Сильвия Лайм - Тайна ректора Вечерней Академии [litres]

Фея начала медленно двигаться в унисон со своим дракайном, на плечах которого едва заметно во тьме золотилась чешуя. Их дыхание смешивалось, и невозможно было понять, где ее стон, а где его хриплое рычание. Где ее жажда, а где его голод. В этом было что-то дикое и необъятное, как стихия. Как ураган или шторм. Как танец тигра с тигрицей или порхание двух мотыльков высоко над пламенем вечернего костра.

Через бесконечность этого хищного волшебства, когда легкие Арлин вдруг сжались вместе с острым спазмом во всем теле, а затем из горла вырвался тихий крик удовольствия, Рейнар вонзил пальцы в ее бедра, едва дыша в ее распахнутые губы, и низко застонал вместе с ней.

И в этот момент Арлин поняла, как глупо было пытаться вырвать этого мужчину из своей жизни. Потому что он был дракайном. А это значит, что он в прямом и переносном смысле был пламенем, которое неумолимо завладевает тобой, хочешь ты того или нет.

А еще он был лучшим, что происходило с ней за многие годы.

Рейнар

Он не мог поверить, что все это происходит с ним. Когда наступило утро, он открыл глаза и с некоторым удивлением обнаружил, что все это был не сон. Рядом на постели тихо спала Арлин, и лучи яркого, еще пока прохладного солнца освещали ее бледное красивое лицо.

Рейнар наклонился, боясь разбудить ее, и осторожно убрал назад несколько непослушных прядей, упавших фее на глаза. Ее волосы были короткими и пышными, а когда в них запутывалось солнце, цветом они напоминали кровавые аметисты.

На миг он замер, чувствуя, как холодеет внутри, а под кожей липкими червями змеится ужас: ему вдруг показалось, что его фея не дышит. Он склонился еще ниже к ней, почти коснувшись носом ее лица, и лишь тогда почувствовал на себе ее тихое, почти незаметное дыхание. Арлин спала так спокойно, будто была фарфоровой статуей. Грудная клетка почти не поднималась, фее хватало совсем немного воздуха.

Вся ее фигура казалась Рейнару такой хрупкой, что становилось почти больно. Словно от любого неосторожного прикосновения ее можно сломать. Иногда ему приходилось сдерживать себя, чтобы не сделать излишне резкого движения, настолько бывало страшно, что от простого прикосновения на ее светлой коже останутся синяки.

Поэтому он в очередной раз коснулся Арлин рукой, чтобы почувствовать: ее боль все еще полностью передавалась ему. Жаль, что он точно так же не смог полностью забрать себе ее ранение.

Хекс сказал, что дракайны способны перенимать боль. И лишь очень сильные могли пополам разделить и само ранение. Рейнару пришлось постараться, чтобы сделать и то, и другое. Сперва это выглядело почти невыполнимой затеей, ведь он никогда не делал ничего подобного. Но стоило попробовать, и оказалось, что умение у него в крови.

Сейчас он ощущал, как под его ладонью пульсирует рана Арлин, так, словно она была его собственной. Однако свою часть он уже забрал, а оставшаяся… почему-то очень плохо заживала. Радовало одно: Арлин не чувствовала боли. Спала мирно и спокойно, словно не испытывала никакого дискомфорта.

Стараясь не разбудить ее, Рейнар проскользнул в соседнюю комнату, которая служила ему чем-то вроде кухни. Заварил чай с цветками апельсинов, порезал ломтиками свежий хлеб, который каждое утро приносил мальчик-посыльный вместе с яйцами, молоком, сыром, фруктами и бутылкой вина. Расставив все на столе, Рейнар придирчиво оглядел угощение, покачав головой. Ему хотелось отвести Арлин в какую-нибудь богатую аустерию, где готовили лучшие повара Беларии, а прислуживали – профессиональные кельнеры.

Но с ее спиной это вряд ли будет удобно в ближайшее время.

Слегка сдвинув брови, Рейнар вздохнул, как вдруг раздался стук в дверь ректората. Нахмурившись еще сильнее, он прошел сквозь несколько личных комнат, очутившись у главного входа кабинета. Всем было известно, что Рейнар Рес, ректор Вечерней Академии, проживает здесь же, в непосредственной близости от своего рабочего места, как и большинство остальных преподавателей. Собственно, этим и было обусловлено огромное пространство самой академии и громадное здание, напоминающее замок, служившее главным корпусом. Оно могло вместить всех студентов, преподавателей, лаборатории, залы и личные апартаменты.

И так как в этот ранний час по рабочим вопросам в ректорат ломиться никто не станет, получалось, что неизвестный визитер пришел к Рейнару по личному делу. Оставался вопрос, по какому?

Сейчас, когда на его кровати мирно спала раненная фея, дракайн меньше всего нуждался в посетителях.

Сжав губы, он накинул халат, совершенно не утруждая себя тем, чтобы одеться как ректор академии.

Рейнар открыл дверь.

На пороге стояли, переминаясь с ноги на ногу, студенты. Причем студенты Арлин. Он прекрасно узнал эти самодовольные лица, за которыми неоднократно наблюдал во время уроков Арлин. Первое время Рейнар приходил почти на каждое занятие феи, чтобы проконтролировать, что все идет хорошо. Не то чтобы он не доверял знаниям Арлин. В конце концов, даже если бы она была совершенно бездарным преподавателем, он просто дал бы ей конспекты лекций и на этом успокоился. Гораздо больше его волновало поведение студентов, которые могли недолжным образом относиться к неблагородной сьере.

Собственно, поначалу так и вышло. Рейнар даже несколько раз порывался вмешаться. Хотел устроить выговор парочке особенно наглых выскочек, в том числе сьере Фатель Ранна-еш. Однако в последний момент остановил себя, и, как оказалось, не зря. Арлин каким-то образом сумела справиться со всем сама. И с каждым новым занятием Рейнар замечал, что студенты все больше и больше слушают его необычную преподавательницу, проникаясь каждым ее словом. Это было тем более полезно, что фея каким-то образом умудрялась мягко касаться темы вредоносности монстров, настраивая студентов не на страх и ненависть, а на жалость и сочувствие. Даже Рейнару в свое время это не слишком-то удавалось.

В тот момент дракайн подумал, что, возможно, никогда еще у него не было такого полезного преподавателя. Появилась даже мысль, что, если бы все профессора в академии, как он и Арлин, оказались бы выходцами из Атлантита, это было бы забавным. Академия монстров среди людей…

Жаль, что это невозможно. Потому что кроме Арлин и себя самого Рейнар не встречал в своей жизни ни одного стабильно разумного существа Разрыва.

– Чего вы хотели? – спросил он хмуро и немного безразлично, отвлекаясь от мыслей. Каким бы замечательным, великолепным и бесконечно необходимым ректором для академии он ни был, беспокоить его в нерабочее время – дурной тон. А значит, радушным ему быть необязательно.

– Простите, сьер Рес. – Спустя небольшую паузу вперед вышел Сергал Лейб, тот вечно хмурый и серьезный тип, который поступил в академию не благодаря своему роду, ведь Сергал не принадлежал к благородным, а по протекции какого-то дальнего родственника-графа. Здоровенный детина, смахивающий то ли на охранника на черном рынке, то ли на наемного убийцу. – Мы не хотели беспокоить вас с утра пораньше…