Мария Токарева - Голод Рехи

Вновь нахлынули воспоминания об утраченном, когда Ветер так же иноходью нес их через барханы и развевающиеся белые волосы Ларта щекотали нос. И так же возле входа в поселение рептилий оставили сторожить ворота. Санара неплохо изучила устройство жизни в деревне Ларта, наверное, какое-то время следила за ним. Возможно, ее научили чудом выжившие полукровки. Или же их враги, уцелевшие после расправы над деревней эльфоедов. В любом случае, все они изменились. Последние выжившие со всех уголков стекались к новому центру, осколку цивилизации.

Далекий и необъятный мир погибал, но Рехи замирал в сладком предвкушении. Впервые внутреннее чутье не кричало о возможной опасности. Природная подозрительность сменялась детской доверчивостью от ожидания встречи. Рехи больше не готовился к засаде или западне.

Перед ним предстал истинный град мира. На развалинах старинного поселения камень за камнем возводили новый быт эльфы, люди и полукровки, каждый день работающие вместе. Когда отворились тяжелые кованые ворота, на Рехи устремились полные надежды взгляды. Множество светящихся теплотой глаз. Весь мир для него представлялся теперь чудесным и непривычно добрым — он пришел домой.

— Пойдем. Тебя все ждут! — провозгласила Санара. По спине прошел неприятный холодок: так же чествовала его толпа в Бастионе, чтобы потом раздавить.

— Рехи? Тот самый Рехи?

— Рехи? Страж Мира?

Со всех сторон доносились голоса, но голод нежданной славы больше не скалил клыки. Он ушел навечно, просочился кровью между камнями Бастиона. Закончилась пытка славой, не подталкивало в пропасть желание прославиться. Оттого взволнованные голоса вокруг лишь заставляли неуютно поеживаться. Рехи вздрагивал, когда кто-то выходил навстречу, чтобы поприветствовать или поклониться. От него здесь тоже ждали чудес, а пустынный эльф просто искал свой дом.

— Мой сын был в отряде, ушедшем спасать его. Где они теперь? — крикнула с осуждением посеревшая от горя женщина, выглянувшая из лачуги. Ответ примерз к губам: «Они все мертвы. Из-за меня». Но Рехи увлекали дальше, не давая сосредоточиться на чувстве вины. А вскоре его смели новые чувства: в толпе блеснула знакомой белизной голова рослого воина.

— Рехи, вот вы где! — крикнул он, и Рехи, как пьяный, зашатался от радости.

— Ларт! — отозвался он, — Я боялся, что найду тебя в темнице.

Развязался последний узел тревоги, последние сомнения развеялись. Ноги и руки охватывала ватная слабость, ныли уставшие мышцы. Рехи уговаривал себя сохранить хоть каплю самообладания, потому что предстояла главная встреча.

— Я едва не застрелила его как шпиона. Но он сразу назвал твое имя, когда вошел к нам. Мы ведь посулили награду и прощение каждому, кто приведет тебя, — сообщила Санара, лицо ее на миг потемнело: — Лойэ боялась, что ты погиб в Бастионе.

— Значит, это и есть новый аналог Бастиона? — спрашивал Рехи, пока его вели по главной улице, заполняющейся народом. Весть быстро разносилась по закоулкам, легко пересекая каменные завалы.

— Нет. Мы — не Бастион! И даже не сравнивай нас! — возмутилась Санара. — Мы зовем это место Надеждой.

Рехи устыдился. И правда, здесь все наполняла жизнь, здесь не преследовал запах тлена. Здесь не поедали людей и эльфов, сгноенных в липкой слизи черных линий.

— Надежда — ничего название. И ты, кстати, ничего, — криво усмехнулся Ларт, многозначительно щурясь. — И как тебе управлять всей этой толпой? Не сложно?

— Легко. И приятнее, чем отвечать на твои выпады, — с деланным возмущением повысила голос Санара, но шепнула. — Но ты тоже ничего.

— Похоже, у нас немало общего. Расскажешь, как и у кого научилась приручать ящеров? — с интересом продолжал Ларт.

— Расскажу! Значит, ты и есть тот самый всадник Ветра? — с плохо скрываемым восхищением спрашивала Санара. Рехи заметил, как на ее острых скулах заиграл румянец. Похоже, она всегда восторгалась королем полукровок и желала походить на него. В лучших его проявлениях, конечно. Все верно, в Надежде проявлялись лишь лучшие черты, худшие каждый переступивший околицу деревни оставлял за воротами. В это поверил Рехи, сделав первый шаг следом за Санарой.

Хотя внутри его встретили ряды неприметных закопченных лачуг, выстроенные на руинах неизвестного старого города. В центре высилась уцелевшая колокольня, подобная той, на зов которой однажды пошел Рехи. Наверняка там, на самой вершине, тлели фрески забытых семарглов. И правильно их забыли, если они никому не помогли. Уцелевшие жители несчастного мира помогали друг другу сами. Рехи задумчиво поглядел вдаль. Отвлек его тонкий голосок:

— Ты правда видел в снах прошлое, Страж?

За край изорванной туники дергала рыжеволосая девочка, ровесница Инде.

— Не называй меня Стражем. Просто Рехи, — неловко замялся он.

— Рехи! Ты знаешь о прошлом мире? Правда? — тараторила неожиданная собеседница.

— Правда, — сдержанно кивал он. Воспоминания о снах прошлого будили не самые приятные чувства, застревавшие комом в желудке.

— Правда-правда? Как здорово! Тогда ты расскажешь нам все-все! — радостно смеялась девочка, бойко хватая его за руку и таща за собой в сторону двора и загона, вокруг которого стоял невысокий забор, сложенный из каменного мусора.

— Не отвлекай Стража… То есть Рехи, — смутилась выскочившая на улицу из лачуги женщина, наверное, мать непоседы.

— Ничего страшного, — неуверенно отозвался он. Девочка же подвела его к загону, в котором копошились животные. От них исходил волнующий запах теплой крови. Такой же, как от людей. Вот что позволяло всем вновь существовать вместе. Хрупкий баланс последней деревни. Последней Надежды.

— Значит, вот этих зовут свиньями, а вот этих курами? Да? — беззаботно тараторила девочка, не замечая, что задерживает процессию.

— Да, все верно, — кивал Рехи.

— Мы кормим их ящерами. У них теплая кровь!

— И поэтому мы можем не есть друг друга. Мы живем все вместе! — радостно подхватил подоспевший к ней мальчик, расцветавший клыкастой улыбкой маленького эльфа. И девочка совсем не боялась его, они беззаботно смеялись, глядя друг на друга.

— Вместе, потому что больше никого и не осталось… За хребтом лава, Бастион пал. А за красными сумерками Великий Разлом, — вздохнула подошедшая мать девочки. — Вот все и идут сюда. Сейчас ты с нами, Страж. Значит, у нас появилась надежда. Извини, что моя дочь отвлекла тебя.

— Да я не Страж. Не восхваляйте меня. Я просто эльф, — запротестовал Рехи.

— Как скажешь, Страж, — кивнула покорно женщина. Похоже, его слава разносилась по пустоши даже после поражения Саата и падения культа. А он и не догадывался.

— Видишь? Видишь, Рехи! Здесь и эльфы, и люди! И мы не пьем человеческую кровь! — радовалась Санара, гордо идя вперед, прямо к башне, на вершине которой не было заунывного колокола, только мерцали растрескавшиеся фрески с изображением семарглов.