюю очередь.

— Да я не о работе, — спохватился Ли. — А о том, что сейчас и спектакли-то без антрактов. Более короткие. И освещение электрическое. Хотя вот это неплохо, ярко, красиво.

В этом Ли был совершенно прав: Королевский Театр по случаю каждого представления подсвечивался яркими огнями новомодных прожекторов. Джоэл сетовал, что такие бы следовало не для развлечений использовать, а поставлять охотникам и армии. Но на поддержание ровного свечения гигантских светильников уходило слишком много энергии, считалось, что сноровистые служители порядка справятся и с факелами, особенно при мерцании Красного Глаза.

— Зачем его подсвечивать днем-то? Вечерних представлений уже давно не дают, — в очередной раз заворчал Джоэл. Он бы предпочел, чтобы ресурсы, которые Квартал Богачей тратил на украшение помпезных особняков, поступали бы, например, для установки фонарей уличного освещения. Так бы в туманные или дождливые ночи не приходилось бродить с тусклой масляной лампой.

— Зато красиво! — отмахнулся Ли.

— Все у тебя так, — ткнул его в плечо Джоэл, вылезая из экипажа и расплачиваясь с рикшей. Ли и впрямь оправдывал свой девиз: по случаю нежданного торжества он вырядился в лучший костюм, который был слишком тесным и облегающим для дежурств. Джоэл даже не подозревал, что у Ли в сундуке бережно припрятан праздничный фрак темно-синего оттенка со светлыми брюками. Любимая треуголка к нему не очень-то подходила, но с ней Ли не расставался. И, как ни странно, на нем все смотрелось гармонично.